Везунчик. Проводник
Шрифт:
Помассировал предплечье, на котором необычайно острые коготки рыжей оставили несколько глубоких царапин, и потопал к распластанному на траве виновнику переполоха.
Эх, кто бы мне объяснил, почему я не обратил внимания на обиду кошки, все это время маячившую на задворках сознания? Моя-то после оценки новых возможностей потихоньку сошла на нет, и выволочку Ушастику я намеревался устроить больше для проформы. А вот подруга до сих пор переживала по поводу того, что в результате ее бездействия мне досталось море неприятных ощущений, и страстно желала сатисфакции. И было ясно, как божий
Остановившись возле Дара, я полюбовался его начинающей краснеть физиономией и попросил хвостатую привстать. С большой неохотой марилана поднялась на лапы, позволив Ушастику вдохнуть. Глядя на него сверху вниз, я мрачно произнес:
– Это был только аванс. Но прежде чем мы с Муркой перейдем к основной части экзекуции, я задам несколько вопросов. И по старой дружбе советую отвечать честно, поскольку в данный момент лишь чистосердечное признание вины и готовность к сотрудничеству со следствием может спасти твою внешность от принудительной коррекции. Проще говоря, попытаешься юлить - оторвем уши и скажем, что так и было! Понял? А теперь объясни, почему ты не счел нужным заранее просветить меня по поводу тонкостей процедуры разработки связок, отчего решил пойти на глупый риск... и чему, снорра тебя дери, ты так удивляешься?!
Нет, это уже неслыханная наглость! Я тут стараюсь, запугиваю его на радость большой кошке, а он вместо того, чтобы дисциплинированно лежать-бояться, глаза таращит, словно призрака увидел. Или Ушастик изначально рассчитывал, что я спущу его выходку на тормозах?
– Как у тебя получилось подняться?
– не переставая посылать в мое сознание волны изумления, спросил эльф.
– Как-как... молча! Веревки и ребенок в роли надсмотрщика - не слишком серьезные препятствия на пути к сорт... свободе передвижения. Или ты так не считаешь?
– Да я не об этом! Ник, я поражен тем, что ты вообще можешь стоять на ногах! По моим подсчетам, твоим суставам для восстановления потребуется около двух суток, однако сейчас я отчетливо слышу, что ты не испытываешь даже легкого дискомфорта... Это невероятно!
– Дар, тебе память, случаем, не отшибло?
– поинтересовался я, искренне недоумевая, как эльф мог забыть о моей гиперактивной регенерации.
– Если у меня серьезные раны затягиваются за считанные минуты, то нет ничего удивительного в том, что спустя пару часов я не ощущаю последствий обычных вывихов.
– Все не так просто, - возразил Ушастик, после чего в излюбленной манере выдал целую лекцию.
Пытаясь продраться через заковыристые научные термины, для которых аналоги на русском подбирались через два раза на третий, я с неудовольствием отметил, что Дар чересчур быстро вернул себе привычно невозмутимое расположение духа. Видимо, никакой вины за собой не ощущал, а все угрозы благополучно пропустил мимо ушей. Это печальное открытие привело к тому, что моя напускная злость на учителя стала самой что ни на есть настоящей. Усмирив ее до поры до времени, я с каменным выражением лица продолжил вникать в пространные объяснения увлекшегося эльфа.
Биология не была моим коньком, ведь почти дословное заучивание параграфов из учебника хоть и
Мне повезло, специалистом Ушастик оказался хорошим. Он знал не только рецепты всех необходимых зелий, но и не понаслышке был знаком с процедурами, сопутствующими их употреблению. Выждав положенное после приема отравы время (чтобы связки утратили изначальную упругость, но еще не превратились в желеобразную аморфную массу), Дар приступил к манипуляциям с суставами, а говоря проще, членовредительству. Он не растягивал мои сухожилия, не испытывал их на прочность, а простейшим способом обеспечивал им новый 'запас хода'. Затем, дав тканям несколько минут на привыкание, эльф вправил мои кости и обработал конечности нейтрализатором, который, как ясно из названия, предназначался для отката изменений, вызванных портяночным настоем.
К слову, нейтрализатор - дрянь еще та. Крайне ядовитый, требующий тщательной дозировки (превысь предельно допустимую концентрацию и - прости-прощай!), он через кожу медленно проникал в тело, вступал во взаимодействие с первым зельем, в относительно короткий срок восстанавливал размягченные ткани, а также попутно ускорял естественный механизм выведения токсичных веществ из организма (бедная моя печень!). И симпатичная леопардовая расцветка - это не просто изменение пигментации кожи, как я было подумал, а довольно серьезные химические ожоги, которые еще долго будут служить мне украшением.
Но вернемся к процедуре. Понятно, что пока протекает восстановление, любая нагрузка на суставы способна привести к непоправимым последствиям. Травмировать связки, которые спустя час после приема отравы по консистенции напоминают пластилин, очень легко, поскольку мышцы, на которые зелье практически не воздействует, остаются в рабочем состоянии. А исцелить их невозможно - несмотря на свои потрясающие возможности, эльфийская алхимия не всесильна. Восстановление порванных связок, отращивание утерянных конечностей и прочие чудеса, частенько демонстрируемые лекарями мира недочитанной мною 'Грозы орков', здесь считаются совсем не научной фантастикой.
Эту мысль Дар довел до сведения Лисенка, покрывая мои конечности мазью и, подозреваю, украдкой любуясь обнаженными прелестями рыжей. Застращав впечатлительную девушку, Ушастик зафиксировал мои руки и ноги в лубках, крепко связал меня, для верности накачал снотворным, перетащил на кровать и на этом успокоился. По его прикидкам я должен был очнуться вечером, когда ткани немного окрепнут, и опасность случайного повреждения приблизится к допустимой отметке. Вот только моя регенерация решила внести коррективы в план Ушастика, что его совсем не радовало.