Винс и Джой
Шрифт:
– Какая девушка! – пробормотал он и тихонько, радостно рассмеялся.
Тем утром Винс делал все с удвоенной скоростью, чтобы скорее отправиться к Джой. В душе он наскоро провел куском мыла по телу, практически не дав ему вспениться. Потом быстро надел трусы и штаны. Он проглотил чай так быстро, что поперхнулся, и смотрелся в зеркало всего десять секунд – в двадцать раз меньше обычного времени.
Через десять минут Винс уже стоял у двери Джой и нетерпеливо стучал в нее. Открыл Алан.
– О, доброе утро, Винсент.
– Доброе, Алан. Ой… Мм… Мистер Даунер. Позовете Джой? Пожалуйста?
– Хмм,
Из одной из спален послышалось приглушенное ворчание.
– К тебе гость. Заходи, заходи, – жестом пригласил он Винса, но без особого энтузиазма.
Винс стоял посреди кухни, а Алан неторопливо направился к обеденному столу, взял газету и нарочито погрузился в чтение. Через несколько секунд открылась дверь ванной, и появилась ужасающе одетая Барбара в стеганом розовом халате и прозрачной шапочке для душа. От неожиданности она сжала халат рукой.
– Ой, Винсент. Ты меня напугал.
А потом открылась дверь спальни, и появилась Джой. Увидев Винса, она расплылась в улыбке.
– Доброе утро. – Она провела рукой по растрепанным волосам.
– Доброе, – улыбнулся он. – Пойдем гулять?
Она просияла.
– Дай мне десять минут. Даже нет – всего пять.
Она поднялась на цыпочки, нежно поцеловала его в губы и снова исчезла в своей ароматной девчачьей спальне.
Они пошли к побережью, обвив друг друга руками, и целый час бродили по окраинам города, не ослабляя объятий. Винс думал о сотнях, тысячах обнимавших друг друга пар, мимо которых он проходил за свою жизнь. Думал о тех парнях, на которых он с завистью смотрел, размышляя, каково это, когда девушка ходит с тобой прилюдно, соединившись таким образом. А теперь он сам стал одним из этих парней и ничего странного не ощущал. Это даже было не особенно приятно.
Просто правильно.
Они купили блестящие на солнце пончики и вытирали друг у друга с щек сахарную пудру.
Они вращали скрипучие стенды с открытками и смеялись над изображениями печальных осликов и городских зданий, напечатанных блеклой фотокраской семидесятых. Джой купила открытку с видом побережья, чтобы отправить другу в Сан-Диего, в основном из-за бедняка, невольно запечатленного на пленке много лет назад – в оранжевых клетчатых клешах и ботинках на платформе.
Когда солнце поднялось высоко, начал оживать парк с аттракционами, послышался приторный запах жженого сахара и технического масла. Они слонялись по лабиринтам ярмарочных забав, где сбивали орехи или бросали кольца, мимо рядов уродливых плюшевых медведей и огромных пластиковых кукол, прозрачных пакетов с розовой сахарной ватой и длинных веревок из зефира пастельных оттенков, свисающих, как сахарные канаты. Улыбались маленьким детям, вращающимся с замершими от восторга лицами на неспешных каруселях.
К обеду они вернулись обратно к трейлерам и поели салат, сидя в шезлонгах с Крисом и Кирсти. Там же они провели ленивый полдень на солнце, время от времени отправляясь босиком в трейлер, чтобы достать из холодильника холодные напитки. Крис слушал по трескучему приемнику футбол, а Кирсти красила ногти в цвет электрик, разделив пальцы на ногах мягким розовым кастетом.
Около
К половине седьмого никто так и не выиграл, но всем было все равно.
К семи откуда-то вернулись отсутствовавшие весь день Барбара и Алан – они сжимали в руках пакеты из коричневой бумаги, и на каждом была новая шляпа. Алан неодобрительно посмотрел на Джой, когда направился к ним и увидел, что ее рука лежит на голом бедре Винса.
Затем последовала короткая перебранка – Алан пытался уговорить Джой пойти с ними в трейлер «обсудить планы насчет ужина».
– Но я не голодна, – возразила она. – Я весь день ела.
– Четно говоря, – пробормотал Алан, сжимая и разжимая кулаки, – я думал, у нас семейные каникулы. Барбара? Разве мы планировали не семейные каникулы? В чем тогда весь гребаный смысл?
Джой громко цокнула языком, и Алан побагровел.
– Мы здесь только ради тебя, ты же в курсе? – выпалил он.
– Алан… – пожурила его Барбара.
– Нет, правда – говорю как есть…
– Да, но, Алан, мы же договорились…
– Да, да, да, – раздраженно выдохнул он. Барбара виновато улыбнулась и осторожно повела Алана за локоть обратно к трейлеру.
Все четверо переглянулись. Крис состроил Джой смешную рожицу, и она улыбнулась.
– Извините, – растерянно пробормотала она.
– Ты заметила, – обратился к Джой Винс, – как часто мы извиняемся за родителей?
– О чем это ты? – с деланым негодованием вклинился Крис. – Расскажи-ка, почему тебе приходится извиняться за меня? Я совершенно, охренительно безупречен.
– Да, конечно, – фыркнул Винс, после чего Крис устроил одну из своих игривых, но слегка утомительных драк, повалив Винса на спину и молотя кулаками возле его ушей.
Джой наблюдала за ними с удивленной кривой улыбкой.
– Вы ведь знаете, что такое поведение выдает в вас геев? – спросила она, невозмутимо поигрывая прядью волос.
Кирсти громко расхохоталась и восхищенно шлепнула себя по бедрам.
– Что? – хором переспросили Крис и Винс.
– Да-да. Латентная гомосексуальность проявляется в непреодолимом желании физического контакта с представителем своего пола.
Винс не обиделся, а почувствовал лишь восхищенный трепет, что его девушка могла: а) оперировать такими длинными словами и б) сбить с толку Криса. Крис же, напротив, был потрясен.
– Иди ты, – усмехнулся он.
– Нет-нет, – поддразнил Винс, – а ведь правда. Ты скомпрометировал сексуальность северного самца.
– Золотые слова, – заявил Крис, поправляя прическу. – Севернее Уотфорда случаев не было, уж поверьте. Они произрастают только на юге.
– Ты о Джоне Инмане или Ларри Грейсоне? А, да, и еще Рассел Харти, раз уж зашла речь.
Джой приподняла бровь, и Крис с наигранным гневом посмотрел на Винса.
– А я-то думал, она милая девочка, – сказал он. – Ну, соревнование окончено. Можешь оставить ее себе. Она твоя.