Викинг. Конунг Севера
Шрифт:
Если добавить к этому его измазанное сажей лицо, глаза навыкат, широко распахнутый рот, из которого постоянно доносился рев, то становилось не по себе.
Он будто бы впал в бешенство, рубил, крушил и убивал.
Впрочем, остальные «демоны» мало чем ему уступали.
И враги дрогнули, не выдержали.
Я совершенно не заметил, когда это случилось.
Казалось, вот только что всюду идет жестокая сеча, кровь прямо-таки брызгает отовсюду, а ноги цепляются за трупы или еще живых, дергающихся врагов, которым
И вдруг…что-то изменилось. Меня уже никто не пытался атаковать, возле меня никого не оказалось, а спустя миг я уже видел, как вражеские солдаты бегут.
Они, словно волна, уходящая с берега, покидали наш лагерь, их поток обходил преграды, чудом сохранившиеся заграждения, колья. А стоило им оказаться на свободе, как тут же припустили во все лопатки, причем так, что догнать их не представлялось возможным.
На холме, где стояла их армия перед началом боя, какой-то тип на коне отчаянно орал на отступающих солдат, явно требуя, чтобы они вернулись в бой.
Он словно бы преграждал им дорогу, не позволяя идти дальше, и с каждой секундой толпа возле него росла. А затем вдруг толпа двинулась вперед. Всадник оказался окружен ею, и я увидел, как его вытащили из седла, как он исчез в людской массе.
И тут же эта толпа забралась на холм и ушла дальше, пока не сгинула из глаз.
Вот и все, на королевстве Одрен, похоже, можно ставить жирный крест, а я-то думал, что придется брать город в осаду, каким–то образом загонять туда армию врага, чтобы не гоняться за ней по горам и долам и не получить удар в спину во время самой осады…
Теперь, похоже, не только об осаде, но и об армии можно забыть — защитников у Одрена не осталось, лишь испуганная толпа, чудом выжившая в мясорубке, которую устроил их же полководец.
— Ро-Кан! — заорал я и огляделся, пытаясь среди толпы своих воинов разглядеть сподвижника.
Затем спохватился и написал ему сообщение в чат.
Это дало эффект, Ро-Кан вырос, будто из-под земли, словно бы ждал, что я его позову.
Просто поражаюсь этому его умению. И ладно был бы НПС, так ведь нет — игрок…
Как только умудряется…
— Конунг?
— Бери Хорика и Торстейна, следуйте за местными и узнайте, куда они бегут.
— В город, — пожал плечами Ро-Кан, — куда же еще? Хотя крестьяне, скорее всего, просто разбегутся по домам.
— Проследи, — велел я, — а то мало ли. Вдруг это какой-то финт ушами? Чтобы потом нам худо не было.
— Хорошо, сделаю, — кивнул Ро-Кан и неторопливо ушел искать своих побратимов.
— Бродди! Бродди!!! — заорал я.
— Здесь я!
— Организуй людей — надо заново укрепить лагерь.
— Сделаю.
— Где Ури?
— Не знаю, где-то слева от входа в лагерь бился.
— Понял…
Ури я нашел довольно-таки быстро, как и остальных бойцов, разодетых «демонами».
Все они сидели на земле
А нашим «демонам», которые поначалу били баклуши, под конец досталось несладко, ведь им пришлось брать на себя роль эдакого «специального отряда», бившегося там, где это требовалось.
Собственно, во многом именно благодаря им удалось так быстро завершить сражение, заставить врага обратиться в бегство.
— Ну, вы как? — поинтересовался я, подойдя ближе к «демонам».
— Нормально, бывало и хуже, — ответил мне за всех Ури, и тут же поинтересовался: — Конунг! Теперь-то мы можем умыться и снять с себя это?
Он махнул руками, намекая на свою «броню».
— Прости, но пока еще рано, — покачал я головой, — вполне возможно, что вам еще раз предстоит попугать местных…
— Как можно быть такими идиотами? — фыркнул Ури. — Надо же, чтобы напугать южанина достаточно выпачкать физиономию и облачиться в черные одежды!
— А представь, что к тебе подошел одноглазый старик, вокруг которого вьются вороны? Кто бы это мог быть?
После того, как я стал конунгом, для северян многое изменилось, в частности, многие добровольно, а некоторые насильно «перекрестились» из своей веры в нашу. Храмы Одину, Тору и другим богам скандинавского пантеона росли, как на дрожжах, на всех уже моих островах. Вон, даже Ури, ранее являвшийся верным поклонником своих богов, даже несколько фанатичным, стал верить в Одина.
— Один? — спросил Ури и покачал головой. — Этому старику еще придется попотеть, чтобы доказать, что он бог. Но бояться его? Ха! Один не должен держать на меня зла, так чего мне бояться его?
— Ты грешен, — пожал я плечами, — наверняка ты начнешь вспоминать свои проступки, увидев бога перед собой.
— Скорее уж начну доказывать, что я достоин оказаться в Вальхалле, — усмехнулся Ури, — а грехи, раскаянье и боязнь божьей кары оставь этим…любителям Триликого.
— В этом и заключается разница между нами и ними, — ответил я. — Их жрецы специально пугают демонами и наказаниями. Вот южане и испугались, что вас прислали, дабы их наказать…
— Наказать? За что? — не понял Ури.
— В том и самая забава, — рассмеялся я, — каждый из них сам себе придумал причину, по которой должен быть наказан.
— Дурость какая-то! — буркнул Ури.
— Ну, как есть, — пожал я плечами.
Вопреки моим опасениям, мы успели заново укрепить лагерь. Всего на это ушло часа два, все работали, как проклятые, не покладая рук, и я в том числе.
Перерубая очередной сук или заканчивая затачивать очередную палку, я поглядывал в сторону холма, где раньше было вражеское войско — а не идут ли они снова, не пропущу ли новое нападение?