Видессос осажден
Шрифт:
"Сколько ударов мы сможем выдержать?" Маниакес спросил своего отца. "Не имею ни малейшего представления", - ответил Маниакес-старший. "Никогда раньше не приходилось так беспокоиться об этом. Однако вот что я вам скажу - знать, где найти ответы, почти так же хорошо, как знать, в чем они заключаются. Все, что Ипсилантес не может рассказать вам о стенах, не стоит знать ".
"Это правда, клянусь благим богом", - согласился Маниакес и вызвал своего главного инженера.
"Мы должны быть в состоянии противостоять подобному обстрелу довольно долгое время, ваше величество", - сказал
"Это то, на что я надеялся", - сказал Автократор. "Приятно, когда надежды время от времени сбываются".
"Я рад, что доставил вам удовольствие, ваше величество", - сказал Ипсилантес. "А теперь, если вы, пожалуйста, извините меня", - Он поспешил прочь, выполняя задания более важные, чем заверение своего государя.
После ухода Ипсилантеса старший Маниакес похлопал сына по руке. "Возвращайся во дворцы", - сказал он. "Отдохни немного. Город не развалится на куски, пока вы будете ложиться спать, и вы можете развалиться на куски, если не сделаете этого ".
Маниакес покачал головой. "Пока я здесь, люди на стене будут знать, что я с ними. Они будут сражаться упорнее".
"Может быть, немного, но не настолько", - ответил его отец. "И я говорю тебе вот что: если ты будешь единственной опорой, удерживающей защитников, тогда город падет. Они сражаются не только по тем причинам, что ты здесь. Во-первых, они уже хорошие солдаты, потому что ты превратил их в хороших солдат за последние несколько лет. А во-вторых, поверьте мне, им нравится оставаться в живых так же сильно, как и всем остальным. А теперь вперед ".
Он придал своему голосу некоторую грубость, как тогда, когда Маниакес ослушался его в детстве. Автократор рассмеялся. "Ты говоришь так, словно врежешь мне ремнем по заднице, если я не сделаю то, что ты мне говоришь". Старший Маниакес опустил взгляд на пояс, который был на нем. Как и подобало отцу Автократора, на нем был золотой ремень с замысловатой пряжкой, украшенной драгоценными камнями. Он расстегнул пряжку, снял ремень и задумчиво взвесил его в руке. "Я мог бы нанести тебе довольно приличный удар вот этим, сынок", - заметил он.
"Значит, ты мог бы", - сказал Маниакес. "Что ж, если это не так, твое величество, на лед со мной, если я знаю, что это такое". Они с отцом оба рассмеялись. Когда старший Маниакес начал спускаться со стены, Автократор последовал за ним. Они вместе поехали обратно во дворцы. Однако всю дорогу Маниакес слышал, как тяжелые камни ударяются о стену. Он не думал, что ему удастся долго отдыхать.
"Вылазка, вот что нам нужно", - сказал Гориос. "Вылазка, чтобы рассеять часть их лучников и подвести некоторые из их машин. Полагаю, сошли бы камнеметы, но я бы действительно хотел избавиться от этих осадных башен. Это было бы чем-то стоящим ".
Маниакес с удивлением посмотрел на своего кузена. "Как тебе удалось в паре предложений ускользнуть от того, что нам нужно Предположить ? Ты имеешь в виду, что тебе хочется выйти и сразиться с кубратами, и ты хочешь, чтобы я сказал тебе, что все в порядке ".
Гориос бросил на него взгляд, уважительный и обиженный одновременно. "Любой мог бы подумать, что мы выросли вместе
"Как мне попытаться протащить что-нибудь мимо Лисии?" Сказал Маниакес. "По большей части я этого не делаю. По какой-то причине это плохо работает. Но это не имеет никакого отношения к тому, должны ли мы совершать вылазку против кубратов."
"Полагаю, что нет", - согласился его двоюродный брат. "Но мы что, собираемся просто сидеть здесь и позволять им давить на нас?"
"На самом деле, это было именно то, что я имел в виду", - сказал Автократор. "Всякий раз, когда у меня возникали проблемы, на протяжении всего моего правления я пытался сделать слишком много. На этот раз я не собираюсь этого делать. Я собираюсь сделать как можно меньше, и пусть кубраты и макуранцы изматывают себя, разбивая головы о наши стены. Вот почему стены были возведены в первую очередь ".
"Что это за план сражения?" С негодованием сказал Гориос.
"Разумный вариант?" Предположил Маниакес.
"Где слава?" Требовательно спросил Региос. "Где герои, шествующие по Средней улице и распевающие песни победы?"
"Что касается героев, - сказал Маниакес, - то больше из них останется в живых, если мы будем играть осторожно. Что касается славы, то кубраты и макуранцы приглашены к ней, для всех меня. Теперь подожди. Он поднял руку, останавливая возражения своего кузена. "Тот, кто хочет славы ради славы, может получить ее, насколько я понимаю. Если я смогу выиграть войну, сидя здесь, как улитка, спрятавшаяся в свою раковину, я сделаю это, и с радостью".
"Хладнокровный взгляд на вещи", - сказал Гориос. Затем, спустя мгновение, он признал: "Хотя твой отец сказал бы мне то же самое; я скажу это часто. Что оставляет мне только один вопрос: что делает улитка, когда кто-то пытается разбить ее раковину?"
"Это просто", - сказал Маниакес. "Он поворачивается и кусает его изнутри". Гориос ушел, недовольный.
Отношение Маниакеса к войне вполне могло быть более типичным для видесса, чем у его двоюродного брата. Например, только у имперской гвардии были имя и репутация, передававшиеся из поколения в поколение. Когда несколько дней спустя Автократор вышел к стене, он был удивлен, обнаружив, что ее участок, защищаемый отрядом камнеметчиков, украшен граффити с надписью "кусачие улитки!". не раскалывайте наши панцири!
"Это мой кузен подговорил тебя на это?" - спросил он с притворной суровостью.
"Его высочество Севастос мог бы упомянуть об этом, ваше величество, но он вроде бы не подталкивал нас к этому", - сказал их командир. "Нам с ребятами понравилось это имя, поэтому мы решили его носить"
"Тогда пусть ваши зубы будут острыми", - сказал Маниакес, и солдаты зааплодировали.
Прогуливаясь вдоль стен, он понял, что всем защитникам, а не только Кусачим улиткам, понадобятся острые зубы. Кубраты одну за другой выдвигали свои осадные башни на позиции для штурма города. Они стояли сразу за пределами досягаемости машин, установленных видессианцами на внешней стене.