Виноградные грезы. Найти и потерять
Шрифт:
Оказалось приятно вернуться в наполненную теплом квартиру и услышать из колонок музыку вместо глухой тишины. Одиночество жрет и тех, кто купается в любви миллионов.
Аристель протанцевала из гостиной в синем свитере, и я неприлично долго смотрел на ее голые колени. Волосы Ари заплела в косички, на щеках румянец, а приоткрытые губы напоминали о ночи – хотелось вновь их целовать.
Ари замешкалась. Никто из нас не понимал, как себя вести. В итоге я неуверенно обнял Ари, чмокнув в щеку. Она нехотя разжала объятия и сообщила, что приготовила ужин. Пока я мыл руки,
– Спасибо! – Я настолько голоден, что готов наброситься на еду. И плевать, что там, все лучше пиццы и полуфабрикатов, которыми я травил организм во время гастролей и дней в студии последние пару месяцев.
Ари смущенно улыбнулась и подняла крышку.
– Черт возьми, свиные отбивные! – крикнул я с такой радостью, будто любимая команда по бейсболу выиграла ответственный матч.
Кроме аппетитного ужина, Ари сделала квартиру уютнее. Ее присутствие казалось… правильным.
– Меньшее, что я могла сделать, – пробормотала Аристель, забравшись на соседний табурет, – за твою доброту.
– Не смей, – с набитым ртом ответил я, уплетая безумно вкусную, надо заметить, еду, – уходить от меня. Вкуснятина!
Она робко засмеялась.
– Серьезно. Никуда тебя не отпущу!
Тогда я не думал о серьезности слов или о том, как воспримет их мечтательная девчонка, а также смогу ли я выполнить обещание. Зря.
Ари стояла у мойки, тайком изучая меня. У нее все еще сбивалось дыхание в моем присутствии, краснели щеки, и она часто поправляла волосы.
Я не смог не подойти к ней. Воспоминания отозвались теплом в животе и твердостью в члене. Ари едва ощутимо вздрогнула, когда я наклонился и поцеловал ее. Но робость быстро ушла: приоткрыв сладкие губы, Ари коснулась языком моего языка, что вызвало электрический заряд возбуждения. Я застонал, когда Ари закинула ногу мне на бедро. Потерлась о выпуклость моих джинсов. Требовала углубить поцелуй, действовать настойчивее.
Вот так девчонка. Хамелеон! Мои руки легли на ее талию, приподнимая свитер. Ари не спорила, и я коснулся разгоряченной кожи.
Пару минут мы целовались, не позволяя страсти выйти из-под контроля: первая ночь должна послужить нам уроком, стоит быть сдержаннее. Но когда миниатюрная ладонь плавно скользнула к пряжке моего ремня, я понял: если сейчас не остановлюсь… Я и не заметил, как прижал податливое тело к столешнице.
– Мне надо работать, – прошептал я. Хотел ее всю, прямо сейчас. Но сильнее хотел доказать, что мной управляет не член, а сердце. – Извини, – добавил я, отойдя на шаг.
Пока дежавю не овладело разумом, я ретировался. В комнате долго матерился и пропускал сквозь зубы воздух, осаждая возбуждение. Аргументов против достаточно: мне нужно работать, ей восемнадцать, я боюсь остыть так же быстро, как и загорелся, и прочее, прочее, прочее.
Но я понимал, что не выйдет сдерживаться постоянно, мне сносило крышу в ее присутствии. Ари угадывала все мои желания. Тем более не такая большая разница в возрасте…
Я с трудом подавил идею вернуться на кухню.
С
Отложив книгу, Ари присела на ковер и начала мурлыкать в тон моей игре. И меня накрыл уют, будто я в Техасе со своей семьей. Улыбаясь, я начал играть песню из альбома: экспрессивную, с испанскими мотивами. Аристель поднялась и затанцевала. Изящно, завораживающе страстно, будто она живое воплощение музыки. Я с приоткрытым ртом наблюдал за ее гибким телом и сосредоточенным взглядом карих глаз.
Она закончила, села ко мне на диван, а я поцеловал ее в висок и сказал:
– Ты мой свет, Ари. Ты то, чего мне не хватало, а я даже не знал об этом. Ходил по земле, будто слепой. Теперь я прозрел. – Не знаю, почему вдруг выпалил это откровение, но я хотел, чтобы она знала, как дорога мне. – Люблю свою гитару «Кармен», – быстро добавил я. – С ней у меня многое связано.
– Понимаю, – кивнула Ари, – то же могу сказать о своем плеере.
Я усмехнулся. Ари усмехнулась в ответ.
– В Москве я дружила с музыкантами. Один назвал гитару «Себастьян»! – Ари на мгновение замолчала. – Я была Русалочкой… Ну, знаешь, мультик. Ариэль, Себастьян, Флаундер… – Она вмиг загрустила и совсем тихо добавила: – Лучшее время за всю мою жизнь…
– До встречи со мной, конечно? – пошутил я и, ободряя Аристель, нарочито самодовольно поиграл бровями.
Она засмеялась. Мне любопытно узнать о ее жизни, о ее боли, но не таким способом, не выуживая из нее что-то. Это нечестно.
Я позвал Ари пить какао – купил специально для нее – и закурил.
– Зачем? – спросила, указав на сигарету.
Непонимание умиляло.
– Сигареты спасают взрослых от стресса.
– Я взрослая! – обиделась Ари и потянула руку к пачке «Мальборо».
– Не смей! – Вероятно, я воскликнул чересчур строго: Ари испуганно убрала руку за спину. – Извини, не хотел напугать. – Взъерошив волосы, я отложил сигарету – покурю позже. – Теперь давай кое-что обговорим…
– Давай.
На ее лбу появилась морщинка, но в глазах горел озорной огонек. Я тепло улыбнулся, погладив тыльную сторону ее ладони. Ари вздрогнула, но руку не убрала. Она стеснялась меня. В ту ночь, казалось, я познал ее всю, но тщеславно радовался ее смущению. И Ари так же интересна мне, как была бы, если бы в тот вечер мы разошлись по разным комнатам.
– Стоит говорить всем, что ты, например, племянница моего друга, – начал я.
– Того, который меня чуть не сбил?
– Тебе решать. – Я рассмеялся. – Джерада лучше не впутывать, он опасен. – Я шутил, но в каждой шутке есть доля правды.
– Идея неплохая, – задумалась Ари и провела пальчиками по моему лицу, вызывая приятную дрожь. Что ты со мной делаешь, девчонка?.. – Но надо взять кого-то не из этих краев, иначе как объяснить людям: дядя рядом, а я живу с вами, мистер Рэтбоун?