Вирус «Reamde»
Шрифт:
– Прости, что тронула твою куклу, – сказала Оливия. – Я не знала, как Тораккс для тебя важен.
Молчание. Слово «кукла» лишило их дара речи.
– Я не особо разбираюсь в «Т’Эрре», – продолжила она. – Этот Тораккс – он какой-то важный персонаж в игре?
– Тораккс – мой персонаж, – ответил Шеймус.
– Вау! Ты на таком уровне, что из твоего личного персонажа сделали куклу?
– Это называется «игровая фигурка», – объяснил он. – Ничего особенного. Если у тебя есть персонаж в «Т’Эрре», просто заполняешь форму на сайте и переводишь пятьдесят баксов. Тебе сделают такую на трехмерном принтере и вышлют по почте. Военнослужащим
– А ты на действительной службе?
– Нет, но мы знаем, как надыбать скидку.
– А ноутбуки – ваши собственные? – спросила Оливия.
– А тебе зачем знать? – спросил Шеймус, опасаясь, что она обвинит его в нецелевом использовании государственного имущества.
– Не важно. Я просто хотела спросить, нет ли здесь свободного ноутбука, который я могу взять.
– Чтобы отправить зашифрованное письмо?
– Нет. Чтобы поиграть в «Т’Эрру».
– Ты же говорила, что не играешь?
– Раньше не играла, а теперь надо учиться.
– Надо?!
– Для работы, – сказала она.
Потому что Оливия уже знала: пропавшая девушка по имени Зула работала в Корпорации-9592 и один из соучредителей – ее дядя; похищение как-то связано с хакерами, окопавшимися в квартире под Джонсом. Пока что она не собиралась убивать много времени на «Т’Эрру» и уж тем более заказывать собственную куклу, сделанную на трехмерном принтере, но чувствовала, что должна больше узнать про игру.
Через двенадцать часов она знала куда больше, чем нужно, и все равно хотела знать еще. Где тайник, в котором хранятся черные жемчужины К’рифта? Какая комбинация заклинаний и трав пробуждает принцессу Эликассию от векового сна в Золотой беседке Нар’ториона? Где добыть калдакианскую серую руду, чтобы изготовить наконечники намасской стали для стрел к аратарскому луку? И можно ли поразить ими Торлога, преграждающего путь по Мосту Энбары? Оливия могла бы спросить у Шеймуса и его шайки пропащих мальчишек, но ответы породят лишь новые вопросы, а она и без того слишком часто их дергала. Да и вообще они были очень заняты, к чему-то готовились.
К чему-то связанному с применением силы.
К чему-то в реальном мире. Не очень далеко отсюда.
Эти впечатления Оливия собрала в редкие моменты просветлений, когда отрывалась от игры, чтобы задать вопрос, схватить гамбургер или выйти в туалет. В таких случаях мужчины умолкали и деликатно смотрели в другую сторону, пока она вновь не усаживалась за компьютер.
Часа в три ночи Оливия ушла к себе в домик и проворочалась до рассвета. Стоило закрыть глаза, как перед ними начинали мелькать картинки из «Т’Эрры». Потом она все-таки уснула. Уже после полудня Шеймус разбудил ее громким стуком в дверь.
На нем было навешано еще больше обычного: кэмелбек, дополнительные магазины к «ЗИГу», жесткие наколенники.
Шеймус вошел и сел на корточки, прислонившись к стене: хорошее упражнение для мышц передней части бедра.
– Из-за той версии, которую сочинили твои лондонские коллеги, сегодня погибнут люди, – сказал он.
– Версии, согласно которой Джонс направил самолет сюда?
– Ага. Той самой. Так что пока люди не погибли – учитывая, что одним из них могу быть я, – я решил заглянуть в гости, покалякать о том о сем и между делом спросить, по-прежнему ли ты веришь в эту версию. Да как-то оказывается, что, когда я собираюсь в такую вылазку, у меня пропадает охота болтать.
Оливия кивнула.
– Он полетел на юг. Если
– Это ты уже говорила, – сказал Шеймус.
Оливия промолчала.
– Я, собственно, чего: вот я. Шеймус. Живой и здоровый. Не самый близкий твой друг, но и не совсем чужой человек. Насколько я знаю, ты на меня ни за что не злишься. Выносишь мое присутствие. Может, я тебе даже чуточку симпатичен. Я сейчас уйду. Допустим, завтра утром меня привезут в окровавленном мешке. Ты садишься в самолет и летишь в Англию. И в этом длинном-длинном рейсе, где-нибудь над Индией, или над Аравией, или еще над хер знает каким Критом, ты… – Он хлопнул себя по лицу, скроил огорченную физиономию и закатил глаза. – И говоришь: «Блин, а версия-то была никудышная». Будет так?
– Нет, – сказала Оливия, – это лучшая из наших версий.
– «Мы» в данном случае – люди за столом в Лондоне.
– Да.
– А ты, Оливия? В какую версию ты больше веришь?
– Это имеет значение? – Ответ вырвался у нее неожиданно быстро.
Лицо Шеймуса на мгновение застыло, потом он улыбнулся, не разжимая губ.
– Нет. Конечно, не имеет.
Он оттолкнулся от стены, встал, повернулся на пятках черных кроссовок и вышел.
Оливия двадцать минут сидела без движения, пока не услышала, как взлетел вертолет.
Потом она пошла в столовую и открыла ноутбук Шеймуса – он дал ей гостевой пароль. Она играла в «Т’Эрру» до конца дня, и весь вечер, и всю ночь, иногда прерываясь и спрашивая себя, достаточно ли устала, чтобы лечь спать. Впрочем, она отлично знала, что не уснет, пока Шеймус и его люди не вернутся.
Они вернулись примерно в девять утра. Оливия все-таки отрубилась на диване и проспала часа три. Они ввалились в столовую все шестеро, грязные, усталые, некоторые в крови, однако никто не был серьезно ранен. Говорили они очень громко и несдержанно, но мощность звука упала почти до нуля, когда из-за спинки дивана показалась ее заспанная физиономия. Оливия поймала взгляд Шеймуса. Он пристально смотрел на нее, отцепляя от себя снаряжение и бросая на пол.
Остальные вышли и отправились по казармам. Оливия невольно чувствовала, что они хотели побросать снаряжение и расслабиться, а ее присутствие в комнате все испортило.
У Шеймуса под мышкой был серый ноутбук – не его, чей-то чужой, – который он положил на кофейный столик, а сам сел на стул у дивана. Затем упер локти в колени, свел кончики пальцев и соединил ладони, словно проверял, работают ли суставы. Костяшки пальцев у него были сбиты.
Шеймус глянул Оливии прямо в глаза и мягким, но уверенным тоном спросил:
– Хочешь трахнуться?
У нее на лице, наверное, мелькнуло некоторое изумление.
– Извини, что так в лоб, но после вылазок мне всегда хочется, аж зубы ломит. И еще после похорон. Заводят они меня. Я думаю, что мог бы сейчас здорово вдуть. Поэтому просто интересуюсь. Вдруг ты как раз в настроении оттянуться с огоньком.
Оливия легко могла это вообразить: вот ее губы расползаются в шкодливой улыбке, они бегут в гостевой домик, залезают в душ, и этот большой мальчишка, которому гормоны ударили в голову, утрахивает ее до потери пульса.