Виктор Цой
Шрифт:
В оригинальном проекте для фестиваля в Бурже был четвертый концерт: «Поп-механика» с Летовым, Александровым и прочими. Этим и объяснялся приезд Олега Котельникова для оформления сцены. Но, как известно, Бурж внезапно отменил вариант за два месяца до намеченного события.
Именно в Париже, по воспоминаниям Жоэля Бастенера, знаменитая продюсер, очень влиятельная пожилая дама, работавшая с выдающимися актерами французского кино — Нуаре, Аджани, Трентиньяном, совершенно безразличная к рок-музыке, и очень опытная женщина, всего один раз видевшая Виктора, мгновенно углядев в нем звезду интернационального масштаба, заявила, что «этого мальчика ждет большое будущее»…
В Париже Цой познакомился с музыкантами группы «Noir Desir» и подружился с их лидером Бертраном Канта. В один из приездов во Францию Виктор гостил у него в Бордо…
Из Парижа Цой вернулся 10 апреля
Елена Васильева: «В Мурманске концерт полностью готовила я. Виктора я не раз видела, но говорили мы с ним в основном о концерте. На тусовках меня не было — я занималась оргвопросами.
Встречали Цоя люди из обкома комсомола, знаю, что Олег Лебедев — второй секретарь ОК ВЛКСМ. Я в тот момент занималась организацией всех проектов. И рок-концерт для меня был одним из нескольких мероприятий. Я была как загнанная лошадь, так как в конечном счете все мелочи легли на меня. Те, кто пиарился на моем труде, это были первые комсомольские лица и небольшая группа фанатов. Я только помню, что машину, которую я заказала для Цоя, не вовремя подали. Хорошо хоть ужином накормили. Потом я забежала в кафе, где они сидели. Им сказали, что я организатор, мы обнялись, расцеловались в щеки, и я побежала дальше. Была перед этим проблема по оплате мероприятий, в том числе концерта. И я в последний момент нашла спонсора из числа строителей. Виктор очень скромно держался, был уставшим. И я как-то внутри считала его состояние. Подумалось тогда, что еще успеем наговориться. Но не вышло…
Я тогда была худенькой, высокой и очень красивой женщиной, и кто-то из сопровождавших Цоя попытался меня клеить. А я тогда разозлилась и быстро ушла… На следующий день я приехала, когда концерт уже шел. И Виктор поблагодарил меня за организацию. Сказал что-то типа: эта милая, хрупкая смогла… Я уже точно и не помню. Потом произошло такое действо, когда меня объявили, чтобы поприветствовать, и со сцены начали меня передавать из рук в руки, так я проплыла над головами многих… Потом вернули на сцену… Я там всем руки пожала и удрала… А на концерте в Дании я не вмешивалась в ход событий, я просто слушала и махала рукой…
Мы с Цоем в Питере потом пересекались, в Ленинградском рок-клубе. Он даже с кем-то договаривался, когда мне было негде ночевать. Цой и другие тогда нагрузили меня кучей плакатов и пластинок, но у меня тот пакет украли в Москве. До сих пор сожалею…» [309]
В апреле 1989 года началась большая гастрольная поездка по стране. Первым был Волгоград. И здесь группа «КИНО» чуть было не лишилась своего модника-барабанщика.
Догонявший группу Георгий Гурьянов, только что вернувшийся из Парижа, где задержался почти на месяц, вылетал из Москвы и из-за ошибки регистратора опоздал на самолет. Цой решил не отменять выступление, и первый из четырех волгоградских концертов группа «КИНО» давала без ударника.
309
Из интервью автору.
Как вспоминали впоследствии сами «киношники», Цой в тот момент был очень расстроен и даже подумывал о том, чтобы выгнать Гурьянова из группы. Когда же музыканты сошли со сцены и зашли в отведенную им гримерку, там их ждал не менее расстроенный Георгий. Он встретил вошедших друзей извинениями и обещаниями никогда не подводить группу. Цой улыбнулся и развел руками… Гурьянов был прощен.
С 5 по 7 мая группа «КИНО» выступала в Витебске и Минске.
Как писала местная рок-газета, предстоящие концерты «КИНО» реально вызвали натуральную миграцию людей из всех областей и районов поближе к концертным площадкам. Сохранились видеозаписи концертов, на которых ясно видны восторг и в буквальном смысле помешательство поклонников. К сцене прорвался голый до пояса парень и попросил Цоя расписаться у него на груди и спине фломастером, затем подбежал к микрофону и пообещал всем зрителям не мыться всю жизнь. После концерта цепляющаяся за Цоя фанатка не давала ему сесть в машину. Видя напирающую толпу, которую едва сдерживают дюжие милиционеры, Цой, не придумав ничего лучшего, под хохот и аплодисменты музыкантов
Светлана Борисевич, устроитель концертов в Витебске: «Музыканты “КИНО” были офигительно роскошны… Они были холеные, и в них очень чувствовалось западное начало. И если у нас народ всё еще ходил какой-то лохматый, чувствовалась вся эта провинциальная лохматость и неухоженность и прочее, то… у всех них были роскошные прически, волосы, одежда… Мы еще все рядом не стояли и были уровнем пониже. Одеты они были во всё черное, это было так стильно… Самое интересное, что мы смогли по городу ездить в “чайке”, но на концерт приехали на “икарусе”, потому что автобус толпе было сложновато блокировать. А толпа была огромная…» [310]
310
Из интервью автору
У Светланы сохранился оригинал записи витебского концерта «КИНО», и летом 2013 года она передала его сыну Виктора Цоя — Александру.
На этой записи оказалась запечатленной маленькая девочка Настя Кривенда, подражавшая Виктору Цою. 24 декабря 2013 года, через 24 года после концерта, она узнала себя на видео и связалась со Светланой.
Анастасия Кривенда: «Увлечение творчеством Виктора Цоя началось с раннего возраста… Это был 1988 год (то есть мне было пять лет)… Стало известно, что группа “КИНО” приезжает на Славянский базар, в наш родной амфитеатр. Родители купили билеты в первый ряд. На концерт мы пошли с отцом. Как сейчас помню: очередь была, как в Мавзолей! Я сидела рядом с отцом и подпевала себе под нос. Но отец настоял, говорит: “Подойди ближе к сцене”. Там стояло ограждение и охрана, мне было страшно, но я встала… На меня направили камеры, но отступать я не собиралась и… весь концерт подпевала Виктору Цою, подражая ему во всём, отпятив нижнюю губку и сжав руки в кулак, я пела вместе с ним: “Мы ждем перемен!”…» [311]
311
Из интервью автору.
С 13 по 15 мая 1989 года «КИНО» давало концерты в Свердловске.
Юрий Каспарян: «Я отлично помню, как один из концертов, по-моему на Урале, мы играли в каком-то спорткомплексе, на ледовом стадионе или что-то в этом роде. Представьте сцену, невысокую такую стоечку. Спорткомплекс же. И вдоль сцены ставят ограждения и омоновцев или кого-то еще, в шлемах… И вот я им говорю: “Ребята, представьте, что будет? Задние попрут вперед, они начнут двигать эти штуки — и что будет? Задавят ваших омоновцев”. Ну, в принципе, а что? Пусть стоят у сцены, если полезут — есть ребята, которые отправят их обратно. Они послушали. Точнее, прислушались. Сдвинули эти заграждения к стенам, но омоновцев оставили. И всё было нормально. Потом я помню, как на одном концерте эти ребята-омоновцы, хотя, может, это и не омоновцы были, чтобы не тратить время зря, упражнялись в работе с толпой. Время от времени вклинивались в толпу, раздвигали ее клином так, потом так — “Всё, отбой”. Потом опять: “Работаем”, и снова вклинивались. То есть они никого не обижали, но именно отрабатывали навыки. Потом, помню, они с нами сфотографировались. Мы и эти ребята в шлемах, со щитами…» [312]
312
Из интервью автору.
С Урала группа «КИНО» полетела на юг, и с 26 по 28 мая 1989 года выступала в Краснодаре.
Как вспоминал впоследствии концертный звукооператор краснодарского стадиона, удивляла сама обстановка на концертах «КИНО». У разморенной жарой, вялой толпы при звуках первых аккордов вдруг моментально появлялась неукротимая энергия. По словам очевидцев, выглядело это весьма фантастично: рев аппаратуры киловатт на 20, дикий рев толпы — такой же по силе, тексты песен разобрать невозможно, кругом — женский визг, слезы, толпа прыгает, подпевает, машет руками. А со сцены летела дикая, буквально бешеная энергия, с которой ничего нельзя было сделать. Стильные, красивые, одетые в черное музыканты излучали некое биополе, напор цоевских песен, льющихся через микрофон, буквально сбивал людей с ног…