VIP значит вампир (Трилогия)
Шрифт:
Ошеломленно опустив глаза, я заметила, что пол усыпан тяжелыми папками и разлетевшимися договорами и каталогами. Вероятно, любовники сбросили их в порыве страсти. Вон и фотография Однорожки в рамке поверх этого безобразия укоризненно на меня взирает. И почему на меня, интересно? Я–то тут при чем?! Просто мимо проходила. А Однорожка на меня так с фотографии поверх очков и косится: мол, почто напраслину на почтенного мужа наводишь? Краска прилила к моим щекам, и я остолбенела во второй раз за последние две минуты. А что, если и это галлюцинация?
– Бессонова? –
– Я закрыла! – нервно взвизгнула та, одергивая юбку и спрыгивая со стола. – Ты разве не видишь, эта ненормальная ее выбила? Она следила за нами!
Я перевела взгляд на дверь, и мне стало не по себе. Я действительно выбила ее, выломав замок. Это что же за глюки такие? Вполне очевидно, что Однорог и Дьяволина, очутившиеся в двусмысленной ситуации, мне просто примерещились. Как примерещился стук тела, из–за которого я, сама не своя, снесла дверь. Скорее всего Однорог сидел себе спокойно в кабинете, пил свой отвратительный дешевый кофе, изучал новый «Коммерсант». Возможно, неосторожно двинув локтем, сбросил со стола тяжелую папку, звук падения которой я приняла за грохот тела. А тут я – выламываю дверь с воплем «ОМОН на подходе!» и застываю, как памятник… с выпученными глазами.
– ОМОН! – подскочил на месте иллюзорный Однорог, суетливо задраивая молнию на брюках. Видимо, неудачно, потому что тоненько пискнул. – Бессонова, какой ОМОН? Почему ОМОН?
Я потрясла головой и попятилась к двери. А что, если в кабинете вообще никого нет? Он же был заперт. Так это подсудное дело получается – взлом кабинета начальника! А если тут сигнализация? Вот ОМОН по мою душу и примчится, накаркаю…
– Бессонова! Отвечай, я еще твой босс! – разъярился глюк в образе Однорога.
Но ведь какой реальный глюк, даже сердится как настоящий! На всякий случай, если Однорог в кабинете все–таки был, кофе пил, а я его покой бесцеремонно нарушила, я пролепетала:
– Извините, Борис Семенович, я, кажется, не вовремя… – И пулей понеслась прочь.
– Бессонова, куда?! – надрывался вслед глючный Однорог. – А ну стой, вернись! Нам надо все обсудить! Мы должны договориться! Это в твоих интересах, Бессонова!
К счастью, в коридоре было пусто. Ни сотрудников, ни Хуана с хрюнделем. Что делать, куда бежать? Домой, на строгий карантин, и носу на улицу не показывать? Я притормозила у лифта и нажала кнопку вызова, краем глаза уловив за спиной движение. В коридор выскочил глюк Однорога.
– Жанна, да стойте же!
На автомате я развернулась и понеслась к своему кабинету. Влетела внутрь, закрыла дверь и поймала изумленный взгляд Саши, убиравшей в шкаф куртку. Я чуть от радости не взвизгнула. Слава богу, это была именно моя подруга, а не синелицая инопланетянка и не Карлсон с пропеллером.
– За тобой что, волки гонятся? – протянула Саша.
– А свинья в бриллиантовом
– Ну и шуточки у тебя! – фыркнула Саша, закрывая шкаф, и прозорливо прищурилась. – Или у тебя температура и галлюцинации?
– Нет, ничего такого, – соврала я, с опаской поглядывая на дверь.
Но глюк Однорога в кабинет не ломился. Какое счастье! Может, присутствие здравомыслящей подруги убережет меня от глюков? Отсижусь как–нибудь до вечера, спущусь с Сашей на улицу, а там поймаю такси, и домой. А то меня в дрожь бросает при одной мысли о том, чтобы выйти за дверь и наткнуться на глюков Однорога, Ангелины и Хуана со свином.
– А как ты себя чувствуешь? – не унималась беспокойная Саша.
– Нормально, – не стала вдаваться в подробности я.
– Уверена? – недоверчиво спросила Саша, садясь за свой стол. – Какая–то ты… возбужденная!
«Знала бы ты, кто меня возбудил, уже психиатричку бы вызвала», – нервно подумала я, а вслух сказала:
– Так распродажи на носу… Сама понимаешь: и вечный шопинг – покой нам только снится!
– Не Гуччи единым жив человек, – привычно осадила меня подруга.
– Тот, кто с Гуччи по жизни шагает, тот никогда и нигде не пропадет! – нашлась я.
Саша критично посмотрела на меня и фыркнула, передразнивая:
– Бренд сивой кобылы! – А затем уткнулась в монитор и пробормотала: – Ох не нравится мне это, подруга! Чего–то ты скрываешь.
– Ну чего ты придумываешь, Саш? – поспешно возразила я.
– А что я? – Сашка растерянно моргнула.
– Чего–чего… – передразнила я. – Не выспалась я. И нечего сразу думать, что я что–то скрываю.
Саша в смятении посмотрела на меня и промолчала. Так, словно она и в самом деле не произносила свою мысль вслух, как я только что отчетливо ее слышала. А я, совершенно сбитая с толку, отвернулась к своему компьютеру и принялась создавать видимость работы.
Час мы просидели в полном молчании, попивая кофе. Потом чайник опустел, Саша отправилась добывать воду, а я с тоской посмотрела ей вслед. Что, если сейчас затаившиеся глюки вылезут из всех щелей? Как накаркала! Из коридора донеслось знакомое хрюканье, и в дверь постучали.
– Входите, – обреченно разрешила я, гадая, остановит ли закрытая дверь Хуана и Масяню или глюки спокойно пройдут сквозь нее.
Глюки меня удивили: отворили дверь обычным способом и ввалились в кабинет, превратив его в дурдом.
– Hi, Джоанн! – радостно проорал Хуан.
– Салют, – проявила осведомленность в языках и я.
Масяня, радостно повизгивая, унесся под Сашкин стол и там угнездился. А Хуан развалился в кресле у стены и уставился на меня взглядом прожженного мачо, который никак не вязался с его распахнутой на груди розовой шубой. Не дождавшись ответной реакции, он подался вперед и с придыханием произнес:
– Ну?
– Что ну? – осторожно уточнила я.
– Нравится тебе моя Маська? Правда cool?