«Викинги» Гитлера. Эсэсовский интернационал
Шрифт:
— Они повсюду. Мы не можем выйти большими группами. И пытаемся идти далее лесом.
Операторы радиостанции продолжают свой путь в чаще. Темнеет. На лесной дороге им встречаются телеги с ранеными. И сразу же они попадают под обстрел. Кучера «хиви» сразу же бросают лошадей и убегают. Вслед за ними, порвав постромки, бегут в лес лошади. Теперь лишь немногие раненые в состоянии идти дальше. Река Гнилой Тикич не может быть далеко. Тем не менее большинство солдат умирает, так и не дойдя до ее берегов. Их косят осколки снарядов, которые, как стальной дождь, обрушиваются на узников котла.
Гауптштурмфюрер СС Дегрелль и его валлонские добровольцы,
— …Лишь считаные километры отделяют нас от свободы. Этой ночью мы достигнем цели. Необходимо образовать боевые группы численностью по десять человек…
Добровольцы соглашаются с ним. Немцы и бургунды объединяются. Леон Дегрелль создает маленькие разведывательные группы, которые вооружены наряду со стрелковым оружием пулеметами и фаустпатронами. Они готовы оказать сопротивление вражеским танкам и пехоте. Речь бельгийского офицера, который словно привидение возник в лесу, вливает новое мужество в солдат. Разведгруппа выдвигается к опушке леса, чтобы выяснить намерения противника. Дегрелль изучает карту. Лысянка отстоит от Шендеровки на 20 километров. В Лысянке должны находиться танки лейбштандарта СС «Адольф Гитлер». Три четверти пути они уже прошли. Было бы бессмысленно сдаваться в плен, когда бывшие узники уже так близко к цели.
С опушки леса дозорными замечено скопление танков противника у всех высот и за группами деревьев. Экипажи танков курят самокрутки с махоркой из газетной бумаги и спокойно ожидают своей добычи. Чтобы попасть к реке и получить свободу, следует преодолеть этот железный занавес, самую сильную преграду, с которой они до сих пор встречались. Так считал Дегрелль. Вероятно, им предстоит пройти всего три-четыре километра, не больше. Чтобы попасть на берег реки, нужно следовать только по этой долине, которая и приведет их к Гнилому Тикичу. Роковое искушение.
Валлонские пулеметчики замечают группу солдат, которая двигается на юго-запад по равнине. Это рядовые пехотинцы бригады полка «Германия». Они бегут прямо на свою погибель, а Дегрелль уже не в состоянии их предупредить. Советские танки изготовились к стрельбе. Первый снаряд разрывается посреди колонны. За ним следующий. И еще один. Танки стреляют без промаха, как на маневрах. Пехотинцы десятками падают на землю. Вместо того чтобы искать укрытие, они пытаются атаковать стальные машины с винтовками. Раздаются крики:
— Ура! Германия! Ура!
Так же, как кричат и русские. Но пулеметный огонь танков уже достигает их и косит целыми рядами. Германские добровольцы истекают на снегу кровью. Скоро никто из них больше не двигается. Наступает тишина. Только несколько красноармейцев выходят добить противников, прежде чем снег покроет их тела белым саваном.
В то время как валлонских добровольцев и немецких солдат группировал вокруг себя гауптштурмфюрер СС Дегрелль, на опушке леса их ожидала ночь, чтобы выйти к деревне Лысянка, расположенной на обеих берегах реки Гнилой Тикич. Здесь собралась самая большая часть оставшихся в живых узников котла. Она выбрала себе короткую дорогу посредине
XVII
В это трагическое послеобеденное время четверга, 17 февраля 1944 года, свобода была для оказавшихся в Черкасском котле войск так близко и в то же время так далеко. Десятки тысяч слонялись вдоль скованного морозом берега Гнилого Тикича. Напрасно они искали какого-нибудь самого маленького мостика, чтобы преодолеть этот дикий кружащийся поток. Только незначительная часть вырвавшихся из котла находит переправу примерно в трех километрах к северу от деревни Лысянка, которую построили саперы лейбштандарта СС «Адольф Гитлер». Это всего лишь маленькое предмостное укрепление на восточном берегу реки.
Большая же часть несчастных слоняются на восточном берегу разлившейся реки, будучи не в состоянии найти какую-либо переправу. Внезапно они слышат шум моторов. Из-за пурги трудно определить, откуда идут танки, и многие полагали, что узнают по звуку немецкие из деблокирующих войск. Но это опять-таки Т-34, которые вырываются из леса. Они уже начали стрелять. Разрывы снарядов раздаются в толпе прорывающихся войск. Каждый такой разрыв среди этой несчастной толпы приводит к ужасным потерям. Куски тел разлетаются по сторонам. Воздух наполнен криками ярости и страшными стонами.
Враг появился именно в то время, когда большая часть отступающих войск почти достигла своей цели. И в их распоряжении нет ни одного противотанкового орудия. У этих солдат на вооружении только винтовки, да несколько исправных пулеметов. Танки стреляют очень точно, словно на маневрах, поражая эту испуганную массу на берегу. Солдаты разбегаются во всех направлениях. Каждый разрыв снаряда несет новые опустошения в человеческих массах, которые бросаются в снег у реки, расталкивая друг друга, как вспугнутое стадо. А снаряды продолжают свое ужасное дело. Это самая настоящая бойня.
Группы в 30–40 солдат бросаются в ледяную воду, так как предпочитают лучше утонуть, чем быть разорванными на части.
В некоторых местах расстояние до другого берега не более 30 метров, но и оно кажется непреодолимым. Между большими льдинами, которые появляются и исчезают среди бушующей воды, плавают трупы лошадей. Множество солдат вермахта, достигших восточного берега, прыгают в воду. Большая часть их гибнет не в силах преодолеть сильного течения или же тонет от холода. Скоро среди трупов лошадей появляются также и мертвые солдаты, трупы которых уже застыли на морозе. При виде этого ужасного спектакля никто уже не решается прыгать в воду. А снаряды снова и снова разрываются среди паникующей толпы. Повсюду раздаются крики раненых. Солдаты, незадолго до этого считавшие себя уже спасенными, теперь ощущают, что они покинуты или даже преданы. О неделями поддерживаемой дисциплине все, кажется, забыли.