«Викинги» Гитлера. Эсэсовский интернационал

Хоффман Теодор

— Я нахожусь примерно в 600 метрах к западу от Черкассов на на холме, — сообщает командир 8-го полка. — Передовая линия противника прорвана. Ноу меня потери.

— Какие? — спрашивает Мюлленкампф.

— Пять «пантер» застряли в грязи и не могут далее продвигаться. Три — подбиты снарядами противотанковых орудий. Командир батальона убит, четверо танкистов ранены. Прошу срочно прислать врача.

Связь была очень плоха, а погода становилась все хуже. Николаску-Лейк еще успевает добавить:

— Снежные

сугробы не дают возможности полного обзора. Где-то здесь рядом находится мощная противотанковая батарея противника. Как только положение улучшится, я попытаюсь двигаться дальше.

Радиосвязь между артиллерийскими наблюдателями и немецкими батареями, которые должны были поддерживать наступление, прервалась. Поэтому 8-й полк не должен ждать поддержки от этих батарей, и ему приходится полагаться только на собственную огневую мощь. Все же южнотирольский командир решает через три четверти часа, как только погода улучшится, продолжать движение.

Николаску-Лейк с оставшимися восьмью «пантерами» достиг железнодорожной насыпи и погнал вражескую пехоту к опушке леса. Он пытается теперь обойти справа населенный пункт Черкассы, но при этом три его танка снова застревают в грязи. Николаску-Лейк возвращается к железнодорожной линии, где почва еще более или менее тверда, хотя и находится под водой. После того как он, вопреки снегопаду, сумел сориентироваться, Николаску-Лейк хочет, подойдя по дороге с севера, атаковать на этот раз Черкассы слева.

Деревня кишит вражеской пехотой. Немецкие танки открывают огонь по первым домам. Скоро кверху поднимаются дым и всполохи огня. Горят крыши. Советские солдаты покидают свои позиции и убегают под защиту леса. И все же командир 8-го полка не решается развивать свой успех. Он приказывает танкистам разведать территорию в направлении Мошны. Четыре «пантеры» отправляются на разведку топкой дороги, их гусеницы оставляют глубокие следы в грязи. Пробоина, полученная одним из танков от бронебойного снаряда, говорит о том, что танки Николаску-Лейка наткнулись на преграду.

По радио командир узнает, что его задержали четыре противотанковых орудия.

«Мы справимся с ними», — думает командир полка.

Его «пантеры» представляют грозную силу для врага, но против грязи они бессильны. Моторы не развивают необходимой мощи. Снова два танка застревают в грязи.

Когда эти танки присоединяются к 8-му полку, оберштурмфюрер Николаску-Лейк отходит прочь от околицы Черкасс. В 18.00 около его танков появляются одетые в немецкую форму пехотинцы. Измученные, покрытые грязью солдаты входят в егерский батальон гауптмана Больма. Вскоре подходит и он сам.

— Я готов атаковать деревню. Можете ли вы обеспечить мне поддержку танками?

— Конечно, господин гауптман. Мы готовы к стрельбе.

Егеря

вермахта бросаются к первым горящим домам. Через час сопротивление русских сломлено. В наступающей темноте Черкассы полностью оказываются в руках немцев. Первый этап на пути к Ковелю пройден.

Оберштурмфюрер СС Мюлленкампф и штурмбаннфюрер СС Петч сообщают о прорыве Николаску-Лейку.

— Мы уничтожили 7,62-см зенитное и 4 полевых орудия. Советы потеряли от 200 до 300 убитых, раненых и пленных. И как идут дела у вас?

— У меня еще шесть исправных танков, тем не менее надеюсь, что некоторые машины, застрявшие в болоте, прибудут ко мне.

С трех сторон окруженные Черкассы образуют теперь мощный плацдарм для освобождения осажденных в Ковеле.

— Можете ли вы продолжать наступление на Мошны? — спрашивает по радио Мюлленкампф.

— Едва ли, оберштурмбаннфюрер. Я послал уже четыре танка в этом направлении и при этом потерял два, застрявших в болоте. Кроме того, пурга становится сильнее, и наступает ночь.

— Хорошо. Оставайтесь там, где вы сейчас находитесь. Я хочу попробовать направить к вам грузовик с горючим, боеприпасами и продовольствием.

— К нам, в эти болота? Посмотрим, как вы справитесь. Завтра рано утром будем ждать следующего приказа.

Оберштурмфюрер Николаску-Лейк готовится провести ночь под открытым небом со своими шестью «пантерами». Егеря под командованием Больма защищают его танки, которые постепенно скрываются в темноте. Снежные шквалы образуют маленькие холмы и овражки на этой территории болота, в грязь которого медленно опускаются танки.

Вечером командир 8-го полка советуется с гауптманом Больмом. Оба офицера встречаются в 19.00.

— Я послал разведчиков в направлении Мошны, — сказал оберштурмфюрер Николаску-Лейк. — Территория непроходима и, кроме того, находится под постоянным огнем врага.

— Без сомнения, — отвечает его товарищ из вермахта, — мы прогнали противника из Черкассов и отступили от Мошны. Там мы едва ли сумеем их оттуда выкурить.

— Я не имею запасов горючего и не могу пускаться ни в какие крупные сражения.

— На севере дела идут плохо, — говорит гауптман Больм.

— А на юге?

— Территория между железнодорожной линией и лесными массивами непроходима. Даже если мы нанесли тяжелые удары по Советам и они, очевидно, еще не опомнились от них, и мои застрявшие в болоте танки не были уничтожены до темноты, то из-за мощного оборонительного рубежа противника мы все равно будем иметь много забот.

Но выходец из Южного Тироля полагает, что у Советов трудностей не меньше, и поэтому они не могли ночью заменить свои уничтоженные противотанковые орудия на этой территории. Шанс пробиться есть. Но где?