Викториада
Шрифт:
Марья Семеновна даже удивилась.
– Что делать? Что тебе Сергей сказал, то и делать. Тебе командир приказ дал - выполняй. Так что бери Катю и шуруй к своему входу-выходу.
– Она на секунду задумалась.
– Только сначала помоги мне его наверх вытащить.
Легко сказать вытащить. Борисыч был еще тот боров. Даже без ноги. А еще оружие, а еще контейнер с монстром, будь он не ладен. Хорошо, что на складе медицинского оборудования нашлись носилки, и мы втроем, пыхтя и обливаясь потом, подняли командира в гараж, где Марья Семеновна с удобствами устроилась ожидать помощи.
– Берите «буханку». Вы, сначала в лагерь заедете, объясните, где нас искать, а потом, чтобы я вас не видела, а то засветло не успеете. Понял?
– Понял. Только
Марья Семеновна закатила глаза. Мол, вот как такое чудо занесло сюда на нашу голову? Она что-то прошептала себе под нос. Выругалась, наверное, или обозвала как-нибудь нехорошо.
– Катя умеет.
– Я от папки никуда не пойду.
– Катя категорично стала в протестную позу.
– Давайте быстрее, чем быстрее мы его привезем, тем больше шанса будет на спасение.
Этот аргумент подействовал на Катю лучше волшебного пенделя, и мне оставалось только припустить вслед за ней.
Глава 25
Что нужно, когда не всем можно.
Я даже не заметил, как мы проскочили большой двор и ущелье. Все мои мысли были заняты раскладыванием по полочкам информации, которая навалилась на меня в этой лаборатории. А информации было столько, что в моей голове, реально, полочек не хватало.
Когда я подбежал к «бусику», Катя уже сидела за рулем. Хорошо, что еще все военные машины заводятся без ключа, а то меня, как всегда поздно осенило, что ключи-то вместе водителем захавал монстр в помещении биореактора. Я только хотел сообщить девушке об этом прискорбном факте нашей рассеянности, как машина взрыкнула двигателем, и мы весело поскакали по лесным кочкам в сторону лагеря. Ехать было недалеко, и уже через пять минут мы вбежали в лагерь. Отряд охранения лагеря встретил нас с тревогой.
– А где все?
Объяснять было долго, но мы, как смогли, в краткой форме, обрисовали ситуацию. Рассказали, как найти Марию Семёновну с Борисычем. Катя опять порывалась вернуться, но быстро поняла, что с моим навыком вождения я в город просто не доеду, а если случится такое чудо, и я все-таки доеду, то там меня точно сожрет первый же мертвяк. Короче, без нее никак. Вот, даже стихами заговорил от чрезмерного усердия убеждения. Она поджала губы и полезла на место водителя.
Один бронетранспортер умчался в сторону лаборатории, а мы поехали по лесной дороге в сторону трассы. До города добираться более часа, поэтому я спокойно решил привести свои мысли в порядок. Что мы имеем, как говорится, в сухом остатке. Сначала - по возвращению домой. Восемь лет назад в мою… а нет, все время забываю. В квартиру моего двойника, ударил луч, снеся ее к хренам собачим. На месте квартиры образовался какой-то магнитный вихрь, который связался с моим миром. И пройдя его, я очутился здесь. С этим все понятно и ящик бабы Зои здесь ни при чем. Что у нас про назад - не понятно. Баба Зоя, когда пыталась научиться летать, успешно преодолела дверной проём. Летать не научилась, но и ко мне домой она не попала. Так что есть большая вероятность, что портал этот системы ниппель: туда дуй, а обратно… в общем, ничего не проходит. На месте разбираться надо.
Теперь дальше. Луч этот нес на себе какой-то код, в этом я ничего не понимаю, поэтому примем этот факт на веру. И вот этот код изменил вирус, который до этого вызвал в самом худшем случае насморк. И теперь он убивает всех, ну или почти всех, а тех, кого убил - оживляет. Жуть какая-то. Но меня по какой-то причине этот вирус не видит или, попав в меня, не выживает. Скорее всего, причина в том, что я из другого мира. Проверять, конечно, не хочется, но есть вероятность того, что я не заражусь даже при укусе. Наверное, совсем я другой для него. И что мне это дает? А ничего это мне не дает. Сожрать меня зомбаки могут так же, как и любого другого и даже не поперхнутся. Я задумчиво почесал нос и посмотрел на Катю. Девушка сосредоточено смотрела на дорогу и была вся в своих думах. Оно и
Если верить доктору Ветрову, а не доверять ему, у меня оснований нет, то вирус оживляет мертвый организм за счет объединения клеток в единое целое, захватывая управление мертвым телом. Тогда получается, что то, что я видел в биореакторном зале - это и есть вершина этого объединения. Ну, по науке так получается. Вирус стремится объединить клетки, затем стремится объединить зомби в нечто целое, что не зависит от центральной нервной системы. То, что нельзя убить, разрушив мозг. Получилось нечто новое, новый шаг в эволюции в выживании вируса. То, что можно уничтожить лишь целиком, одним куском, так сказать. И вот это существо может руководить своими частями, может менять их по своему усмотрению и надобности, может руководить всем, в чём есть вирус. Звать зомби, чтобы развиваться, трансформироваться или, если хочешь превратиться в нечто большее. Опять же направлять их, чтобы уничтожить угрозу для себя. Я даже слышал его зов. А почему другие не слышат? В чем наше отличие? В них есть вирус, а во мне нет. То есть вирус заставляет всех живых бездумно идти на зов, даже не осознавая его. Бред какой. Я сейчас додумаюсь до того, что вирус разумен. Эквивалент местного вселенского зла, стремящегося выжить любой ценой.
Слева мимо нас промелькнул поворот на Дубки. Где-то в глубине еще дымилось полностью выгоревшее двухэтажное здание пионерского клуба с множеством обгоревших тел валяющихся на дорожках лагеря. Так же сиротливо стояла МЧСовская техника и наш «бардачок» застрявший в воротах. Вот так и придется теперь искать такие гнезда по всему городу и выжигать их до основания. Была альтернатива - фермент ученого, но после моей битвы с супермонстром биореактор вряд ли уцелел. Такой взрыв разнес его на болтики и трубочки. Так что про фермент и квадрокоптеры можно забыть. Хотя, про фермент можно и вспомнить. Остался маленький лабораторный биореактор, но что можно заправить его продуктом - разве один «биплик» или как вариант водяной пистолет. Мысль вызвала улыбку и недовольный взгляд Екатерины.
– Что веселого?
– Настроение девушки не располагало к веселью.
– Да так, ерунда, Представил, как наделаем фермента и будем бегать по городу с водяными пистолетиками и поливать мертвяков. И потом, всё тихо, без выстрелов - как ты любишь.
Она грустно улыбнулась.
– Да, забавно. Жалко папа этого не увидит.
– Чего это? Всё будет с ним хорошо, уверен. Ты же знаешь, что дуракам везет, а ты как меня назвала первый раз, когда мы встретились, помнишь?
Катя наморщила лобик, вспоминая: - Псих?
– Вот… А это синоним. Так что поверь, поправится и будет еще, как капитан Сильвер на деревянной ноге впереди нас скакать.
Катя уже искренне хихикнула. Наверное, действительно поверила в то, что всё будет хорошо.
– У Сильвера был еще попугай.
– Ну, чего нет - того нет. Можно тебя посадить. Если тебя взлохматить, то будет очень похоже.
– Псих! Сам ты попугай.
– Мы уже смеялись в голос.
Вот так, веселясь, мы въехали в город. Вдоль дороги замелькала промышленная зона. Мертвяков видно не было, наверное, они, действительно, собрались все со стороны нашего убежища, и нам предстоит довольная спокойная поездка. Я посмотрел на часы - почти семь часов вечера. В мае солнце заходит около девяти, так что у нас есть честно заработанная пара часов светлого времени. Мы проехали мимо моего офисного здания и свернули на проспект Строителей. Вот и добрались… почти. Я вспомнил, как тут бегал среди домов, все свои приключения в трактире, в офисе. Столько всего произошло за эти две недели, целая жизнь прошла. Насыщенная приключениями огромная жизнь. Прав был кто-то из древних мудрецов: время измеряется не в секундах, а в событиях. Можно прожить сто лет и отметиться за это время в паре событий, а можно за две недели пережить столько, что на десяток жизней хватит.