Видимые-невидимые друзья
Шрифт:
Завтра она должна танцевать на школьном концерте. Одна, на сцене, перед всей школой.
«А вдруг я выступлю плохо? — думала она. — А вдруг я споткнусь?»
Девочка представила, как все её одноклассники смеются, и у неё запершило в горле.
Целый вечер она репетировала. Только поужинала с отцом, а всё остальное время кружилась перед зеркалом.
И вот пришла пора лечь спать, чтобы отдохнуть и набраться сил.
Но нет, она просто не могла заснуть.
Лунный свет пробивался в окно, и Нина смотрела на крошечного бумажного журавля на тумбочке.
Птицу ей подарила
«Слово „оригами“, — думала Нина, — заключает в себе другие слова. Например, „мир“ и „рио“. И „мираж“, хотя оно немного по-другому оканчивается. А ещё „амиго“».
Последнее слово заставило её вспомнить одноклассника — Хуана, — ведь в Испании именно так называют друзей.
«Интересно, что сейчас делает Хуан? Он рассказывал, что болтал с собакой, которая бегала по ночами мимо его дома. Может, он тоже не спит, как и я, и смотрит в окно?»
Думая об этом, Нина закрыла глаза и потихоньку заснула.
Ей привиделся странный сон. Сон, в котором она разговаривала с бумажным журавлем.
— Мне нужна твоя помощь, чтобы научиться летать, — попросил журавль.
У него был очень мягкий, как у ветра и воды, певческий голос.
— Но ты же из бумаги, — ответила Нина.
— Нет, я сделан из плоти и крови, — сказал журавль. — Но меня превратили в бумажную птицу. И поговорить со мной можно только через сны.
— А кто тебя заколдовал? — спросила девочка.
— Один злой волшебник. Однажды вечером я решил прогуляться с друзьями. Воздух был тёплый, небо голубое. Мы пролетели много километров и приближались к нашему озеру. Даже когда сгустились сумерки, мы продолжали полёт.
Но я немного устал и присел на ветку дерева, в саду возле одинокой хижины.
Внутри дома у окна сидел старик. Увидев меня, он улыбнулся, вышел в сад, положил несколько зёрен и фруктов к корням дерева и предложил поесть.
Я спустился, потому что был голоден и хотел набраться сил. Но когда я начал клевать, старик ударил меня по голове палкой и произнёс странные слова.
Тогда я вспомнил, что другие птицы предупреждали меня о старике, который жил там: о человеке, который ненавидел журавлей. Я попытался убежать, но было поздно. Я не мог пошевелиться. И в несколько секунд старик превратил меня в бумажного журавля. Потом он отнес меня в хижину и поставил в сервант как украшение.
— Ещё повезло, что он не съел тебя, — заметила Нина.
Она
— Это точно, — вздохнул журавль.
— Но… Почему старик ненавидел журавлей? — поинтересовалась Нина.
— Каждый день он смотрел на птиц, кружащих над домом, и его сердце сжималось, потому что они напоминали старику о том, что он одинок и никому не нужен. Всю свою жизнь он изучал секретные формулы и трюки, но у него не было ни друзей, ни семьи, никого, с кем можно было поделиться знаниями. И это наполняло его бешенством и завистью.
Когда он умер, хижина и вещи были распроданы. Мне повезло, что я не оказался в мусоре. Хозяйка одной антикварной лавки приобрела все украшения и мебель старика. В том магазине меня и купила твоя тетя.
— Но чем я могу тебе помочь? — спросила Нина.
— Есть только один способ, — объяснил журавль. — Когда ты проснешься, ты должна разобрать меня. Расправь лист и найди слово, написанное чёрными чернилами. Точно в полночь тебе нужно трижды произнести его вслух и потом сжечь бумагу. Только так разрушатся колдовские чары и я смогу вернуться на озеро. Ты поможешь мне? Дети и птицы всегда ладили.
Нина должна была что-то решить, но в этот момент она проснулась.
Кругом царила тишина. Луна плыла по небу, тени блуждали по комнате.
Нина взглянула на бумажного журавля, стоявшего на тумбочке. Сон был странным, и девочке казалось, что всё происходило на самом деле. Ей всё ещё чудилось, что она слышит какой-то голос, напоминающий шум ветра и воды.
Нина взяла журавля и посадила на ладонь, чтобы получше рассмотреть.
«А что если это правда: он умеет говорить и ему нужна моя помощь? В конце концов, я же ничего не теряю», — решила Нина.
И даже если внутри нет никакого слова, она сложит фигурку и снова придаст ей нужную форму.
Девочка взглянула на часы: до полуночи оставалось две минуты.
Очень осторожно Нина начала разворачивать журавлика. Расправив последнюю складку, она убедилась, что сон обернулся явью. В центре листа чёрными чернилами было выведено:
КАНКАУ.
— Так значит, ты был прав! — прошептала Нина.
Она выбралась из кровати, осторожно, на ощупь вдоль стен дошла до кухни, не включая свет и стараясь не разбудить родителей.
Там девочка взяла коробок спичек и вернулась в свою комнату. Когда будильник показал двенадцать, она открыла окно и выпрыгнула в сад.
Босыми ногами Нина встала на траву. Её сердце билось сильно-сильно. Она три раза повторила волшебное слово так, как ей наказал журавль:
— Канкау, канкау, канкау.
Потом чиркнула спичкой и подожгла краешек листа. Огонёк разгорался. Нина выпустила бумагу из рук, чтобы не обжечься.
Пылающий листочек вспорхнул вверх и — оранжевое зарево осветило сад.