Видение былого (= Слуга тумана)
Шрифт:
Остается лишь взять перо, пергамент и занести в «Синюю Хронику» последние строчки. Чем я прилежно и занимаюсь с самого утра.
Долгого прощания не было. Мы с Конаном обнялись, Ротан нетерпеливо теребил узду коня, так не терпелось ему покинуть замок и ворваться в новую, полную приключений и чудес, жизнь; молодой король сказал, чтобы я обязательно приезжал на коронацию – когда будет объявлен срок торжеств, мне обязательно пришлют приглашение в столицу.
Вот и все. Они выехали за ворота, свернули на проселок, ведущий на полуденный закат, к Танасулу, дали лошадям шпор и вскоре скрылись за деревьями прилегавшего к Новому Замку букового леса. Никто не обернулся. Я, постояв недолго, вернулся
Слуга поклонился и молча вышел, изумленно на меня посмотрев. Видимо почувствовал – происходит нечто необычное.
Итак, «Синяя Хроника» завершается. Невольно начинаешь жалеть себя, вспоминать об уйме потерянного времени, множестве затраченных сил и невероятном количестве дорогих зингарских чернил. Гляжу я на эти непомерно разбухшие тетради, переплетенные в крашеную медной лазурью свиную кожу, и диву даюсь – неужели я сам написал доподлинную хронику царствования короля Конана? Есть еще другой неразрешимый вопрос – для чего я это сделал?
Только сейчас, просматривая старые записи, я начинаю понимать, какой труд совершен. Никто в Аквилонии не знает подлинных обстоятельств цепи невероятных событий, случайностей и закономерностей, приведших нас к нынешнему положению вещей. Хоть в одном летописном своде вы найдете описание ночевки Конана и всей нашей компании в глухом лесу на закате Пограничного королевства? Или, например, подробности нашего похода в Граскаальские подземелья? Можно ли там обнаружить рассказы людей, сопровождавших короля в самые тяжелые и страшные дни, когда гибель грозила всему Закату? Кто еще, кроме меня и еще нескольких друзей Конана, разговаривал с Тицо, ямурлакским найденышем, желавшим вершить «добро через зло»? Существом, которое долго тщилось понять людей, и наконец заключило с королем Конаном непонятный для меня договор… Воспоминания об этих событиях сохранились лишь в мыслях немногих участников, да в «Синей Хронике».
Пергамент куда недолговечнее человеческой памяти, но однажды – я верю! – рукопись найдут, обнаружится добросовестный копиист, который перенесет «Синюю Хронику» на новые листы, и история нашей эпохи не забудется, а пока… Пока тетради полежат в библиотеке Нового Замка. До времени.
Время… Истинный повелитель Вселенной. Мне иногда кажется, что учеба в Обители Мудрости, служба на должности королевского библиотекаря, долгие и далеко не всегда безопасные путешествия, женитьба и рождение детей, все события и приключения молодости, происходили совсем недавно. Вроде бы я только вчера заказывал у придворных портных парадное одеяние, которое предстояло надеть всего один раз в жизни – на праздник, посвященный коронации никому не известного варвара, который при поддержке могучих пуантенских герцогов уселся на трон. Будто бы на прошлой седмице мы возвращались из Пограничья или с триумфом входили в Тарантию после «Немедийской войны», когда Конан помог принцу Нимеду вернуть корону, захваченную узурпатором Тараском.
А сколько знакомых лиц можно вспомнить! Унылая физиономия Нумедидеса, которого я видел только однажды; лукавый прищур хитроумного графа Мораддина и вздернутые
…Но нет, все упомянутые события и люди навсегда растворились в туманном прошлом. Время стирает в пыль крепостные башни и заставляет тускнеть сталь клинков, превращает пылких юношей в усталых старцев, а мальчишек – в мужчин… Конан мог проиграть поединок или сражение, но никогда не проигрывал войн. Кроме единственной – войны с безжалостным временем…
Теперь обмакну отточенное гусиное перо в чернила и выведу завершающие слова.
Я не знаю, с какой силой, именующейся «Хозяином Небесной Горы», столкнулись люди. Это существо необъяснимо. В чем заключена его сила? Какие цели преследует и в чем главнейший смысл его бытия? Действительно ли Тицо пытается уберечь Закат от грядущей катастрофы или же стремиться лишь к одному – к власти?..
Впрочем, все рассказы Хозяина и показанные нам картины безрадостного будущего кажутся мне слишком правдоподобными. Если нашу цивилизацию, действительно, ожидает бесславная гибель, то я предпочитаю уйти сейчас, пока Хайбория расцвечена красками жизни, пока она незыблема и беспечна, пока не пылают города и не льются потоки крови… Я хочу запомнить этот мир радостным и спокойным, не искаженным смертью и не пропахшим гарью бесконечных пожаров. Пусть с тяготами будущего разбираются наши потомки. Надеюсь, у них хватит мужества вынести все испытания, возродить из пепла все сожженное и вновь выстроить разрушенное. Мои же заботы здесь окончены.
Много мы не ведаем. Многого не понимаем. Но лишь для того, чтобы грядущие поколения знали о странном (и страшном?) существе, не имеющим никакого отношения к богам, духам или демонам, ко всему божественному или исходящему из Черной Пустоты, ко всему, принадлежащему только нашему миру, я создал эту летопись. Знали о Тицо, называющем себя «Хранителем» и способном даровать избранному всю Вселенную…
Здесь «Синяя Хроника» заканчивается. А меня, Халька, барона Юсдаля, ждет долгая и трудная дорога.
Во имя Митры, Всемилостивейшего, Милосердного!..
На сем подписуюсь собственноручно, Хальк
Юсдаль из Гандерланда, сын барона Зенса,
бывший личный библиотекарь
короля Аквилонии Конана I Канах.
1288-1315 годы по основанию Аквилонии.
Финал
Аквилония – одно из редких государств, способное похвастаться отличнейшими дорогами, пролегай они рядом со столицей, или в немыслимой глухомани полуночного Гандерланда.
Здесь, в нескольких лигах от столицы герцогства, города Танасул, сходились несколько крупнейших накатанных трактов, звездочкой разбегавшихся от перекрестка, отмеченного внушительным межевым камнем в форме толстой округлой тумбы.
Столб, заботливо установленный королевской дорожной управой к вящему удобству путешественников и купцов, мог похвалиться выбитыми на граните указаниями: отправишься на полночь – выйдешь на торговую дорогу ведущую в Киммерию, на полуночный закат – окажешься в Галпаране.