Видишь ты, видят и тебя
Шрифт:
– Другом, как и всем, - тихо призналась девушка.
Глупая. Друзей, наоборот, используют крайне редко и скорее от безысходности. Ну, в крайнем случае, любовников. Просто, друг? Вообще чудо, что она вернулась. Привязанность, возникшая, ну пускай даже за несколько лет общения, никак нельзя сравнивать с родственными чувствами. Чем сильнее узы между восставшим и жертвой, тем выше шанс возрождения.
Я зажала язык, зубами примеряясь к старому шраму. Он появился именно тогда, когда я узнала, кто оказался моей жертвой. Интересно рубец страшный? Я ведь с тех пор,
– За что они его?! А ведь говорили, что видящими станем мы оба!
Ох, глупое юное создание! Это чудо, что Икрит хоть тебя успел подхватить. Обычно блеклые души трудно просто заметить, а не то чтобы вернуть на землю.
– Я не хочу жить! Все надоело!
– всплакнула девушка.
– Все время что-то случается! Я вижу то, чего нет. Все постоянно от меня чего-то хотят и требуют!!
– Ты сбежала с миссии только потому, что тебе все надоело?
– Я видела его...
– Кого?
– Его!! Чтобы ты сделала на моем месте?!
– выкрикнула она, обращаясь ко мне.
Молодец. Чувствует все-таки, что мы одинаковые. Я была не совсем, права принижая ее душевные качества.
– Если ты про того, про кого я подумала, то убила бы.
– Он был не один, а с восставшими!
– Попыталась бы убить.
– Их было не меньше десятка!
– Попыталась бы ударить.
– Я не такая. Никогда такой не была и не буду. Меня растили в храме, при монастыре. Туда не пускали никого кроме женщин. Нас не обучали держать оружия в руках. Мать настоятельница всегда говорила, что женщина светлая половина человечества. Мы созданы, чтобы дарить тепло и уют этому миру. Наши руки не приспособлены держать оружие.
– Сейчас ты пытаешься вызвать непонятную жалость тем, что воспитывалась только среди женщин? Не оправдывай себя этим! Я тоже росла так же. Впервые я увидела мужчину примерно в твоем возрасте.
– Это многое объясняет, - проворчал Валиан.
– Тот самый 'первый мужчина', уничтожил всех моих Сестер. Мой род и селение. И убил... меня.
– Последние слова я добавила совсем тихо.
Я не видела лицо Валиана, но почувствовала сожаления из-за ранее сказанных слов.
– Знаю, что должна была попытаться его остановить, но ... Это слишком болезненно. Ты что не помнишь?!
– Может у нее с головой не все в порядке, вы же видитесь впервые?
– Жак как всегда тупит.
– Предпочла забыть, - ответила я на вопрос девушки.
Я и правда расплывчато помнила те времена, в основном благодаря связному. Этот недалекий от мира сего человек, искренне полагал, что лучшего средства для забытья, чем алкоголь, нет. Память притупилась, привычка пить осталась.
– Куда он направился?
– Вместо ответа Агата указала пальцем на потолок.
– Значит наверх. Горы?
– Шелли поежилась, предвкушая холодную дорогу.
– Идем, милая, мы выведем тебя назад.
– Я не вернусь! Я останусь! Мне тут хорошо.
– Начала истерить Агата, как только видящая попыталась ее приподнять.
– Тут есть вода, мне больше ничего не надо!
Отделавшись парой глубоких царапин и ссадин, Жак быстро забросил эту идею, сказав, что если это кому надо, то пусть сам и тащит эту сбрендившую. Валиан покосившись на следы от ногтей, не выявил ни малейшего желания, да и мы с Шелли тоже.
Вкратце, зарисовав путаный лабиринт пещер на бумаге, с точным местонахождением видящей, мы вернулись к входу в верхние лабиринты, по тоннелям светлячков.
Хранитель Агаты получив необходимые сведенья, тут же изъявил желание отправиться за своей хозяйкой. Ну, ему надо пусть и идет. Успокаивать малолетних видящих, не справляющихся со своими обязанностями, в нашу миссию не входит.
Информацию, между прочим, мы ему отдали совершено задаром. Вот что значит добрая душа! Ну а если на чистоту, я просто не приметила у хранителя Агаты ничего ценного или важного, чтобы могло нам пригодиться.
Судя по банш, направившимся с пустыми корзинами в верхние лабиринты, снаружи наступила ночь. Не лучшее время для путешествия, но оставаться в насквозь провонявшей ядами пещере тоже не хочется.
Темноволосая макушка Мерри, мелькнула в окне одного из домов. Торговец, подвозивший нас, уже успел устроиться на ночлег.
Мерри интересовали не столько мы, сколько Фалена, все еще крутившаяся рядом. Тот же самый интерес, что при виде недоступной игрушки. Ненавижу детей богатеньких родителей, которые не понимают, что вовремя сказанное 'нет' в будущем спасет от многих бед.
– Фалена?
– позвала я девочку, и та удивилась не меньше остальных, когда я ее обняла. Такая холодная, будто и не живая вовсе.
– Ты знаешь ее?
– поинтересовалась я, указывая на Мерри.
Дочь торговца, поняв, что ее заметили, пискнув, скрылась за окном. Хоть она и исчезла из виду, я чувствовала, что она все еще наблюдает. Шелли перехватив мой взгляд, сурово нахмурила брови. Ей нравилась Мерри и она не хочет верить в плохое, но я не столь оптимистична.
– Она, тоже со мной разговаривала, - радостно ответил ребенок. Видимо сегодня ее день, просто переполнен насыщенными событиями.
– За твою помощь, я дам тебе одну подсказку, мотылек.
– Я перебрала пальцами ее локоны.
Мне нравятся длинные волосы. В Селении Ветра их растили с детства и не разрешали срезать до возраста принятия отражения. Только потом, отрекаясь от прошлого, их срезали, а вместе с ними и все детские грехи и обиды. Мне не успели их обрезать ...
Хотя это было даже плюсом. Длинные волосы мне всегда нравились больше, но судьба посчитала иначе. Мои попытки заниматься алхимией превратили 'детские грехи и обиды' в пепел. Правда еще прихватив с собой до кучи и ресницы с бровями, ну и парочку этажей в доме учителя, но это уже мелочи, на которые грех жаловаться, после того как ты сохранила жизнь.