Виконт из Техаса
Шрифт:
Еще раз взглянув в зеркало, Джошуа увидел у себя за спиной графа, вошедшего в туалет через открытую дверь.
— Как у вас с головой, племянничек, после вчерашнего перепоя? — с ехидной улыбкой спросил он.
— Если вас интересует мое самочувствие этим утром, то должен признаться, что бывало и похуже. Правда, я не могу точно припомнить, когда и при каких обстоятельствах.
— Вы хорошо сделали, решив побриться. Ибо, убрав со щек щетину, будете выглядеть свежее и значительно моложе.
— Если вы, граф, действительно намерены сделать меня своим достойным наследником, то позвольте мне нигде
— Было бы лучше, если бы вы позволили себя брить слугам. Советую обратиться к Бентону. Я его обучил этому искусству, и он все сделает в лучшем виде. Кроме того, я приказал ему выгладить и разложить на стуле вашу одежду. Вернее, то, что от нее осталось. А теперь, как только вы придете в себя, приходите на террасу и мы позавтракаем вместе.
— Я с удовольствием посижу с вами. Но не за завтраком. Извините, но от одного вида пищи меня начинает мутить. И вы понимаете почему!
— Хорошо! Нам следует определить круг обязанностей мисс Эджуотер, если вы будете приняты при дворе, — холодно сказал граф.
— Но видите ли, граф, эта женщина мне вовсе не по душе! Я попробовал как-то загладить свою вину за происшедшее у фонтана. Но она в ответ лишь шипела на меня, как разъяренная кошка.
— Тогда почему вы упорно стараетесь взять верх над ней? — спросил Хамблтон, остановившись в дверях и внимательно посмотрев на Джошуа.
— Я считаю, что она бросает мне вызов. А всякий, кто осмеливается делать это, должен сначала получше узнать меня!
— Что ж, желаю успеха! — хмыкнул граф.
Он подумал, что Джошуа тем или иным способом все же сумеет в конце концов уломать Сабрину. Тем более что его будущее вырисовывалось во все более радужном свете. А для Сабрины это было немаловажно.
Действительно, дела молодого Кантрелла шли как по маслу. Всего лишь одной встречи за рюмкой с Алексеем Курзниковым оказалось для него достаточно, чтобы приоткрыть дверь в клуб русской эмигрантской элиты, что было ценно для графа и его сподвижников. Если же племяннику будет угрожать опасность разоблачения, то можно очень легко и без шума заменить его на того же Майкла Джеймисона и таким образом вывести из игры.
Что касается мисс Эджуотер, то она, судя по собранным графом материалам и отзывам, была очень сильной и умной женщиной, которая, как никто другой, сумеет держать в узде непокорного техасца. Заставить ее начать воспитание из Джошуа рафинированного джентльмена граф намеревался в ближайшие же дни, как бы та ни сопротивлялась. А он будет внимательно следить за развитием взаимоотношений воспитательницы с воспитанником и стремлением каждого из них навязать другому свою волю. Граф был уверен, что только она сумеет обуздать непокорного техасского варвара.
Однако Хамблтон понял и то, что Сабрина сможет сопротивляться сделанному ей предложению начать перевоспитывать техасца. И несомненно, поступит именно так. Тем не менее десятый по счету граф Хамблтон твердо решил настоять на своем. Он не привык отступать перед трудностями. Он уже продумал некоторые шаги, с помощью которых собирался поставить строптивую деву на колени. Но пока сильно сомневался, что быстро преуспеет в этом. Однако в конечной своей победе не сомневался. Сабрина, как полагал граф, непременно по-другому
Граф не сомневался, что Джошуа одержит блистательную победу над Сабриной, сделавшись истинным английским джентльменом. Старший Хамблтон просто не мог дождаться момента, когда кто-нибудь из этой пары навяжет свою волю другому.
Поздравляя себя с удачно начатой игрой, граф прошел в гостиную, где его ожидала вдовствующая графиня Уилтшир, слывшая в Лондоне одной из самых зловредных сплетниц. Он подумал о том, что после их предстоящего разговора мисс Эджуотер будет работать исключительно на него. Или же ни на кого другого в Англии.
У Сабрины не осталось ни одного клиента. И она не могла понять, кто в этом виноват. Может быть, причиной стала конфронтация, которую она позволила себе по отношению к графу в его собственном доме, когда Хамблтон предложил ей начать перевоспитывать своего племянника? Так или иначе, но Сабрина чувствовала, как в ее душе с каждым днем нарастает отчаяние.
Пока Эдмунд вернул ей только часть своего долга. Но надеяться получить в ближайшее время остаток было нереально. Ибо ее кузен демонстрировал полную неспособность разумно распоряжаться деньгами или хотя бы откладывать что-нибудь про запас.
Сабрина тяжело вздохнула. Пока граф всячески старается уклоняться от частых встреч с ней. И не станет отвечать на вопросы, волнующие Сабрину, главным из которых были ее взаимоотношения с виконтом. Но ведь именно старший Хамблтон, как никто другой, мог бы оказать ей в этом помощь!
Если верить небольшим заметкам в местных газетах, то детство Джошуа прошло в маленьком селении на западе Техаса. Дом, где он вырос, пользовался в округе дурной репутацией. По сути, это был дешевый бордель, куда Джошуа попал вместе с матерью по причинам, о которых Сабрина пока могла только догадываться. С раннего детства мальчик привык видеть полуголых, а часто и совсем обнаженных, грязных женщин. Конечно, это не могло не отразиться на его психике и, возможно, объясняло тот его странный поцелуй в саду…
Подобные размышления заставили Сабрину быть с Джошуа предельно осторожной. И конечно, винить себя за проявленную в саду слабость. Разве не должна была она решительно оттолкнуть его от себя? Но не сделала этого! Причем тот вроде бы случайный поцелуй был не в меру затяжным и даже страстным…
Может, те жеманные леди были и правы, стараясь оградить от нее своих юных дочерей? Но нет! Ведь она посвятила свою жизнь воспитанию молодых, неопытных девушек! И делала эту работу честно, не жалея ни душевных, ни физических сил! А все возникшие сейчас трудности стали следствием появления в ее жизни одного человека… Очень опасного. С черными волосами и голубыми глазами. С дьявольской усмешкой… И мягким, обволакивающим голосом, звук которого заставлял Сабрину вспоминать во всех подробностях их встречу в саду… И тот поцелуй… Долгий… Жгучий… За который Сабрина не переставала упрекать себя.