Вглубь себя

Фед Настасья

Он был прав. Как бы стыдно мне ни было, это признать. Я начала вспоминать другие главы и правила из книги. Что там про деньги было?

– И с деньгами также, – рассуждала я, – Я буду искать и находить тяжелую работу и зарабатывать деньги кровью и потом. И буду избегать этих самых денег, ведь от них одни проблемы. Это в книге написано. «Нет денег, нет проблем».

– И так по всем пунктам. Абсолютно по всем.

– Но я так и не поняла, почему нельзя

просто вычеркнуть эти правила?

– Потому что ты не можешь не думать о деньгах. Ты же не в каменном веке живешь? Не можешь ты не думать и о работе, и о муже тоже. Ты же в монастырь не собираешься?

– Нет, не собираюсь, – засмеялась я.

– Это радует! А если будут мысли, будут и правила. Только вопрос: твои ли они будут или нет? Навязанные обществом, заложенные родителями или услышанные где-то еще. А даже если они будут твои, не факт, что это будут нужные тебе, полезные для тебя установки.

– Значит, их нужно переписать?

– Верно. Переписать, осознанно!

Я почувствовала прилив сил, желание свернуть горы, переписать все эти дурацкие правила Елены Степановны.

– Как их переписать? – рвалась я в бой

– Руками! Взять листок, ручку и переписать. Проговорить. Прочувствовать то, что пишешь. Поверить в это!

– Это просто. Я думала нужна магия, обряды, пляски с бубнами.

– А это и есть магия. Наши руки, которые пишут. Наши глаза, которые видят текст. Наши уши, которые слышат свой собственный голос. Все это связано, все это создает новые нейронные связи в нашем мозгу. Именно их ты и видела в книге.

– А что будет потом? После того как я напишу новые правила, создам новые нейронные связи.

– А после этого все изменится, ты начнешь видеть, то что хочешь. Жизнь сама начнет подкидывать тебе доказательства твоих новых правил.

7

Я оглянулась. В зале стало значительно светлее. Люди, сидевшие на дальних рядах, пересели поближе и оживились. У меня появилась возможность разглядеть их всех. Мой таинственный спутник рассказал про каждого из них.

Первыми, о ком он поведал, были две женщины, очень похожие внешне. Как сестры. На вид им было лет по 30, но одна из них выглядела значительно лучше другой. Она широко улыбалась и смеялась, наблюдая за играющей рядом Бусинкой. Лицо второй было напряженным, было ощущение, что она изрядно подустала. Волосы, собранные в пучок, небрежно топорщились, а под глазами залегли темные круги.

– Она мама, – будто услышав мои мысли, произнес мужчина – они обе – мамы. Точнее, они отвечают за материнство.

– Вдвоем?

– Да, только подход у них разный.

В этот момент Бусинка решила показать акробатический номер.

Не знаю, что должно было получиться, колесо или мостик, но получилось эпическое падение. Женщины вскочили со своих мест, и я тоже на автомате бросились к ребенку.

– Бусинка! – женщина с уставшими глазами схватилась за сердце, – ты же так разобьешься. Больно? Где болит? Давай подую! Бедненькая моя!

Она протянула к девочке руки для объятий. Тут вмешалась вторая «мама».

– Вот это было изящное падение, – она подмигнула, наклоняясь к Бусинке, – Попробуй еще раз! Уверена у тебя получится. Только на этот раз я тебя придержу немного. Окей?

– Окей! – Бусинка стерла слезы с щечек и улыбнулась.

Мы подошли ближе. Мне понравился подход второй женщины, и я решила подыграть ей.

– Вот это да! Почти получилось, – легонько дернув девочку за хвостик, произнесла я.

– Я буду гимнасткой, – гордо ответила девочка.

– Здорово! Я тоже мечтала быть гимнасткой.

– И стала? – девочка посмотрела на меня большими, еще блестящими от слез, но уже веселыми глазами.

– К сожалению, нет. У меня другая профессия. Но моя дочка тоже занимается гимнастикой. И у нее хорошо получается. Как и у тебя!

– И наша Алиса тоже занимается гимнастикой, – оживленно произнесла счастливая «мама». Я поняла, что она говорит о моей младшей дочери.

– Вы обе занимаетесь воспитание Евы и Алисы, правильно понимаю? – уточнила я, обращаясь к женщинам.

– Да, занимаемся, – ответила счастливая.

– Но недостаточно хорошо, к сожалению, – вмешалась уставшая, – Я Нюра, а это Аня.

– Рада знакомству! А почему недостаточно хорошо?

– Эх. На прошлой неделе Ева снова принесла четверку по письму. Снова не старается. Почерк.. как курица лапой.

– Зато по остальным предметам у нее одни пятерки, – встряла в разговор Анна, – Не надо так акцентировать внимание на почерке, Нюра. Кому он нужен? Она мечтает стать врачом. А у врачей хороших почерков не бывает! Помните нашего педиатра? Это ж просто жуть. Иногда мне кажется, что он просто ручку расписывает, а не рецепт пишет.

Мы засмеялись. Это было чистой правдой.

– А Алиса приходит с прогулки вечно чумазая, – не унималась Нюра, – Штаны в грязи, куртка в грязи…

– Она так изучает мир! Она очень любознательная девочка, – парировала Анна, отстаивая честь моей младшенькой, – на прошлой неделе Лисонька нашла воооот такую огромную гусеницу!

Женщина развела руки в сторону, показывая не гусеницу, а, как минимум, анаконду. И снова засмеялась.

– Ты все время их балуешь, – строго сказала Нюра, – из-за тебя они такие непослушные. Это не воспитание!