Виновная
Шрифт:
Нет, не на меня сказала она себе, пытаясь утихомирить собственный пульс. Как и у других, его пистолет был направлен на мужчину, который использовал ее в качестве живого щита.
Она просто стоит на пути.
Ее взгляд встретился с глазами копа. У него были темные глаза, с тяжелыми веками, которые выглядели почти ониксовыми в свете ламп накаливания. Их выражение было холодным, спокойным и убедительным. Он пристально посмотрел на нее всего несколько секунд и перевел взгляд на преступника. Если он и волновался, то ничем этого не показал.
—
Он больше не смотрел на нее. Все его внимание было приковано к человеку, удерживающему ее.
— Ну да, конечно, — Оранжевый комбинезон неприятно засмеялся и стал подталкивать ее вправо, к дверям в комнаты и охраняемый коридор.
Она спотыкалась в своих невозможных туфлях, и он болезненно потянул ее за собой.
Но это немного ослабило хватку, и она снова могла дышать. Оживившись, Кейт радостно хватала воздух.
— Думаешь, я настолько тупой? Думаешь, я не знаю, что смотрю на свою смерть? — Он дернулся несколько раз, и Кейт чувствовала, как быстро поднимается и опадает его грудная клетка. — Значит так, мне нужен вертолет. Прямо перед этим зданием. У вас пятнадцать минут. Или я убью ее.
— Ты убьешь ее, мы убьем тебя, — сказал коп безразличным тоном. Его смуглое твердое лицо ничего не выражало. Он не сводил глаз с преступника. Пистолет следовал за ними.
— Без вертолета я и так мертв.
— Не сегодня.
К черту сегодня. Мне нужен вертолет, слышите? Или она труп.
Они дошли до двери в охраняемый коридор.
— Открой дверь, — сказал Оранжевый комбинезон ей на ухо. Когда Кейт не подчинилась немедленно, он ткнул дуло пистолета ей в щеку, прижимая кожу. Боль была быстрой и острой. Морщась, она сдавленно вскрикнула и схватилась за ручку, которую видела краем глаза. Она была блестящей, серебристой и, как она обнаружила, когда взяла ее, скользкой под ее потной ладонью.
Не поворачивай ручку. Попробуй задержать его…
— Слушай, — сказала она сухими губами, зная, что это бесполезно, — может мы могли бы договориться…
— Открой эту проклятую дверь. Сейчас же.
— Ай, — Он ткнул пистолетом в ее щеку снова, болезненно ударив чуть ниже скулы.
На этот раз она почувствовала, что кожа рвется. Теплый ручеек ее крови пополз по щеке. Тяжело дыша, остро ощущая твердую вещь у щеки в сочетании с ужасом, леденящим вены, она сдалась.
Напряженность в его теле, быстрое дыхание и обильные выделения тепла и пота, показали ей, в каком отчаянии он был. Если она толкнет его, он убьет ее здесь и сейчас, она была уверена в этом насколько возможно. Двигаясь так медленно, как осмелилась, она умудрилась повернуть ручку несмотря на потные ладони. Неохотно,
— Отпусти ее, и у тебя будут годы впереди, перед тем как ты посмотришь в лицо своей смерти, — сказал коп, так просто, как будто говорил о погоде. Она посмотрела на него умоляюще. Во всяком случае, ничего кроме подергивания ресниц не говорило о том, что он видел ее. Она не хотела даже думать о том, что случится с ней, если Оранжевый комбинезон вытащит ее в эту дверь.
О, Бен!! Мамочка любит тебя, Бен!
При мысли о том, что она больше никогда не увидит своего маленького мальчика, слезы начали жечь глаза.
– Такой умный парень как ты должен понимать, когда ему предлагают кусок торта, — продолжал коп — Ты знаешь, как работает система. С другой стороны, если ты убьешь ее, я гарантирую, ты сам не доживешь до конца этого дня.
— Ты полон дерьма, — сказал Оранжевый комбинезон, и, к ужасу Кейт, открыл ногой дверь до конца. Потом повернулся спиной к коридору, держа Кейт перед ним. — Я не поведусь, амиго. Никаких чертовых вариантов. У вас пятнадцать минут, чтобы прислать вертолет.
Глава 5
Дверь автоматически закрылась прямо перед лицом Кейт. Сердце подпрыгнуло. По спине побежали мурашки. Теперь она осталась наедине с Оранжевым комбинезоном и кем угодно еще, кто мог быть в коридоре. Здесь было очень тихо, так тихо, что она слышала шум вентиляции, звучащей как приборы поддержания жизни тяжелобольного человека. На стене, над дверью, висела камера слежения — или, по крайней мере, то, что от нее осталось. Разбитая вдребезги, и потому бесполезная. Было душно, как в кабине самолета. Сюда допускались только заключенные и судебные помощники, но она очень сомневалась, что сейчас здесь находились помощники — во всяком случае, живые.
— Закрой ее, — приказал Оранжевый комбинезон.
Взглянув, Кейт увидела дверной засов ниже ручки. Он никого не ожидал, что подтверждало ее мнение о том, что двое его приятелей вне игры: мертвы, ранены или сбежали. Отчаявшись, чувствуя, что она отрезает последнюю надежду на спасение, Кейт сделала, как было сказано. Засов щелкнул. Гладкая металлическая дверь была пуленепробиваемой, и она знала это. А также, насколько она помнила, звуконепроницаемой. Если что-то и происходило в зале суда — а она молилась, чтобы это было не что-то, а именно срочная организация попытки спасения — она не могла этого слышать.
— О, да это наш хорошенький маленький обвинитель.
Яд в голосе на слове «обвинитель» подсказал ей, что судьба ее уже решена. Что бы ни случилось, он убьет ее.
И все же у нее было два варианта: она могла ждать чуда или попытаться спастись самой.
В следующие пятнадцать минут.
Никакого давления.
— У тебя есть часы? — не дожидаясь ответа, спросил он. — Сколько времени?
Взглянув на запястье, она увидела девять шестнадцать, и сказала ему.
— Что ж, у тебя есть время до девяти тридцати одной. Время пошло.