Викинги Британии
Шрифт:
Хотя деяния Регнвальда, Харальда и Олава переносят нас во времена уже довольно поздние, они все же могут послужить нам прекрасными образчиками, чтобы представить весь период. Методы ведения норманнами боя изменялись на протяжении нескольких столетий несколько больше, нежели внешний вид их кораблей или оружия, которое они несли на себе. Прежде всего, норманн был пехотинцем; он был всегда готов использовать лошадь в качестве транспортного средства, но никогда не относился к ней так, как это делал бы кавалерист. Для него не было большой разницы между седлом и скамьей для гребца. Прекрасным доказательством способности норманнов пересесть с одного на другое всякий раз, когда им было это удобно, является совместная кампания, проведенная первым из Олавов – Олавом сыном Трюггви – и Торкелем Высоким.
Они высадились со своих кораблей на берегу Темзы, где-то вблизи Рединга, прошли через Чилтерн и совершили нападение на Оксфорд. Вновь поднявшись со своей добычей на борт, они спустились вниз по реке, чтобы в безопасности
Огромным достижением викинга был создаваемый им в походе дух превосходства. Его счастливое убеждение состояло в том, что любого противника, не принадлежавшего к племени норманнов, можно было считать недочеловеком. Правда, узы патриотизма созданы были не для него: те его соотечественники, которые на деле не были его сородичами, могли считаться равными ему, но не имели к нему никаких особых претензий. Солдатам удачи это ощущение своей особости было очень кстати: оно позволяло человеку с совершенно свободной совестью сражаться на любой стороне, на какой бы он ни пожелал. Это было столь же естественным, как и сама битва. Во множестве сражений в Англии и Ирландии местные вооруженные силы усиливались за счет отрядов, состоявших из норвежцев и датчан, которые сражались за плату против шеренг своих же собственных земляков.
Можно найти только один намек на некую неприязнь норманнов друг к другу после одного подобного случая. Ярл Эйнар Оркнейский совершил набег на Ирландию, и на берегу озера Лох-Лэйрн он вступил в конфликт с царьком Ольстера и какими-то странствующими норманнами, «и произошла жестокая битва. У Конофогора конунга войска было гораздо больше, и он одержал победу. Эйнар ярл бежал на своем корабле и той же осенью вернулся на Оркнейские острова. В этом походе он потерял почти всех людей и всю добычу. Ярл был очень недоволен этим походом и винил в своем поражении норвежцев, которые сражались на стороне ирландского конунга». [6]
6
Сага об Олаве Святом. Пер. Ю. К. Кузменко // Круг земной. М., 1995. С. 227.
Норвежские союзники короля Конофогора пришли в Ольстер раньше Эйнара, но, очевидно, с тем же намерением – чтобы грабить, но и это едва ли имело какое-то значение. Искатель приключений всегда имел возможность, как это случилось в Англии со вторым Олавом, с выгодой для себя колебаться между ролью грабителя и ролью полицейского. Многие из захватчиков-норманнов разнообразили свой боевой опыт, а равно и добычу: служили в войсках или на флоте защитников, «оберегая землю» от других захватчиков.
Как уже отмечалось выше, викинги сражались, по сути, таким же образом, как это делали их прадеды, и похожим оружием. При Харальде Суровом прямой меч, а также секира с широким лезвием оставались основным оружием точно так же, как и во времена Харальда Прекрасноволосого. Совсем немного, если не считать ее размер, изменилась за это время боевая секира: ею можно было сражаться любой рукой, а рукоять ее была столь же длинна, насколько коротким был лук викингов. Пятифутовая рукоять «Богини войны» – секиры Олава Святого – говорит об ужасающей эффективности этого оружия в сражении. Наступательное вооружение викингов пережило немало мелких изменений, произошедших независимо от замены бронзы на железо. Однолезвийный меч доказал, что он более удобен в применении, чем огромный двухсторонний обоюдоострый, с которым они в самом начале пришли «с запада через море». Всегда готовые, несмотря на весь свой консерватизм, воспринять всякую полезную идею, викинги многое усвоили в тех странах, через которые пролегал их путь. Лук и стрелы, рогатины, пики, метательные копья – трудно найти такой вид холодного оружия, который не прошел бы через их руки. Изменилась также и форма рукояти меча: плоское прямоугольное перекрестие постепенно удлинялось, принимая форму более сложной гарды.
Мечи
а) меч, инкрустированный на гарде и навершии медью, серебром и бронзой. Ок. 1000 г. н. э. Найден на реке Уитэм, неподалеку от Монкс Аббей, Линкольн;
б) наконечник стрелы, найден в Лондоне;
в) наконечник стрелы, найден в Темзе;
г) меч, инкрустированный на гарде и навершии серебром, обвитый серебряной проволокой на рукояти. X в. Найден в Темзе, близ Темпля.
Фотография. Британский музей
Внешний вид защитных доспехов равным образом испытал влияние иноземных форм доспехов и шлема. Круглый шлем приобрел коническую форму и получил защитную маску, закрывающую лицо и шею. Впрочем, в шлемах никогда не было особенного разнообразия. Еще более унифицированной была кольчуга, представлявшая кожаную или шерстяную рубаху, последовательно покрытую рядами железных колец, заклепанных и скованных друг с другом. И все же со временем старинная кольчуга стала уступать дорогу новоизобретенной кованой, а вместе с этим доспехом пришла и геральдика. Мечи и наконечники копий, помимо того, что они инкрустировались серебряной проволокой, издревле с гордостью украшались узорами дамасской работы или золотой и серебряной гравировкой. Эмблемы же на щитах – это уже позднее веяние. Упорядоченные знаки различия на щитах, в противоположность бессистемному украшению, судя по всему, были введены приблизительно во времена второго Олава. [7] Так или иначе, но в описании Магнуса Голоногого, который уже в довольно позднюю эпоху свирепствовал на нашем западном побережье, чувствуется этот привкус Средневековья: «Опоясан он был мечом, который звали Ногорез. Перекрестие и навершие на мече были из моржовой кости, а рукоять обвита золотом. Это было отличное оружие. В руке у конунга было копье. Поверх рубашки на нем был красный шелковый плащ, и на нем спереди и сзади желтым шелком был выткан лев». В тон плаща «у Магнуса конунга был шлем на голове и красный щит со львом, выложенным золотом». [8]
7
Второй Олав – поскольку в истории Скандинавии эпохи викингов отчетливо выделяются две ярчайшие личности, носившие одинаковое имя, – конунги Норвегии Олав сын Трюггви (конец X в.) и Олав Святой (начало XI в., он же первоначально и при жизни Олав Толстый), автор предпочитает в ходе повествования именовать их, соответственно, первым и вторым Олавами. – Примеч. ред.
8
Сага о Магнусе Голоногом. Пер. М. И. Стеблин-Каменского // Круг земной. М., 1995. С. 479.
И все же каждый щит был красивой вещью вне зависимости от того, был ли он раскрашен или нет. Уже украшения на умбоне, а также на четырех расходящихся от него креплениях, свидетельствуют о тщательной работе кузнеца, одаренного художественно, – а какой норвежский кузнец не был художником? Железный ободок, который скреплял кожу, покрывавшую деревянную основу щита, также давал ему некоторый простор для фантазии.
Если возможно считать размеры щитов, которые были прикреплены к бортам корабля из Гокстада, типичными, то круглый щит составлял около ярда в диаметре, будучи по ширине равным длине обоюдоострого меча, что довольно любопытно. Однако круглая форма щита вовсе не была универсальной. Когда Олав сын Трюггви после сражения у островов Силли, «был ранен и на щите отнесен на свой корабль», его огромное тело едва уместилось на этих носилках, которые были шириной всего лишь в три фута. Очевидно, у конунга был длинный овальный щит: либо собственно овальный, либо заостряющийся книзу, – один из тех, которые быстро вошли в моду на всем пространстве от юга до севера, до самой Исландии. Круглые и овальные щиты, судя по всему, существовали бок о бок. Возможно, первый все еще сохранялся для сражений на кораблях, так как имел более удобную форму для боя на борту, – даже после того, как в сражениях на суше его заменил удлиненный, плоский щит.
Распространенным элементом тактики обычной битвы была «стена щитов»: идея, которая, возможно, была заимствована от римской «черепахи». Построившиеся в круг воины составляли вместе свои щиты так, чтобы образовалось подвижное укрепление или, в ситуации морского сражения, укрепление вокруг мачты. Будучи ядром войска, оно становилось не только пунктом сосредоточения, но также и защитным заслоном. Например, в битве при Клонтарфе: «Теперь надо рассказать о том, что король Бриан не захотел сражаться в страстную пятницу. Его люди прикрыли его стеной щитов, а войско выстроилось перед ним». [9]
9
Сага о Ньяле. Пер. В. П. Беркова // Исландские саги. Ирландский эпос. М., 1973. С. 438.