Виктор 1. Memory
Шрифт:
Но никто так и не обратил внимания.
Сколько времени мы провели там, я не знаю. Здесь словно не было дня и ночи, а ЛК не работал из-за защитного экрана, окружавшего камеру. Нас не трогали, не били, не допрашивали. И это навело меня на мысль, что этот генерал все-таки обратился к Императору. Но пока его обращение дойдет до Императора и пока тот что-нибудь предпримет... Сколько времени пройдет? Главное, чтобы Дэниэл выжил... Он должен выжить!
Именно в те дни, в карцере, я начал ненавидеть Империю, так запросто разрушающую
Империя. В те мгновения я готов был убить любого, кто произнесет это слово.
Я ничего не ел, ни с кем не разговаривал. Я просто сидел, прислонившись спиной к стене, и полными ненависти глазами смотрел на дверь. Те, кто приносил еду, натыкались на мой взгляд и быстро исчезали, что-то бормоча себе под нос. Я же просто сидел. В моей руке почти всегда была рука Дэниэла. Я постоянно держал руку на его пульсе. Кроме редких моментов хождения в туалет.
Через какое-то время рана на ноге загноилась. У меня начался жар, а с ним пришел и бред. Я видел какие-то лица, слышал голоса. Плавал в воспоминаниях и, счастливый, умирал вместе с Дэниэлом...
Но однажды дверь открылась, и в камеру вошел Император. С ним был и тот генерал, что отправил нас в карцер. Император подошел ко мне и, присев, заглянул мне в лицо.
Я попытался встать, но тут же рухнул обратно.
Император взял меня за подбородок и внимательно посмотрел в глаза. Я ответил ему взглядом, полным злобы, но не ненависти. К нему у меня ненависти не было.
– Ты смог...
– чуть удивленно прошептал Император, вглядываясь в мои глаза, словно пытаясь влезть в душу.
Я отвел взгляд, сознание снова начинало меркнуть. За эти дни я уже полюбил это ощущение и лишь мечтательно улыбнулся, ожидая темноты в сознании.
Император потряс меня за подбородок:
– Посмотри на меня.
– Это был приказ, и я с трудом открыл один глаз.
– Что за запах?
– спросил он.
– Гниющего мяса, - с бессмысленной улыбкой ответил я.
Император обернулся к генералу.
– Что с вами будет, решит трибунал, - в его холодном, спокойном голосе не было ничего, никаких эмоций.
– А пока распорядитесь, чтобы их обоих срочно переправили в мед. блок и занялись лечением. И вызовите целителей.
Генерал молча кивнул, в камеру вошли люди и, подняв нас на гравии-носилки, отнесли в мед. блок. По дороге я все-таки потерял сознание.
***
Прошло пять дней. Ногу мне вылечили и вообще подлатали основательно. Даже Дэниэла умудрились привести в сознание. Но не более, он по-прежнему умирал. Есть не мог, пить тоже. Его кормили через капельницу.
Как только я смог ходить, тут же отправился в его палату. Выглядел он просто ужасно и держался на этом свете только за счет целителей,
Я пришел к нему и нежно провел рукой по его лицу. Он заморгал. Потом я склонился и поцеловал его. Сзади охнула медсестра. Я обернулся к ней и жестко сказал:
– Будешь болтать лишнего, убью. Ясно?
Она торопливо закивала.
– А теперь ид. 'Попей чай', и подольше.
Медсестра практически выбежала. Наверное, нельзя угрожать людям. Это плохо... Но сейчас я ненавидел всех этих уродов. И еле сдерживался, чтобы не взять автомат и не пойти перестрелять всех. Виновных, невиновных, всех! К черту!
– Зачем напугал медсестру?
– едва слышно прошептал Дэниэл.
Я посмотрел на него и, не выдержав, снова поцеловал. Он ответил. Я долго целовал его запекшиеся губы, потом осыпал поцелуями его лицо и уткнулся носом ему в грудь. Он же гладил меня по голове и успокаивал.
– Вик, Вик, Вик. Чудо ты мое. Все хорошо. Все хорошо. Все закончилось.
Я понял, что плачу. Всхлипывая, я плотнее вжался в него.
– Все, все, все. Тише, Вик, тише, - успокаивал меня Дэниэл, как ребенка. А я плакал.
– Ты молодец, Вик. Молодец. Ты нашел выход. Я и не сомневался.
Я посмотрел на него, и он стер слезы с моего лица.
– Я боялся, что ты умрешь, - прошептал я.
– Не надо бояться. Со мной все будет хорошо.
– Точно?
– совсем по-детски спросил я.
– Конечно, - он улыбнулся, - мне уже не больно.
– Это-то и страшно. Не страшно, когда больно, страшно, когда уже не больно...
Он снова улыбнулся. А потом сказал:
– Дай листок с ручкой.
– Зачем?
– в удивлении спросил я, но послушно телепортировал их и передал Дэниэлу. Тот перевел кровать в более удобное положение и стал что-то писать. Что именно, я не видел.
– Что ты пишешь?
– Потом узнаешь. Я пытаюсь хоть как-то облегчить тебе жизнь. Не подглядывай.
– Ладно. Не буду, - я положил голову ему на колени. Было не очень удобно, но зато рядом с ним.
Дописав это, он вызвал медсестру. Войдя, она испуганно посмотрела на меня и, взяв у Дэниэла листок, поспешила снова уйти.
А мы еще долго болтали. Потом он пододвинулся, и я лег рядом с ним. Так мы и уснули. Во сне у него остановилось сердце...
ГЛАВА 7. Возвращение
А-1. Империя.
1716 год от создания Империи.
У кровати Дэниэла стоял Император и его приближенные. Я тоже там стоял или, скорее, часть меня, потому что сознание отказывалось верить в реальность происходящего. Целители его, с огромным трудом, но вернули к жизни. Я знал, что ненадолго. Дэниэл дышал тяжело, с хрипом, но в глазах светилось счастье.
– Что я могу для вас сделать?
– спросил Император.
– Выполните мое завещание. Не нарушая его, - прохрипел Варт.