Виндзоры
Шрифт:
Следующим представителем королевской династии — большим гурманом была племянница Георга IV, королева Виктория. Вечера она проводила за обедами в кругу друзей и с момента восхождения на трон была вынуждена бороться с быстро растущей полнотой. В конце концов премьер-министр лорд Мельбурн, который ее очень почитая, и дядя Леопольд Бельгийский настоятельно рекомендовали ей сбрасывать быстро нарастающий вес с помощью ежедневных прогулок пешком. Когда в ответ на это Виктория жалобно произнесла, что в результате таких прогулок ей постоянно будут попадать в туфли камни, то лорд Мельбурн ответил ей лаконично, что в этом случае нужно будет заказать себе более плотные туфли. Однако добрые советы не были и восприняты: незадолго
Чужеземные влияния на кухню английского двора исходили, впрочем, и от невестки Виктории, королевы Александры. Они были, правда, не азиатского, а скандинавского происхождения. Во всей стране был известен «суп Александры» из сушеного гороха, который готовился по рецепту ее датской родины. Он постоянно подавался на стол тогда, когда королева страдала от ностальгии. Ее супруг Эдуард VII также любил хорошо покушать Во время своих многочисленных поездок по свету он прежде всего научился ценить французскую кухню, но любил также и английские блюда из телятины.
ИЗЯЩНЫЕ АНГЛИЙСКИЕ МАНЕРЫ
Однако оригинальные кулинарные пристрастия членов королевской семьи привлекали прессу значительно меньше, чем то, как они одевались. При этом пристальному вниманию подвергались как женские, так и мужские представители английского королевского двора.
Например, Эдуард VII, любитель французской кухни, красивых вещей, считался также законодателем моды По его примеру носили брюки в клетку и серебристые гамаши, шляпу, сдвинутую немного набок, как у него, замше вые перчатки и трость из слоновой кости. Его слабость к красивой одежде являлась одновременно и поводом для насмешек. Так, например, актриса Веста Тилли декламировала в то время следующий стишок на одной из лондонских сцен: «Я веселый и бравый Берти. Я никогда не встаю рано, поэтому всегда модно выгляжу».
Совершенной противоположностью своему свекру была королева Мэри —
Уже с 1932 года королеву Мэри обслуживал модельер, который был также одним из любимых кутюрье королевы-матери и Елизаветы II. Речь идет о Норманне Хартнелле. Кроме свадебного платья Елизаветы и ее коронационной мантии он создал многочисленные повседневные платья для ее матери и для нее самой. При этом в основном следовал личным вкусам обеих, которые до сих пор соответствуют стилю пятидесятых-шестидесятых годов прошлого века. Часто публикой высмеиваются смелые сочетания цвета и материала; шляпы и сумочки обеих дам также постоянный объект для обсуждения.
Верной стилю и моде оказалась принцесса Диана. Если британская мода до нее считалась скорее скромной, то она помогла молодым британским модельерам, таким, как Катерина Уолкер или Виктор Эделынтайн, найти путь к признанию. Так, Диана во время официальных выступлений сознательно надевала одежду только английских модельеров.
При всех странностях в области моды в одном нельзя упрекнуть королеву Елизавету II: это в изяществе и экстравагантности жизненного стиля. Она, скорее, предпочитает сельскую жизнь и со многими своими подданными разделяет любовь к собакам и лошадям, что является традицией в английской королевской семье. Уже в возрасте четырех лет Елизавета научилась ездить верхом на шотландском пони.
Позднее она стала признанным экспертом по выведению пород скаковых лошадей. Так, сейчас королева владеет тремя конезаводами.
ПАРФЮМЕРЫ КОРОЛЕВСКИХ ОСОБ
Кто входит в магазин «Флорис», украшенный королевским гербом, тот сразу ощущает себя переместившимся на столетия назад. Отделка стен темного дерева блестит так же, как и многочисленные дорогие флаконы со старомодными этикетками, а воздух наполнен ароматом жасмина и цветов апельсинового дерева.
Еще в 1730 году молодой испанец Хуан Фамениас Флорис приехал в Лондон и на Джермин-стрит, 89 открыл парфюмерную лавку. Знаменитым сделала его лаванда — аромат, родившийся из ностальгии по далекому югу. Флорис стал модным парфюмером элегантного лондонского общества, а в 1825 году король Георг IV сделал его поставщиком королевского двора. Он тогда уже мог предложить почти двести единиц парфюмерных изделий. И по сей день гербы Елизаветы II и ее сына Чарлза украшают этикетки флакончиков Флориса, вызывающих ностальгию по старым добрым временам. Говорят, что принц Уэльский больше всего ценит розово-сандаловый аромат «Eau de Toilette N 89».