Вингер. Начало
Шрифт:
– Отлично, ждём. Сейчас адрес перешлю. Это в центре города.
Закончив разговор, я не удержался от радостного возгласа – Клюнули! Неужели мы скоро выплатим эту ипотеку?
Глава 11
Россия. Москва. 18 – 19 июля 2005 года.
Дома я рассказал родным, что меня ожидает в студии Тимати. Мама только махнула рукой. Её подташнивало, и она легла вздремнуть. Хитрюга Оля опять напросилась поехать со мной. Пока я ел домашние пельмени, сестра периодически забегала ко мне то в одном, то в другом наряде. Просто детский сад. В результате
В студию мы добрались на метро. Гораздо быстрее, чем на такси с пробками на дорогах. На входе нас встретил Тимур и проводил в большую комнату с диванами и креслами. Посередине помещения стоял большой круглый стол. На одном из диванов сидела Алекса, и читала журнал. На другом сидели двое мужчин, как их потом представил Тимур это были его друзья и владельцы студии звукозаписи. Мы присели на свободный диван, нам предложили по бутылке воды и Тимати сразу же спросил:
– Ну что, приступим к прослушиванию песен? – хлопнул он по коленям – У тебя минусовка?
– Слушай Тимур, хотел у тебя уточнить. Ты работаешь один или в группе? – решил уточнить я.
– К чему эти вопросы чувак, – напрягся парень.
– Потому что ты не понял, что я тебе предлагаю. У меня есть десять песен. Я могу исполнить их под гитару. Либо на фортепиано. Минусовки нет. Есть тексты песен с оформленным нотным рядом. Я продаю не просто песню, а авторство. Каждая песня стоит десять тысяч долларов.
– Авторство? – приподнял брови Тимур.
– Срочно нужны деньги. Поэтому продаю сразу десять песен. Если не получится продать тебе, то найду других покупателей. Мне первого августа нужно быть в Испании. Контракт.
Татарин пожевал нижнюю губу и взглянул на парней.
– Давай их лучше послушаем, а потом я всё взвешу и приму решение, – заключил Тимати.
Я взял в руки гитару, самую малость подстроил под себя и начал петь. После каждой песни делал небольшую паузу, смачивал горло из бутылочки с минеральной водой, а в это время Тимати и его девушка, что-то там себе обсуждали и помечали в блокноте. На всё исполнение песен ушло чуть более часа. Чувствовалась усталость. А что вы хотите. Можно сказать – дал маленький концерт.
– А вы очень талантливы, Александр, – обратился ко мне один из владельцев студии, – По мне так хоть все песни сейчас записывай и поезжай с гастролями по России-матушке. Минусовку сделать не проблема. И Тимур, если не будешь брать, то я с удовольствием возьму.
– Почему ты. Я бы сама их купила, – неожиданно встряла Алекса.
– Вы же с Камилой работаете? – поинтересовался другой парень с наращенными дредами.
– Да. У меня в основном английский материал. Семье Камилы я многим обязан. Поэтому она основной исполнитель. Там песен на целый альбом будет.
– Агент у вас есть?
– Да. И песни на английском и испанском языках зарегистрированы в издательстве.
– А с Камилой нельзя поработать? – продолжил он.
– Да ты на ходу подмётки рвёшь, – прервал его Тимур и повернулся ко мне, – Я беру
– Завтра с утра? – закинул я удочки.
– Хорошо. Сегодня я сообщу тебе место для оформления сделки.
Сестра молчала как рыба. А я в душе ликовал. У меня получилось. Сделка практически состоялась. Наконец-то выплатим этот чёртов кредит.
– Можно поинтересоваться твоими планами в будущем, – спросил Тимати, потягивая минералку из бутылки.
– Футбол. У меня контракт с клубом Валенсия в основном составе. Сам не ожидал, если честно. А вчера в молодёжную сборную России взяли. А если ты имеешь в виду песни, то если появятся, то я тебе позвоню.
– Я надеюсь на наше будущее сотрудничество, – встал и пожал мне руку Тимур.
– Я тоже, – широко улыбнулся я.
К Владимиру Сергеевичу я уже не успевал, так как на часах было около шести вечера. Пришлось звонить ему на сотовый телефон, объясняться и просить прощения. Пожелав друг другу удачи, мы распрощались.
Оля была странно молчалива. Только бросала на меня взгляды, будто заново меня узнавая. А дома началось…
– Как такое возможно? Продать песни за такую сумму? Тебя наверняка обманули! Почему ты не говорил мне, что пишешь песни? Когда ты начал их писать? – не унималась мама.
– Вы как хотите, а я пошёл отдыхать, – уставшим голосом сказал я.
А на следующее утро всё это продолжилось.
– Нужно в полицию позвонить. Вдруг нас там убьют? А если за город вывезут? А если… Это же такие деньги! Надо сказать соседке куда мы едем. Телефон пусть будет включённым в кармане. А если…
Я открыл рот и закрыл. Бесполезно. Эти многочисленные "если" продолжались уже целый час. Вот как позвонил мне Тимур в семь утра с адресом юриста так всё это и началось. Мама даже кухонный нож в дамскую сумку положила, хотя если это поможет чувствовать себя поспокойнее – пусть развлекается. Оля должна была отвести Диму в сад и потом быстро ехать за нами. Мама давала ей наставления о том как правильно караулить нас возле офиса. Если что кричать караул. Шучу.
Мы подъехали к офису на такси в девять утра сорок пять минут. Мать хотела на метро, но я тут надавил авторитетом. Нечего беременной на метро ездить. И так накрутила несколько километров наша марафонщица мотаясь с документами. Зашли в помещение нотариальной конторы, а там на кожаном диване сидел Тимур с какой-то женщиной, которая любопытно нас осматривала. Парень немного нервничал и явно облегчённо выдохнул, когда мы вошли. Мы пожали друг другу руки, и я представил мою маму.
– Доброе утро. Моя мама Светлана Геннадьевна.
Тимур тепло рассмеялся.
– А это моя мама, Симона Яковлевна.
– Рад с Вами познакомится, – кивнул я, улыбаясь.
Закончив с приветствиями, я усадил маму на диван, принёс ей воды из кулера и мы занялись делом. В кабинете даже психиатр зачем-то присутствовал, который освидетельствовал что я полностью дееспособен. Без понятия, зачем это было нужно. Подписали десять документов на каждую песню. Как дарственная от меня. И дарственная на сто тысяч долларов от Тимура. Тоже подарок. Или благотворительность. Даже не знаю, как назвать. Оказалось это было сделано для того, чтобы не платить налог.