Винтервуд
Шрифт:
— Мама, разве ты не счастлива, что я двинула пальцами ног? Ведь это значит, я снова смогу ходить, не правда ли?
— Думаю, да. — Шарлотта налила бесцветную жидкость в ложечку. — Открой рот.
— Это означает, что я не стану для тебя навеки обузой, да? Разве ты не рада этому?
— Детка, ты никогда не была обузой. Ну вот. Теперь ты отдохнешь.
Флора скорчила гримасу, так как жидкость оказалась противной на вкус. Шарлотта поставила бутылочку на тумбу возле кровати и посмотрела на Лавинию.
— Это совершенно безвредно,
— И болеутоляющим? — спросила Лавиния. — Это ведь опий, не правда ли? По-моему, некоторые применяют его от сильной зубной боли.
В глазах Шарлотты что-то мелькнуло.
— Да, я слышала об этом. Но я его применяю от головной боли. И нахожу его весьма действенным. Разумеется, в самых малых дозах. Принимать его в слишком большом количестве было бы опасно.
Дэниел внимательно смотрел на нее.
— Дорогая, ты никогда мне об этом не говорила. Шарлотта пожала плечами:
— Подробности чужой болезни — слишком надоедливая штука. Ясно, что я стараюсь не докучать тебе ими. Флора будет теперь спать. Мисс Херст останется с ней. Нам надо спуститься вниз. Нас ждет мистер Маллинсон.
Флора проводила их глазами. У, нее уже отяжелели веки.
— Почему их ждет мистер Маллинсон? Для того, чтобы сообщить, кому достанутся бриллиантовые броши бабушки Тэймсон? Надеюсь, Эдвард не получит брошку для своей будущей жены? Он слишком скверно вел себя с бабушкой Тэймсон. Даже еще хуже, чем я. Мисс Херст...
— Да, Флора.
— Даже если я начну снова ходить, вы не должны меня оставлять... Я была бы страшно расстроена... Вы должны остаться...
Она заснула.
Лавиния вызвала Мэри, чтобы та посидела е ней. Вопреки приказу Шарлотты, она должна была покинуть свою подопечную. Ей надо было примкнуть к группе собравшихся в библиотеке людей и предъявить пусть не профессионально составленную, но бесспорно подлинную последнюю волю Тэймсон Баррата — ее завещание.
Глава тринадцатая
Лавиния знала, что не забудет эту сцену до конца своих дней. Они сидели вокруг стола в библиотеке — Дэниел, Шарлотта, Джонатан, сэр Тимоти и мистер Маллинсон. Лицо Шарлотты, по контрасту с ее черным строгим платьем и гладко зачесанными назад черными волосами, казалось особенно бледным. Щеки мистера Маллинсона розовели в лучах света, падавшего от лампы. В нем не осталось и следа мрачности, отличавшем его на кладбище. Без сомнения, сцены, подобные нынешней, были для него чем-то привычным и даже заурядным. Однако он поднял удивленные глаза на Лавинию, когда та вручила ему сложенный лист бумаги.
Шарлотта, начавшая было бранить Лавинию за ее бесцеремонное вторжение, внезапно замолчала. Теперь на Лавинию уставились все.
В глазах Шарлотты появился страх. Он был столь же несомненен, как если бы она вдруг закричала. Бледнее ее лицо стать уже не могло, но оно как-то заострилось и от
Лавиния пытливо вгляделась в лица остальных. Кто еще был испуган?
С радостью она отметила для себя, что Дэниел не испугался. У него был просто удивленный и заинтересованный вид. Сэр Тимоти тоже выглядел всего лишь раздраженным, потому что он, как всегда, куда-то подевал свои очки и не мог отчетливо видеть ее и понять, что происходит.
Джонатан? Он смотрел на Лавинию с каким-то странным дерзким вызовом. На этот раз он не улыбался; что именно он чувствовал в этот момент, она совершенно не понимала.
Те несколько минут, в течение которых мистер Маллинсон изучал врученный Лавинией документ, показались неимоверно долгими.
Наконец мистер Маллинсон медленно произнес:
— Произошло нечто совершенно неожиданное. Но данный документ, по всей видимости, вполне законен.
Шарлотта спросила замирающим голосом:
— Что это такое?
Мистер Маллинсон откашлялся и торжественно возвестил:
— Я держу в руках документ, который, по всей видимости, полностью аннулирует завещание, которое я составил для покойной. Позднее юная леди, без сомнения, подробнее расскажет нам об обстоятельствах, при которых это произошло, а до тех пор вы, вероятно, хотели бы узнать содержание документа.
Сэр Тимоти с удовольствием произнес:
— Старая дама под конец-таки выкинула номер, да? Не могу сказать, чтобы это меня удивило. По-моему, иностранцы вконец ее испортили. Она научилась у них пользоваться окольными путями. Ну что ж, Маллинсон, продолжайте, расскажите нам, о чем там говорится.
Мистер Маллинсон снова торжественно откашлялся.
— Завещательница заявляет, что она желает оставить все свое состояние своей внучатой племяннице Флоре, «которая, по всей видимости, относилась ко мне с любовью». — Мистер Маллинсон брюзгливо наморщился. — Документ написан не совсем по форме, но все необходимые требования в нем, по всей видимости, соблюдены. Так же как и в предыдущем завещании, я назван в качестве исполнителя и доверенного лица, документ должным образом подписан, заверен свидетелями и датирован. Так что мы должны признать его законным.
Шарлотта наклонилась вперед, глядя на него неверящими глазами:
— Но это невозможно!
Однако Дэниел улыбнулся с явным удовольствием.
— Флора — наследница! Вот так сюрприз! Шарлотта, со стороны твоей тетки это был необыкновенно разумный и верный поступок. Она, без сомнения, боялась, что Флора навсегда останется больна. Не правда ли, мисс Херст? Почему бы вам не присесть и не рассказать нам, как все было?
— Эту бумагу надо порвать! — вырвалось у Шарлотты. — Она не может считаться законной. Написано все на какой-то линованной бумаге! Да Боже мой, это похоже на шалость ребенка. Мистер Маллинсон, неужели вы признаете, что такая вздорная бумажка может быть принята судом всерьез.