Вирасана
Шрифт:
Зоя. Ну как, защитила?
Эмма. Да, с отличием. Всё – я свободна, как птица!
Зоя. И куда ты полетишь?
Эмма. Поплыву. Мама устроила меня по своим связям в Балтийское пароходство, буду плавать на круизном теплоходе по морям-океанам!
Зоя. Как переводчик?
Эмма. Нет, какой там переводчик? Теплоход этот для иностранцев. Там своих хватает. Пока в качестве горничной, а потом неизвестно.
Зоя. Какой
Эмма. Да, мне предложили аспирантуру, но это-потеря времени. Надо корпеть над диссертацией несколько лет, затем получить степень и должность с окладом 200 рублей.
Эмма с Зоей идут по набережной, продолжают разговор.
Зоя. Разве это мало?
Эмма. Для меня мало. Я иду по намеченному плану, забыла мою программу максимум? Нет, не коммунизм, к которому мы все дружно идём нога в ногу. Заграница, и точка! Вот туда я сейчас и отправлюсь. Да ещё под парусами!
Зоя. А когда?
Эмма. Уже скоро, через 2–3 месяца. А пока у нас есть время. Ты как, не против махнуть на юг, в Сочи, например? Там в апреле уже тепло.
Зоя. У меня же работа, да и учёба не закончилась. Скоро сессия. Это ты всё делаешь досрочно, с опережением графика.
Эмма. Надо было переходить на дневное, тогда бы и ты была, как я, в свободном полёте!
Зоя. Я слишком земная, мне не летать, как тебе.
Эмма. Всё будет по твоему плану: аспирантура, кандидатская, младший, потом старший научный сотрудник, а там, глядишь, и профессором станешь. Фу, как скучно!
Зоя. А мне не скучно. И я буду рада, если это случится на самом деле.
Эмма. Всё, бери отпуск на две недели, и летим на юг.
26. ОСЕНЬ, 1969 ГОД. НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ.
У станции метро встречаются Эмма и Зоя.
Зоя. Ну, как твоё плавание?
Эмма. Всё так здорово, ты не представляешь, где я только не была! Лондон, Копенгаген, пересекли экватор и всех новичков выкупали в океане – такой обычай.
Зоя. У меня не так густо, была в Паланге, Вильнюсе, ну и всё, пожалуй.
Эмма. Пойдём в кафе, и ты мне всё расскажешь.
Зоя. А куда ты хочешь?
Эмма. В Европейскую гостиницу, у меня там знакомый швейцар.
27. КАФЕ.
В полумраке сидят за столиками элегантно одетые люди, в основном – иностранцы.
Зоя и Эмма занимают отдельный столик. Эмма заказывает кофе.
Зоя. Может, закажем шампанское, за встречу?
Эмма. Ты что? Здесь сумасшедшие цены! Обойдёмся и так.
Зоя. Ну, расскажи сначала о себе, о своём первом плавании.
Эмма (прищурив глаза). Знаешь, всё бы хорошо, если бы не эти чёртовы иностранцы!
Зоя. Ты
Эмма. Да, мечтала: о муже иностранце, а не об этих засранцах, которые нас за людей не считают! Ты получала когда-нибудь по заднице?
Зоя. Тебя что, там били?
Эмма. Нет, просто, походя, хлопали по заднему месту и говорили: «какая аппетитная попка»!
Зоя (рассмеявшись). А ты им сдачи давала?
Эмма. Нет, я только любезно улыбалась и говорила: «thank you very much». В основном там были немцы и англичане. Мои испанский и французский языки не пригодились.
А английский я только в школе изучала. А ты сама знаешь, как нас учили в школе. Ладно, рассказывай о себе. Ты, наконец, нашла свой «пестик»?
Зоя. Даже не знаю, что и сказать. Одним словом, я влюбилась.
Эмма. Поздравляю, наконец-то!
Зоя. Эта любовь похожа на то, как у Шекспира: «нет повести печальнее на свете, чем повесть обо мне и о прекрасном Пете».
Эмма. Ну, не томи, рассказывай, и со всеми подробностями, как и что там у вас было.
Зоя. Отпуск мне дали в сентябре, и то на две недели. Ведь я же прогуляла половину на юге, с тобой! Моя коллега вернулась из Паланги и так возбудила меня своими впечатлениями от неё, что я тут же вылетела туда.
С этого момента идут кадры фильма под голосовое сопровождение Зои.
Кадры полёта. Зоя сидит в кресле и смотрит в иллюминатор.
Голос Зои. Уже сидя в самолёте, я стала мечтать о чём-то очень чудесном и необычном, о том, о чём мечтала уже много лет – о встрече с любимым. Даже сочинила стихотворение:
Я сердце не могу унятьМне больно от тогоЧто нет любимого со мнойИ как прожить мне без негоЯ не могу понятьВесна прошла, но всё равноМне сердце не даёт покоя,Стучит и требует своё:Приди скорей, ведь ты в мечтахСо мною так давно.Воображение рисует мне твой образОн везде: и в звёздах, соснах и в луне.На что б не посмотрела я:Везде, – и нет его нигде!Ищу, хочу тебя найтиУвидеть, наконец, твои незримые черты.Но вижу лишь одно:Пустыня, ветер и песок.И больше – ничего!И сквозь пустыню и песок,Сквозь этот мракСияют те же всё глаза,И мне идти велятНа их извечный лунный свет.