Виконт Янес. Призрачный дворец
Шрифт:
– Пойду в комнату, что-то игра сегодня не клеится.
– Давай только недолго, ждем тебя на новую партию, – сказал Йоханн.
– Я, наверное, не спущусь. Лучше лягу отдыхать, и желательно до самого утра.
– Как знаешь, – отозвался виконт. – Доброй ночи.
– Доброй ночи, братец, – подхватила Аура.
– Доброй ночи, – попрощался Лука и покинул гостиную.
– Ну а вы, графиня, будете играть ещё? – поинтересовался Йоханн, перетасовывая карты.
– На самом деле, я бы хотела осмотреть картины в вашем доме, – ответила Аура. – Брат сегодня устроил мне экскурсию по комнатам, но
– Отчего нет, – ответил Йоханн. – Буду рад вам все показать. Идемте.
Помимо карт, Йоханн горячо любил еще две вещи – картины и науку. Предложение Ауры его очень завлекло, и он загорелся энтузиазмом показать ей новые полотна, как приобретенные на аукционах, так и созданные им самим.
Йоханн кинул на стол колоду, которая тут же расползлась веером, и они с Аурой отправились блуждать по комнатам дворца.
– Вот эту я видела, – говорила Аура, проходя мимо одной из картин. – Это, кажется, портрет какого-то вашего предка?
– Верно, – отозвался Йоханн. – А рядом портрет другого нашего предка.
– Ну а вот этот пейзаж одного известного волкенбургского художника однозначно новый, – Аура указала на другую картину. – У нас в доме тоже висят некоторые его пейзажи.
– Это купил отец. Если честно, этот художник пишет весьма посредственные вещи. Его картины годятся только для украшения стен, чтобы не выглядели слишком пустыми. Не более. Давайте я вам сразу покажу полотна, купленные мной. Мне просто не терпится увидеть вашу реакцию.
– Я уже заинтригована. У вас появился какой-то очень известный художник?
– Очень известный! – воскликнул Йоханн, у него уже перехватило дыхание от нетерпения. Он был рад пообщаться с человеком, который разделял его увлечения и хоть что-то в них понимал. Никто из семьи не мог по достоинству оценить его новые приобретения.
Йоханн проводил Ауру в библиотеку, где на почетном месте рядом со шкафом с испанской литературой висела картина знаменитого мастера Диего Веласкеса.
– «Портрет Франсиско Бандреса де Абарки» 3 , – гордо провозгласил Йоханн, указывая на картину с изображением черноволосого мужчины с бородкой, усами и крестом рыцарского ордена Сантьяго на груди. – Не знаю, кто этот человек, но вы посмотрите, какие цвета, какая техника! Это же Веласкес!
3
«Портрет Франсиско Бандреса де Абарки» (Don Francisco Bandres de Abarca, 1638—1646) – картина, которая приписывается Диего Веласкесу. Сейчас находится в частной коллекции.
– А вы уверены, что это Веласкес? – с сомнением спросила Аура. – Не припомню у него такой работы.
– Признаться, на аукционе не знали, кому принадлежит эта картина, – неловко сознался Йоханн. – Но все же очевидно – это Веласкес!
– Ну как знаете, – согласилась Аура.
– Вас не впечатлила картина? – спросил Йоханн, даже немного растерявшись. Реакция девушки была совсем не такая, какую он ожидал.
– Нет, почему, – поспешила ответить она. –
– Я ручаюсь головой, – сказал Йоханн, и его уверенность в какой-то степени даже убедила Ауру, но все же не до конца.
– Поглядите теперь на вот эту картину, – сказал Йоханн, провожая Ауру к небольшому полотну, выполненному густыми и смелыми мазками в синих, оранжевых и изумрудных цветах. На нем было изображено пшеничное поле с провансальским кипарисом и оливковыми деревьями, над которыми закручивались в кудри густые облака. – Эту картину я приобрел в Амстердаме. Называется «Пшеничное поле с кипарисом». Художник Винсент Ван Гог.
– Я слышала о нем! – восторженно воскликнула Аура. Ее реакция на эту картину Йоханна удовлетворила. – Он некоторое время был просто одержим кипарисами! Невероятно, мне, право, очень нравится эта работа.
– Ну а дальше уже идут мои собственные произведения.
– Замечательно! Я как раз хотела спросить, создали ли вы за это время что-то еще.
– Парочку мне удалось написать, – ответил он небрежно, будто это было пустяковым делом.
На самом деле он вкладывал в свои работы всю душу и тратил все свободное (да и несвободное) время. Правда, после приезда Луки он решил сделать небольшой перерыв, поэтому к мольберту не приближался уже неделю.
Йоханн писал политиков, которые сидят за столом и двигают фигурки на карте мира. Он писал солдат в окопе, а рядом с ними изображал саму смерть, которая костлявой рукой обнимала их за плечи и готовилась забрать с собой. Наверное, он чувствовал, что мир меняется. Он знал, что скоро может разразиться война. И точно был уверен в том, что маленький Волкенбург от нее серьезно пострадает. Либо он будет сожжен дотла, либо оккупирован, либо вовсе перестанет существовать как государство и примкнет к территории Германии. Тут уж как поведут себя политики и сам король.
– Ого, – ахнула Аура, глядя на его новые картины. – Почему так жутко?
Йоханн отозвался непривычным пророческим голосом:
– Скоро это станет нашей реальностью.
***
Мари сидела в башне, забравшись с ногами на диванчик. Окно было чуть приоткрыто и впускало в комнатку свежий вечерний воздух. Сегодня слуги слишком сильно натопили в комнатах, отчего стало душно и жарко. Книга, с которой Мари проводила свой вечер, была очень грустная, и из-за этого девушка снова начала плакать.
Неожиданно в дверь постучали, и Мари лихорадочно стерла со щеки слезы. Это ничем не скрывало ее состояния, ведь скорбь из глаз стереть невозможно, и она решила – к черту! Пусть все видят ее горе, она человек и имеет на него право.
– Войдите! – крикнула она.
– Это я. – В комнату прошел Эмиль. В его руках был поднос с чайником и маленькой фарфоровой кружкой, украшенной рисунками журавлей. – Я подумал, что вам не помешает свежий чай.
Мари была удивлена таким проявлением заботы. Это было неожиданно, и она даже не знала, что сказать. Просто уставилась на него, как на восьмое чудо света, и застыла.