Vigilance
Шрифт:
Все это время орлесианец украдкой поглядывал на других посетителей таверны. Пару раз он встретился взглядом с Сураной, и тот на всякий случай постарался отвернуться и не попадать в его поле зрения. После очередной переглядки Эмиль заявил:
– Ты права. Пора! Пора на свободу. Спасибо тебе. Я уеду. – Подняв руку вверх, он с триумфальным видом произнес: - Но сначала – в бордель!
– Ты с ума сошел? – изумилась Агнес. – Тебе надо бежать из Киркволла!
– Ты не понимаешь! Я двадцать лет этого ждал! Уж если умирать – так от любви!
Себастьян печально вздохнул.
– Мне кажется, это выше наших сил,
– Да и ладно, - отмахнулась женщина. – Может, выпьем чего-нибудь, раз уж мы здесь?
– Ох, Хоук, а вечер только начался, - покачал головой Варрик, но тем не менее отказываться не стал.
Пока они втроем уговаривали Себастьяна присоединиться к пирушке, орлесианец, сразу перестав привлекать к себе внимание, быстро прихватил с собой какой-то сверток и выскользнул на улицу. Выждав пару минут, никем не замеченный Адвен последовал за ним. Добравшись до Верхнего города малоизвестным путем, значительно более коротким, чем тот, которым ходили приличные горожане, он проскочил мимо стражников и направился на улицу красных фонарей. Обычно Сурана не проявлял никакого интереса к борделям, но ради возможности сцапать ушлого мага можно было разок туда и заглянуть.
В борделе эльфу сразу ударил в нос удушливый запах благовоний, на которые здесь явно не скупились. Публики в вечернее время было вдосталь: и богатых горожан, и нагло смотревших наемников, бравирующих тугими кошельками, и даже нескольких храмовников (куда, интересно, смотрит Мередит, подумал Адвен). Они придирчиво оглядывали откровенно одетых проституток – в основном, конечно, эльфов. Глядя на плоскогрудых, вульгарно накрашенных эльфиек, соблазнительно поглаживающих открытые бедра, Сурана чувствовал к ним жалость пополам с отвращением; к мужчинам он не испытывал даже жалости. «Насколько же надо себя не уважать, чтобы позволять всякому шемлену овладеть собой за деньги вместо того, чтобы попытаться найти приличную работу», – думал он. Сам эльф, весьма щепетильный в вопросах нравственности, как и многие воспитанные Церковью маги, предпочел бы скорее удавиться, чем торговать своим телом. Поэтому концентрация его сородичей среди проституток не могла не удручать.
Стараясь не отвлекаться на подобные мысли, Адвен подошел к богато одетой женщине, по виду хозяйке заведения. Иначе та бы его в упор не заметила.
– У меня тут назначена встреча, - без лишних предисловий заявил Сурана. – Где можно подождать?
Женщина смерила его выразительным взглядом, пристально изучив эльфа от ушей до пыльных плохоньких ботинок.
– Я мадам Лусина, - высокомерно заявила она. – И я обслуживаю только тех, кто способен платить.
– Не надо меня обслуживать, - с нажимом произнес Адвен. – Я просто хочу подождать здесь кое-кого. И я могу заплатить. Сколько это будет стоить?
– С каждого – три золотых за комнату получше, пятьдесят серебряков за комнату похуже.
«Ну и цены», – подумал Сурана, отсчитал деньги и вручил хозяйке со словами:
– Сойдет и обычная комната.
Мадам Лусина пересчитала деньги еще раз и, не найдя, к чему придраться, со вздохом указала ему на скамью:
– Можно подождать здесь.
Она всячески старалась избежать обращения к эльфу на «Вы» как к платежеспособному клиенту, но и обращаться на «ты, остроухий» после получения денег тоже было рискованно. Адвен ответил ей взаимностью, не поблагодарив
Орлесианец не заставил себя ждать: он вошел минут на десять позже Сураны. Небрежно кивнув хозяйке (та учтиво поприветствовала его ответным кивком), Эмиль огляделся по сторонам, смерил взглядом всех клиентов и проституток и наконец заметил эльфа. Выражение лица его сразу изменилось, на губах появилась плотоядная улыбочка.
– Ого! – радостно воскликнул орлесианец. – Новенький! Какие глазки! Надеюсь, и все остальное не подкачало…
Взгляд, которым он смотрел на Сурану, откровенно пугал эльфа. Он умоляюще скосил глаза на хозяйку борделя, но Эмиль опередил его, громогласно обратившись к ней:
– Мадам Лусина, во сколько мне обойдется ночь с этим красавчиком?
– Пятьдесят серебряков, - фыркнула женщина, смерив эльфа очередным неприязненным взглядом.
– Бьян*! Пойдем-ка покувыркаемся, кролик!
«Что?! Они приняли меня за проститута?!»
Не дав Адвену опомниться от потрясения, Эмиль одним движением поднял его со скамьи и подтолкнул в сторону лестницы, ведущей наверх, в комнаты. Ласково бормоча что-то на родном языке, он ущипнул Сурану за задницу. Эльф в ужасе оглянулся назад, к бессовестной хозяйке, но та и бровью не повела.
– Не стой на месте! – подтолкнул его орлесианец, слегка сжав ягодицу Адвена. – Проводи меня на свои Глубинные тропы!
Сурана чувствовал, что щеки его пылают, но остановить это никак не мог. «Вот окажемся без свидетелей, так я твои «Глубинные тропы» по камешкам разнесу – после того, как ты мне все расскажешь, конечно… Но зачем же меня лапать, да еще и при всех, проклятый извращенец! Неужели они с Орсино и правда… того? Да быть не может… Яйца Создателя, этот позор я нескоро забуду. Даже не могу дать ему по морде и сказать, что я ему не подстилка! Ведь другой возможности расспросить его у меня уже не будет – а этот проклятый орлесианец очень, очень полезный свидетель… Да оставишь ты мою задницу в покое или нет?!»
Стараясь не краснеть до кончиков ушей, Адвен все же поднялся вместе с ним по лестнице и затем был довольно бесцеремонно втолкнут в комнату. Орлесианец запер дверь на ключ.
Комментарий к Опаснейший из малефикаров
* Прекрасно! (фр., он же орлес.)
Вдохновителем и соавтором этой замечательной главы является Shaegoreen :)
========== Как работают профессионалы ==========
Поворачиваясь к собеседнику, Эмиль торжественно произнес:
– Ну что ж…
И тут же ловко увернулся от чужого кулака.
– Сукин сын, - прошипел сквозь зубы Сурана, готовя заклинание ходячей бомбы. Увидев на его пальцах свечение магии, орлесианец испуганно поднял руки вверх.
– Эй, эй! – громко прошептал он. – Давай-ка без магии! Знаю я вас, эльфов – чуть что, так в клочья разнести готовы! Погоди минутку.
Стараясь не отворачиваться от Адвена, чтобы не пропустить удар, отступник не без труда наложил на дверь заклинание звукоизоляции и затем снова поднял руки вверх.