Вирус хаоса

Симонова Мария

И — о всесилье уверенности любящего человека! — он оказался прав: к концу третьих суток она вернулась. Однако, увидев ее в очередной раз, Ген уже и не знал, радоваться ли этому обстоятельству.

Он засел на кухне, рядом на плите шкворчала яичница — нет, это не жена, это он занялся приготовлением пищи, уже органически опасаясь допускать ее на кухню, откуда она взяла привычку периодически исчезать.

Потом раздался второй звонок в дверь — стоит ли говорить, что это была Светка, которую жена вызвала сразу после своего появления в доме.

А

полногрудая блондинка в сексапильных шортиках и в маечке, выплывшая встречать гостью, и была его жена. Хотя Ген до сих пор отказывался в это верить, пребывая в некотором шоке: волосы, допустим, покрасить недолго, а вот по поводу ее бюста… Если Мэри не напихала себе в лифчик ваты, чего она сроду не делала, то оставалось предположить, что она пропадала эти дни в клинике по увеличению грудных желез. Странный факт: почему-то у родного мужа не возникало ни малейшего желания это проверить. Да и появись у него такое желание, ее прибытие не предусматривало никаких подобного рода поползновений.

— Та-ак, — произнесла Мэри, увидев его на пороге, потом ворвалась мимо него в дом, весь его обежала, позвонила Светке и рухнула на постель. Сама мысль о том, чтобы к ней присоединиться, казалась ему крамольной.

Безумье длилось. И, хоть ты тресни, это уже было не его безумье.

Затем, как было уже сказано, явилась Светка. На удивление недолго пробыв с Мэри в комнате, она приползла к нему на кухню, выключила подгорающую яичницу, уселась напротив и, покопавшись в своем пакете, водрузила на стол бутылку.

— А она?.. Что, не выйдет?.. — впервые на своей памяти Ген сказал о жене «она», словно о ком-то… постороннем. И ничуть этому не удивился. Впрочем, Светка тоже не удивилась.

— Ей надо отдохнуть, поспать. Ты в курсе, что она у тебя приехала с юга? — Ген надрывно вздохнул. — …И считает, что сошла с ума, — продолжила Светка, — только «Скорую» вызывать боится. Еще спросила у меня, давно ли ты тут… ну, обретаешься. В смысле живешь.

Ген еще раз вздохнул. Поставил на стол рюмки, чуть посомневался, но все же разложил по тарелкам слегка подгорелую яичницу.

— В холодильнике, конечно, шаром покати? — усмехнулась Светка.

— Может, что-то и есть, не помню… — он сел и тяжело поглядел на нее через стол. Светка молчала, предоставляя ему возможность высказаться первым. И он начал:

— Видела эти шортики? Она же так по Москве шлялась! А буфера?.. Света, что делать?.. — Кажется, он уже замучил ее этим вопросом. Но она оставалась единственным спасительным компасом, еще способным помочь ему отыскать в происходящем здравый смысл, по крайней мере, честно пытающимся.

— Ты, главное, успокойся, — Светка похлопала его по руке и разлила водку. — У нее такой период. С нами, женщинами, это бывает — выбор нового имиджа и все такое… По-моему, это даже забавно.

— Еще как, — вздохнул он.

Молча чокнувшись, выпили.

— А что она на юге-то делала?.. — поинтересовался Ген.

— Черт, я даже не спросила.

— А

я уже боюсь ее о чем-либо спрашивать.

После второй Гена прорвало: он рассказывал в подробностях о метаморфозах жены и про свои компьютерные закидоны тоже рассказал, недоумевал, возмущался, просил у Светки объяснений, она излагала свои версии, но он их не слушал. Светка достала из холодильника колбасу, шпроты, еще что-то, порезала хлеб. Так они сидели и пили. Водки уже было на донышке, когда раздался третий звонок в дверь.

Ген пошел открывать, понятия не имея, кто это, но втайне надеясь — может, наконец-то, настоящая Мэри? А эта — какая-нибудь ее крымская родственница, седьмая вода на киселе, ведь он с ней практически не общался, и просто все они друг друга не поняли?.. Сознание, как это ему бывает свойственно, упорно, несмотря на груду контраргументов, стремилось продвигать обыденные версии.

За дверями оказался тот самый господин средних лет, что заходил на днях со странными вопросами о Мэри. Впрочем, не более странными, чем все то, что творилось с ней в последнее время.

— Извините… Вы, может быть, меня помните — я к вам уже заходил…

— Разумеется, я вас помню, — охотно подтвердил Ген. — И хотел спросить… — Ген не успел издожить суть своего вопроса, поскольку гость заранее понял его по-своему:

— О, простите! Блум, Генрих Блум, преподаватель точных наук, — торопливо представился он. — Мне необходимо с вами поговорить. Вашей жене угрожает опасность! — выпалил он, волнуясь, тем не менее твердо, как человек, принявший непростое решение и намеренный во что бы то ни стало его осуществить.

В другое время Ген сто раз бы подумал, прежде чем впускать в дом столь странного типа, но эти безоблачные времена помахали ему ручкой из туманной дали совсем, как это ни странно, недавнего прошлого.

— Входите, — сказал он, пропуская Блума в прихожую. — Сюда, — он провел его на кухню. Увидев сидевшую за столом гостью, Блум замер и, обернувшись в замешательстве к хозяину, спросил:

— Это ваша жена?..

— Нет, — успокоил его Ген, — жена сейчас отдыхает. Это Светлана, ее подруга, она… В общем, она в курсе всех наших семейных дел, вы можете смело говорить при ней. Прошу вас, садитесь вот сюда.

— Генрих Блум, — представился старик Светке с легким поклоном и сел, неловко громыхнув стулом.

— А я Евгений, — закончил церемонию знакомства Ген. — Я так понял, что ваше дело касается моей жены? Но я предлагаю пока ее не будить.

— Нет-нет, то есть да, — зачастил гость, — это касается непосредственно ее, но я решил поговорить именно с вами! Видите ли, меня в последнее время донимают странными звонками. Вначале я принял это за неудачную шутку моих коллег, потом, когда звонки стали настойчивей, зашел к вам и убедился, что такая женщина, Мария Ветер, действительно существует. Судя по вашей реакции, я сделал вывод, что вы чем-то обеспокоены в связи с ней. И эти звонки… Они сами по себе достаточно странны…