Виражи
Шрифт:
– Кир иногда привозит ко мне племянников, это их слабо занимает, но хоть что-то. – Попыталась представить мужчину с детьми и умилилась. В голове сразу всплывает образ темноволосой малышки с ярко-синими глазами и курносым носиком. Это получилось до того ярко, что пришлось зажмуриться, чтобы вытравить из своей головы. Семейное счастье не для меня, не смогу его построить, даже мамой плохо себя представляю. Чему я могу научить своего ребенка? Двуличности и безрассудству? Ни к чему хорошему это не приведёт, в мире и без этого хватает двинутых на голову.
– А я не лажу с детьми. Даже не контактировала никогда, не доводилось как-то.
– Мои бы тебе понравились. Они, конечно, через чур энергичны, но хорошие. Хочешь вина? – Немного не так я представляла себе этот вечер. Ник помог устроиться напротив электрического камина, а сам ушел на кухню в поисках добычи.
Сервировка на маленьком столике была проста, фрукты, да шоколадные конфеты к вину. В комнате был приглушенный свет, который должен был создавать романтическую обстановку, но вместо этого расслаблял, вгонял в состояние транса. И мы говорили. Болтали о всякой ерунде. С этой стороны я никогда не видела Никиту, даже в строгом костюме мужчина был каким-то домашним, что ли. Это сильно подкупало и располагало к нему, а когда Ник начал рассказывать о проделках своих племянников я растаяла окончательно. Интересно, а я смогу все-таки выкинуть его из головы после близости, или он засядет там еще глубже?
В какой момент мы поймали тишину, понять не успела, а когда мужчина подошёл к креслу и протянул руку, не думая вложила свою и позволила себе встать на ноги рядом с ним. Невесомое касание костяшками пальцев по обнаженному сгибу локтя вызвало миграцию мурашек по всему телу. Достаточно приличный жест сейчас был слишком интимным, слишком будоражащим. Его рука пошла выше, подушечки пальцев оставляли ожоги, а когда ладонь удобно легла на мою шею - потеряла связь с реальностью. Так же просто не может быть, чтобы вот так, легко и быстро возбудиться практически до предела. Положила свои руки на его плечи и стала пальчиками пробираться к темным волосам, в которых хотелось зарыться и носом тоже, чтобы глубже вдыхать его непередаваемый запах.
Платье с тихим шелестом опустилось на пол, оставляя меня почти обнаженной, но вопреки своей натуре стыдно не было, его горячий взгляд говорил о том, что в его глазах я сексуальна. Повела плечом и встала на цыпочки, хотелось вновь прикоснуться его губам, ловить его сбившееся дыхание и чувствовать, как сильные мужские руки прижимают все крепче. Если это сумасшествие, то сходим с ума мы вместе. Ник легко поднял на руки, и ноги сами обвили его талию. Член под попой дернулся, и я непроизвольно потерлась об него, что вызвало глухой стон мужчины и мой всхлип.
На ощупь, не переставая целовать друг друга, добрели до спальни, где холодное покрывало заставило вздрогнуть от контраста. Благоразумие? Нет, не слышали. Пуговки рубашки остались там, в гостиной у камина, позволяя мне в данный момент ощущать шелк кожи, наслаждаться подтянутыми мышцами. Что же ты делаешь со мной? Нельзя так. Нижнее белье улетело куда-то вместе с его брюками, открывая мне целостный вид на однокурсника. Но долго наслаждаться мне не дали, подтянули за бедра ниже, а после Никита потянулся к тумбе, в которой оказалась подаренная мною смазка. Не думала, что она пригодиться лично для меня. Он выдавил ее себе на руку и прошелся
Когда он неожиданно вышел, непроизвольно потянулась к нему, желая заполнить ноющую пустоту, но долго издеваться не стал, просто перевернул, поставил на четвереньки и снова вошел, но уже под другим углом. Это слишком сильно, слишком много. От боли и кайфа руки не держали тело, и мне оставалось только прижаться щекой к нежной ткани и смять ее в руках, чтобы не застонать слишком пошло, чтобы не тронуться умом. А потом он пальцами нащупал заветный бугорок, и я не выдержала, вздрогнула всем телом и стала сама насаживаться, лишь бы продлить это ощущение, лишь бы добраться до наивысшей точки, а потом обессиленно рухнуть. Так и получилось, следом за мной Ник зарычал сквозь зубы и немного придавил меня к кровати.
Шевелиться не хотелось, тяжесть мужского тела и то, что он до сих пор внутри, как-то странно действовали, и если он в ближайшую минуту не выйдет и не ляжет рядом, то мне захочется на второй заход. Ник словно услышал меня, скатился на правый бок и сграбастал меня к себе поближе.
– Прости, мне совсем крышу снесло. Завтра куплю тебе противозачаточное экстренного действия. – Это развеяло ощущение счастья от сегодняшнего дня. Вот как люди одним словом могут перечеркнуть разом все? Нет, понятно, что ему не нужен ребенок на стороне от какой-то левой девки, но говорить вот так, когда тело еще не до конца пришло в себя после оргазма? Молодец, напомнил мне, что я и сама не рассчитывала на продолжение. Что-то одобрительно буркнула ему и стала ждать, когда его дыхание станет ровным. Разгар лета, и спать даже под тонким одеялом жарко, а мы еще и кондиционер не включили, не до этого было.
Буквально через пять минут рука, обнимавшая меня, потяжелела, для надежности выждала еще несколько минут и встала, как можно аккуратнее скинув конечности недавнего любовника. Погостили, и хватит. Платье оделось легко, так же, как и туфли. Алкоголь уже полностью вышел вместе с потом, и мыслить удавалось более, или менее связно. Нашла свою сумку и спустилась вниз, где и вызвала такси, которое села ждать на лавку.
Все хорошо, тело успокоилось, зато полезли дурные мысли. Неужели я не заслуживаю большего? Неужели так и придется всю жизнь довольствоваться временными мужчинами? Пискнул домофон и на улицу вышла молодая девушка, девчонка еще совсем. Она привычным жестом выбила из пачки сигарету и подкурила, выпуская сизый дым. Сколько лет назад я бросила? Лет пять? Но сейчас старая привычка на нервной почве дала о себе знать.
– Не угостите? – Шатенка окинула меня взглядом, спокойно подошла и села рядом, протянув мне почти пустую пачку с зажигалкой. С сомнением достала и выполнила простой, но до жути вредный ритуал.
– Этого добра не жалко. – Спокойно заметила незнакомка и снова затянулась. Точное замечание. Сигаретный дым проник в легкие, даруя временное, зыбкое успокоение. Молчание нас не тяготило, времени было около часа ночи, а мы наслаждались стрекотанием заблудшего в город сверчка и шумом музыки, которая исходила от одного из окон первых этажей.