Видящая призраков

Маккей Нина

– Вечер пятницы, а ты сидишь на диване, – отметила Карен.

Задумавшись о Реми, я потерла переносицу указательным пальцем.

– Как и ты, так ведь?

– Но мне не семнадцать и я в дееспособном возрасте.

– Шестнадцать с половиной, – автоматически поправила я.

– Шестнадцать, семнадцать! – Тетя Карен отмахнулась, причем с таким жестом, который она использовала, когда торговалась о стоимости участка земли в риелторской конторе. – В твоем возрасте я бы уже соорудила себе соответствующее удостоверение личности и побывала во всех клубах

города.

– И действительно, ты отличный пример. Иногда я думаю, что преступные замашки у всех в этой семье от рождения. – Я запустила руку в ведерко с попкорном и выудила парочку последних, болтавшихся на дне зернышек. Серьезный разговор на эту тему всегда заставлял тетю Карен замолчать, так что я могла насладиться несколькими минутами покоя, глядя на экран, где шли «Танцы со звездами».

– Мне тоже ее не хватает, – через некоторое время пробормотала Карен.

Молчание.

– Может, купить мороженого в Jen & Berry?

Я посмотрела на нее. Конечно, мое последнее высказывание в ее адрес показалось тете несправедливым. Карен тоже потеряла сестру. С той лишь разницей, что ее сестра сидела в тюрьме и при этом была моей мамой, а моя младшая сестра лежала в могиле.

– Я схожу, – убедительно произнесла я. Тетя, наверное, уже достаточно набегалась по городу за сегодня. Ее ноги заслужили немного отдыха. – Ты же все равно постоянно забываешь, какое именно мне нравится.

Пристегивая велосипед на углу рядом с кафе к фонарю, на котором не горело ни одной лампочки, я думала о предстоящих выходных. Самое вероятное то, что через два дня я снова пойду к обрыву. Послезавтра. В день, когда Нове исполнилось бы одиннадцать лет. День рождения моей сестры. От этих мыслей слезы застили мне глаза, и из-за этого ключ выскользнул у меня из рук и упал на землю. Судя по звону, он укатился недалеко. Куда-то в сторону бордюра. Коротко охнув, я сморгнула слезы. Слезами делу не поможешь, это мне пора бы уже усвоить. Так что я опустилась на колени и принялась на ощупь искать ключ. Почему лампа перегорела именно в этом фонаре?

И вот пока я, опустившись на колени в своих зеленых джинсах, искала в настройках телефона функцию фонарика, ветер донес голоса из-за изгороди, окружавшей кафе с мороженым. Сначала я различила смех группы парней – может, одна из городских футбольных команд что-то праздновала. Но потом, совершенно внезапно, сквозь смех пробились еще два голоса. Дарси и его лучшего друга Лиона. Наверное, они сидели в кафе буквально у меня за спиной. По другую сторону ограждения высотой в человеческий рост.

Дарси был здесь? Но… почему? В этот момент я, наконец, нашарила ключ, но не стала подниматься. Дарси сказал мне, что сегодня вечером мы не сможем встретиться, потому что ему нужно заниматься. Но теперь мой друг, которому я доверяла все, сидел в Jen & Berry’s и явно веселился на полную.

Мне тут же захотелось,

чтобы рядом оказался Реми – он мог бы утешить меня или выяснить, что случилось. Но сегодня вечером Реми оказался слишком ленив, чтобы отрываться от телевизора без лишней необходимости.

– Ну что, хочешь добавки? – звякнуло стекло, а потом послышался еще один, новый голос, кажется, принадлежавший кому-то из команды по лакроссу, в которой играл Дарси. В школе я обычно не заговаривала с этими любителями спорта. И они со мной тоже.

– Или наши лузеры хотят сегодня еще сходить к своим подружкам? Дарси? Эрик?

Эрик, крупный парень со светлыми волосами, словно обесцвеченными, откашлялся. Я, конечно, не могла его видеть, но голос знала, потому что мы вместе ходили на математику.

– Не, мне не надо. Я с Моникой порвал. С завтрашнего утра – официально.

Смех. Снова звяканье стекла. Просто отвратительно. У меня внутри все сжалось. Эрик вот так говорил про Монику? Про милую, веснушчатую Монику, которая так гордилась, что через неделю пойдет с Эриком на бал в честь начала учебного года?

– У меня сегодня нет настроения для Севен. Готов к любым безобразиям! – это говорил Дарси. Однозначно. От его слов у меня завибрировали барабанные перепонки, словно мне не хотелось все это слышать. У Дарси не было для меня настроения.

– Правда, что ли? – вмешался еще один парень – Но Севен такая горячая. Если ты не будешь, я заберу.

Выкрики, снова звяканье стекла. Они явно подмешали что-то в лимонад.

– Ну, Севен в лучшем случае симпатичная. Горячая – явное преувеличение. – В голосе Эрика зазвучала снисходительность. – После той истории с ее сестрой она же вообще почти не разговаривает. Кроме того, одевается как парень. Вообще непривлекательно.

– Да и сбросить пять кило ей бы не помешало, – вмешался еще один голос. Лион. Это Лион говорил обо мне.

Зубы сами собой сжались, а во рту появился неприятный привкус. Нужно убираться. Сидеть тут по другую сторону изгороди просто нелепо. Слушать, как приятели Дарси обсуждают меня. Да еще и говорят про Нову! Эрик – как он только мог?

Внезапно решив, что куплю мороженое в «Севен-Элевен», а не в кафе, я убрала велосипедный замок в корзинку на руле. Руки бешено дрожали. Хотя мне совершенно не хотелось больше ничего подслушивать, следующие слова парней потрясли меня еще больше. Против своего желания я услышала:

– …ни хрена. Севен выглядит как младшая сестра Селены Гомез. Если бы у той была младшая сестра. Но у нее же ее нет, да?

– Да какое тебе дело до моей подруги?

Наконец-то Дарси сказал то, что следовало.

– Честно говоря, приятель, сбавь обороты. Мы же знаем, что у тебя есть еще кое-кто на примете. Так чего ведешь себя как проповедник?

Мои руки невольно сжались на пластиковых рукоятках велосипедного руля, так что я едва их не отломала. Я ведь правильно поняла?

– Кроме нее еще только одна, – признался Дарси. – С Моникой я уже полгода как расстался. Еще до того, как она сошлась с Эриком.