Видеть, не глядя
Шрифт:
– Ой, Ян, всё забывала спросить - а что там с моим бывшим, его семьёй, а главное - с детьми?
– встрепенувшись, спросила я.
– Удалось что-нибудь разузнать о Наблюдателях?
– К сожалению, всё семейство твоего бывшего использовали втёмную, - презрительно ответил он.
– Номера телефон, на которые он звонил, отключись ещё до рассвета, а квартиру, на которую нас вывел один из номеров, была пуста к моменту приезда нашей группы. Но, всё же одна зацепка есть и очень важная. Мы подняли все финансовые документы на фирме твоего бывшего. Судя по всему, через неё отмывали деньги, полученные при помощи шантажа, а это хороший след. Совет надеется, что этот след приведёт нас к кормушке
– Это хорошо, - с оптимизмом сказала я, радуясь вестям и о хорошем моральном состоянии детей, и о важной зацепке.
В аэропорту Воронежа опять пришлось идти, закрыв глаза, чтобы не дёргаться от вида бесов. А сев в арендованную машину, я сосредоточилась на ауре Яна, и от этого на душе стало ещё легче. "Вот что всегда нужно делать, когда не по себе! Смотреть на любимого и переливы его ауры. Это куда приятнее, чем окружающие люди", - подумала я и, с нежностью улыбнувшись, сказала:
– Ян, спасибо тебе, что ты есть. Спасибо, что поборолся за меня... вернее со мной. Не сдавался, и не опустил руки. Что нашёл в себе силы пройти через ад в том доме, а потом не давил на меня, а выжидал, давая время привыкнуть, и простить тебя. Спас меня от Наблюдателей. А позже, наоборот - проявил решительность и не дал мне закрыться. Ну а сейчас - поддерживаешь во всём, помогаешь, и спокойно относишься к моим страхам, неуверенности и неспособности к самостоятельности.
– Сури, родная, это тебе спасибо, что дала мне шанс, - нежно ответил он, а потом весело добавил: - И ты не представляешь, как мне нравится твоя неспособность к самостоятельности. Ты так комично расстраиваешься и корчись рожицы, когда что-нибудь не получается. Или хмуришься и сердито сопишь... Так хочется прижать тебя к себе и не отпускать.
– Знаешь, скажи мне кто-нибудь после нашей первой встречи, что ты можешь быть совсем другим, я бы не поверила. Тогда я тебя ненавидела, и казалось, что нет в мире человека худшего, чем ты. А сейчас наоборот - кажется, что нежнее тебя не существует никого. И при этом чувствуется, что в случае чего, недоброжелателям ты спуску не дашь, а это вызывает ещё и немалое уважение, а не только любовь.
– Просто сейчас с тобой я могу быть откровенным и хочу проявлять все положительные чувства. А с остальными... Ты же и сама знаешь - могу так встряхнуть, что мало не покажется. Работа требует предельной собранности и безэмоциональности. А ты - это совсем другое... Ты моя душа, которую я буду беречь от всего плохого, - мягко ответил он, но потом по ауре прошла тёмная волна и Ян процедил: - По крайней мере - беречь настолько, насколько возможно при нашей работе... Кстати, почти приехали по адресу. Въезжаем во двор.
– Это хорошо, - внутренне сконцентрировавшись на работе, ответила я, когда машина остановилась.
– Бес девочки молчит, и я снова попытаюсь её найти, чтобы понять, где точно она живёт.
Как учила Эсмарх, я закрыла глаза и попыталась протянуть ниточку к девочке и почти мгновенно увидела я. Чернова внутри контура казалось
В первые секунды вообще ничего не происходило, и тишина испугала ещё больше, а потом как-то слабо перед глазами проявилась цифра двадцать три.
– Спасибо!
– вслух сказала я, убирая руку от силуэта, а потом только открыла глаза и назвала Яну номер.
– Замечательно, - отрывисто бросил он, а потом повернулся и что-то взял с заднего сиденья.
– Сейчас я пробью по нашим базам - данные и узнаю, кто проживает в этой квартире и с кем мы вообще имеем дело.
Через минуту я услышала своеобразный гул и поняла, что это включился ноутбук. "Такая разведка - это хорошо", - подумала я, терпеливо выжидая, пока Ян щёлкает по клавишам.
– Итак, рассказываю, - деловито произнёс он спустя минут пять.
– Мы имеем дело с Мамонтовым Семёном Антоновичем, его женой Мамонтовой Еленой Николаевной, и девочкой - Швецовой Ольгой Денисовной. Пара заключила брак пять лет назад. Елена Николаевна родом из небольшого села, находящегося тут же, в Воронежской области. Как я понимаю, муженёк забирал её оттуда, потому что предыдущее место прописки - в родном селе. Девочку он не удочерял, поэтому по документам и фамилия, и отчество от предыдущего отца. Так, дальше... Как ты и сказала - ей сейчас четырнадцать и учится она в лицее... Так, это не важно... Посмотрим чем дышит наш любитель детей... Ага, вот. Работает он менеджером среднего звена в одной оптовой компании... Короче - офисный планктон. Зарплата стабильная, позволяющая хорошо жить, не особо шикуя, но и не отказывая себе в тех же поездках на отдых заграницу и прочих мелких радостях... Есть машина, и дача... Ну, это в общем, не интересно. Посмотрим мать девочки... Так, медсестра в одной из больниц...
– Да? Теперь понятно, как этот урод находил время для издевательств над девочкой!
– с отвращением вставила я.
– Медсёстры ведь сутками дежурят!
– Похоже на то, - согласился Ян.
– Ну что ж, картина более-менее ясна. С таким мы справимся быстро. Но сначала нужно побеседовать с нашей подопечной. Готова?
– Ой, а я не знаю, что говорить, - растерянно ответила я, не представляя, как пробиться к девочке. Но страх, что она может убить себя оказался сильнее, и глубоко вздохнув, я сказала: - А вообще, будем смотреть по обстоятельствам. Пошли. Каждая секунда дорога.
Кивнув, Ян вышел из машины, потом помог это сделать и мне, а затем повёл вперёд.
– Осторожно ступай, тут выбоины на тротуаре, - заботливо произнёс он, но я тут же забыла о его словах, когда увидела знакомый силуэт со светло-сиреневой аурой и с чернотой внутри.
– Ян, нам навстречу идёт девушка, или меня уже глючит?
– спросила я.
– Идёт, - ответил он.
– Но из-за зимней одежды и капюшона не могу рассмотреть её лицо...
– Это наша подопечная!
– быстро ответила я, а потом дёрнулась к ней и громко сказала: - Ольга! Ольга, подожди! Нам нужно поговорить!
– Сури, не надо пытаться бежать, - недовольно сказал Ян, не давая мне ринуться к девушке, а потом уже и сам обратился к ней: - Ольга, не бойтесь! Моя жена хочет с вами поговорить.
Девочка, услышав обращение, замерла, нервно топчась на месте, а по ауре прошла волна, но моё внимание всё сосредоточилось на сущности, висящей у неё с левой стороны. Чёрное пятно имело немаленький размер, и я даже издалека чувствовала исходящий от него могильный холод. "Кошмар! Такого я даже не видела в аэропорту! Бес размером чуть ли не с девочку", - с ужасом подумала я.