Виртос

Шафранский Павел

– Я очнулся в гребанной банке без памяти.

– Очнулся нулем! Называй вещи своими именами! – если бы родители Руди называли вещи своими именами, его бы звали Недоразумение. – Какого черта нуль делает в Пустоши? Здесь только активные моберы, а не добродушные няни юзеров! Ты вообще хоть в одном векторе был?

– Помер в роли железного монстра в этом…

– В Страйке, – закончил Руди мою фразу, видя, что мне это не по силам. – За активность тебя сюда и засунули. Но Страйк… Детский лепет для щенков, вот что такое Страйк! – держась рукой за лицо, Руди присел и откинулся на стену прицепа. – Вместо Бори, какого-то… ух… ламера подсунули.

– Как будто я мечтал о твоей

компании.

– Да пошел ты. Боря вообще лютый чувак. А ты иди, тестируй нерабочие векторы, цветочки сажай… или, не знаю, что там делают вообще. Нормальных ребят в штрек закрывают, а мне, блин, сосунка зеленого выдали.

– Кулак сосунка сейчас передаст еще один привет твоей роже.

– Э, не-не-не, – замельтешило ничтожество, – спокойно, друг.

– Не друг я тебе. Что такое штрек? Какое-то наказание? Штраф?

– А ничего, – Руди попытался посмеяться, но отголоски моего удара, очевидно, все еще отдавались болью, – тюрьма. Карцер. Посидишь там пару часиков – играть будешь, как миленький. Еще и на передовую побежишь, чтобы в штрек не возвращаться.

– Тюрьма? Да вся эта помойка и есть тюрьма!

– Ты векторы со штреком не сравнивай. Любой мобер скорее половину своих таймов отдаст, чем в штреке погостит. Ты, это… за бараночку-то садись. Третий раунд на носу. И за парня не парься. Ему максимум обидно, но никаким боком не больно. Он проиграл – мы сможем победить. Все. Иначе никак.

Не знаю, что вызывало во мне большую неприязнь: поступок Руди, или тот факт, что он начал казаться мне правильным. Ощущение, что я погружен в ночной кошмар, все еще не покидало меня. Вот только будильник никто не завел. Для того чтобы существовать в этом безумии, нужно было самому быть психом. И мой напарник прекрасно с этим справлялся. Я сел за руль, силясь собраться с мыслями, но выбрал для этого не самое подходящее время – за руинами города уже рычал мотор очередного соперника.

2.3.

– Эй, гений! Враги-то сзади, не слышишь, что ли? – так прокомментировал Руди мое спешное отступление прочь от вражеской колымаги.

– Открытая перепалка, да? – я нашел недалекость моего напарника оскорбительной. – Ты вообще выигрывал тут хоть раз?

– Да я в почете в Пустоши, ну. Завсегдатай! – голос гиены произнес последнее слово едва ли не по слогам. – И в Противостоянии свой. Только в эти векторы и ныряю, там только суровые моберы нужны, вроде меня.

Теперь пришла пора Руди оскорбиться: судя по его интонации, он ожидал от меня похвалы или как минимум вопроса, действительно ли он столь велик.

– Э-э-э, ну ты полный нуль, Ариш. Капитальный. Противостояние – главный вектор Виртоса! Миллионы игроков силами меряются, куча бабла на кону. Ну и таймов, конечно. Таймы – наше все, а? – пока я увеличивал расстояние между нами и соперником, Руди был убежден в том, что мы ведем диалог. – Фишка в том, что в Противостоянии возрождаешься сразу после смерти. Играюшь до победного, пока базу противника не захватишь. Но сейчас что-то более крутое, говорят, проектируют. Тесты какие-то вродь даже проводят. Название не помню – Боря говорил, я забыл. Слово какое-то шибко умное.

Я выехал за пределы города и ударил по тормозам. Дальше путь заказан: из потрескавшегося лобового стекла открывался сравнительной красоты вид на бескрайние пустоши, путь к которым преграждал огромный ров. Вот как они ограничивают размеры чертовых миров. Они…

– Что с твоим напарником? И что за тесты? – повернув машину, я поехал вдоль ямы, стараясь держаться поближе к городу.

– А, ну так известно, че. Нашалил лишнего,

его и прикрыли… Но мы-то делов наворотили и еще натворим! Столько побед навыигрывали уже, юзеры ссутся от наших имен! – странно было слышать, что их дуэт вообще выигрывал, учитывая, что Руди рекламировал своего компаньона, как еще более отмороженного. – Ну это не всегда так, что мы вместе гасим юзеров. Все-таки моберов много, и частенько кто-нибудь другой подгружается. Но мы с Борей в одной команде, хоть какие-то вот привилегии в Виртосе, объединяться можно. Ну и юзерам, канеш, спасибо – им, обиженным, именно нас подавай. Катают кляузы, грузят нас в Пустоши без выбора нашего, сразу к ним чтоб на сеанс мести. А нам и самим в кайф их еще раз наказать. Говорю тебе, я стану самым известным мобером! За нами с Борей уже очереди выстраиваются!

Вновь послышался гул двигателя неизвестного соперника. Судя по нарастающей громкости, враг стремительно к нам приближался и был явно немаленьким.

– Даешь перестрелку, епта! Мы быстрее них, по любому завалим. Ты только рули как надо, а уж я-то как надо постреляю. Езжай на открытое пространство, там пригласим их на танец смерти! – судя по тому пафосу, с которым Руди выдавал громкие слова, эта фраза была им многократно отрепитированна.

– Выведем его на открытую местность, среди развалин. Он будет открыт, а мы сможем отступить.

– Сечешь, нытик. Погнали!

Мы вернулись на ту самую площадь, с которой я начал знакомство с Пустошами. Рокот невидимого врага был слышен все время, но теперь казался дальше.

– Дай залп, – мои слова удивили напарника. Я посмотрел на него и прояснил недоумение: – Примани его.

– Да, да. Точно. Эт можно. Но то, что ты за рулем, не делает тебя главным, – Руди явно было не по душе выполнять мое распоряжение. Тем не менее, он выстрелил в один из домов.

Рев мотора стал быстро приближаться к нам. Через несколько мгновений за руинами показалась кабина бронированного титана – даже колеса третьего врага были в два раза больше раздолбанного пылесоса, баранку которого я отчаянно крутил. Кузов махины был покрыт грубо сваренными стальными пластинами. Чтобы заехать на площадь, машина-гигант просто смела руины нескольких домов– те в ответ лишь рассыпались под огромными колесами, точно игрушечные.

– Здоровенный, гад. На-ка!

Залп пушки заставил меня стиснуть зубы. Не от того, что я испугался выстрела, но в ожидании его результата. Радоваться же оказалось нечему: прямое попадание Руди по врагу – словно укус комара для носорога.

– Давай, давай, давай! Рули, Ариша, рули отсюда!

От прокручивающихся на песке колес в воздух поднялась взвесь песка, и лишь несколько мгновений спустя зажатого газа наша машина помчалась в сторону укреплений. Ответный выстрел прогремел прямо за нами, мощным взрывом подбросив в воздух множество бетонных осколков. Неумолимый вывод поступил в голову мгновенно: только движение. Ни секунды промедления. Ударной волной нас забросило в узкий проезд между домами, стены которых уже крошились от пулеметных очередей исполина.

– У этой сволочи еще и несколько стволов?!

– А ты думал! Последний же!

Огромная машина подъехала к переулку, в котором мы скрылись. Черта с два, юзеры: мощности гиганта не хватило, чтобы разнести здоровые остовы домов. Тем временем мы на всей доступной нам скорости обогнули дома и выехали со стороны других развалин, оказавшись позади неповоротливого соперника, уткнувшегося в тесную улочку.

– До той улицы два раза выстрелить успеешь?! – я указал на свободный проезд между другими руинами, открывающимися неподалеку от верзилы. Туда мы и устремились.