Видишь Суслика?
Шрифт:
Быть выгнанными из бара за непорядочное поведение – это же постараться надо было! И вот четверо наших отдыхающих уже глядят на огни портового района. Втягивая с воздухом соленую прохладу моря, затхлость влажных досок и романтику ветра, все хором вздохнули. Каждый думал о своём. Ласка — о матери, Хомяк — о Ласке, Суслик вспомнил одно из любимых стихотворений бабушки из детства наёмника Валентина, а Пума в голове разобрала и собрала пистолет, не забыв ни единой детальки.
— Никогда я не был на Босфоре,
Ты меня не
Я в твоих глазах увидел море,
Полыхающее голубым огнём.
Голос Суслика прозвучал чужим, но вздрогнул лишь Хомяк.
— Ого! Ты написал? Это же про меня, да? Это же у меня глаза цвета морской волны? Мне сестра говорила, что тонет в моих глазах.
— Конечно про тебя, — отозвалась Ласка.
И как они оказались потом в том дешёвом портовом трактире, никто из них толком вспомнить не мог. Столы здесь пахли мылом, свет моргал, ставни скрипели, лишь саке по-прежнему был ароматным и тёплым, как грудь любимой женщины. Когда Хомячок, осмелев, потянулся за кружечкой, то Пума вырвала из его рук алкоголь, выпила, а после и опустошила всю бутыль с горла, и бросила её оземь.
Сзади неё выросла зловещая тень.
— Хочешь стать моей женщиной, черноглазая? — раздался хриплый голос.
В портовом трактире становилось жарко и тесно от людей в чёрном.
— Да как ты смеешь, грязное животное! — Начала Пума, постепенно зверея. Пьяно размахнувшись, она занесла кулак для удара, но её запястье перехватили и совершенно наглым образом стиснули в объятиях!
— Фуууу, — прошептал Хомячок. Он видел, как звероподобный детина полетел в угол.
— Почему хозяин не вмешивается? — спросил друга Суслик.
— Потому что это якудза, — ещё тише ответил Хомяк и уполз под стол, прихватив пакетик с маленькими зефирными шариками. Валентин профессионально оценил ситуацию и решил, что негоже мешать пьяным дамам развлекаться. Тем более, что своим вмешательством он бы только усугубил ситуацию – повторять вояж в сопровождении местного спецназа в их холодном фургоне, под прицелом полудюжины дул автоматов и с отбитыми почками он не хотел. А вовлекать в такие стрёмные эскапады ещё и хрупкого Джунгарика показалось ему в высшей степени неспортивным. Со вздохом он шепнул: «Живите, пока, гады!» И слился под стол к товарищу. Откуда и наблюдал за разворачивающейся дракой. Тем временем трындец приобретал феерический масштаб, а на Ласку тоже обратили внимание. Ласка пьяно огляделась, стряхнула с себя двух амбалов. Раздался хруст сломанной руки и душераздирающий крик ещё одного неудачливого ухажёра. Хомячок из-под стола запуливал зефирки прямо под ноги якудза, те смешно падали, но тут же получали вырубающий удар от Пумы.
Хрусть, и пополам! Шлёп! Бах!
В общей куче мала мелькали руки и ноги девушек, раздававших солидные плюхи боевикам гурэнтай. Внезапно прозвучал выстрел из огнестрельного оружия. Суслик напрягся и потянулся к ножу, готовясь вмешаться, но не успел. Потому что Ласка обоих их вытащила из-под стола за шкирку и лихо выкинула в окно, после чего выпрыгнула сама. Пума догнала их через пару секунд.
Вечерело. Асфальт уже холодил попы, полные приключений, но четвёрка продолжала сидеть на земле за рыбацкими лодками. Скоро начнут сиять звёзды. Надо возвращаться в школу.
Продлись мгновенье!
За
Примечания к главе 14
Существует три основные типа якудза — бакуто, тэкия и гурэнтай. Бакуто традиционно зарабатывали в сфере азартных игр и букмекерства, а также промышляли сутенёрством, махинациями в торговле, строительстве и сфере услуг. Тэкия занимались спекуляцией, торговали на рынках и ярмарках бракованной и контрафактной продукцией, а также вымогали деньги у владельцев магазинов, ночных клубов и ресторанов. Гурэнтай действовали преимущественно в местах скопления развлекательных заведений, где контролировали проституцию, продавали стимулирующие средства и порнографию, не брезгуя при этом мелкими кражами, выбиванием долгов и шантажом богатых клиентов борделей (также гурэнтай, несмотря на строгий запрет в оккупированной Японии на огнестрельное оружие, первыми отошли от традиционных мечей и стали применять для решения конфликтов пистолеты). (с) Википедия
Глава 15 «Утренняя гимнастика»
Вчерашний день ещё парил розовым туманом в голове, отдавался привкусом мороженного на губах, а из коридоров уже ломился в сонное сознание сигнал подъема. Грёзы рассеялись, а на их место, без спроса, влезла реальность.
В виде ворчащего Хомяка.
– Кто, кто это мог быть? Сюя? Хироки? И главное – как я не проснулся?!
По комнате, как тигр по клетке, бродил Джунгарик и заглядывал в каждый угол.
– Синдзи-кун, ты что такой странный с утра?
– Вот, полюбуйся! – он остановился и указал пальцем на свой лоб, где был выведен иероглиф: цума – жена.
– Неплохая каллиграфия, – заметил Суслик, с опаской ощупывая свою собственную «доску».
– Не переживай, пометили только меня. И знаешь, что?! Теперь это личное! Он поплатится! – возопил Хомяк голосом киношных злодеев.
– Кто – он?
– Кто бы он ни был!
– В этом я не сомневаюсь. Иди, смывай, а то опоздаем.
Весь учебный день прошёл под гримасы Джунгарика – он щурился и кивал головой так, как будто всё знает про каждого встречного. И в этом была логика – за время учёбы он успел насолить многим.
Но вот занятия закончились, а провокация не дала никаких результатов. Всё что сделал Хомяк за день, это составил список подозреваемых. Он уже намеревался сегодняшней ночью начать «бить по площадям» – то есть устроить пакости сразу всем несчастным из списка, когда в их комнату постучали.
В дверях стоял Хорёк, спокойный и даже церемонный. Он спросил разрешения войти, и ему, конечно, разрешили.
– Господа кадеты, до соревнований остались считанные дни, а наша команда не слажена. Предлагаю провести командную тренировку. Я…
Но что он хотел досказать осталось тайной, потому что встрял Синдзи.
– А что ты делал сегодня ночью? – выпалил Хомик, резко подавшись вперед.
Сёго аж отступил к стене.
– Спал, естественно!
– Тебя видели на нашем этаже! – продолжал провокацию Джунгарик.
– Что?! Ты сдурел, Минамото-кун?! – Хорёк шагнул вперёд, и стало очевидно, что он не врёт. – Прекрати эти идиотские шутки и немедленно тащи свою хилую задницу на КПП! Мы едем на полигон! Всех касается!