Вирус войны
Шрифт:
— Вставай, соня. Я тебя завтраком накормлю, — стоило потрепать мужчину за плечо, и тот перекатился на спину, не открывая глаз. Волосы на макушке слиплись, а лицо выглядело слишком уж бледным с пятнами лихорадочного румянца на щеках. — Чтоб тебя…
Ольга присела рядом и положила ладонь на лоб. Горячий. Просто обжигающе горячий. Вирус? Инфекция? Раны воспалились? И что делать? Как лечить?
Сердце сделало кульбит в груди, волоски на руках и голове встали дыбом. Она заставила себя глубоко вздохнуть. Затем решительно отбросила одеяло и перевернула гостя на живот. Тяжелый оказался, зараза. Еще и неповоротливый.
Ольга быстро сходила на кухню и вернулась со всей аптечкой. Заново обработала и заклеила царапины, отмечая, что за ночь они затянулись намного лучше, чем она думала. Что же тогда не так? Внутренние повреждения? Кровотечение? На адреналине дошел до нее, а во сне расслабился…
Футболка улетела в сторону. Все равно пропиталась потом. Переворот на спину. Тщательный осмотр и даже ощупывание живота и грудной клетки. Гематомы на корпусе были небольшими. И вроде бы выглядели так же, как и вчера. Возможно, даже чуть уменьшились, но здесь она уже не была уверена. Значит, не кровотечение. Тогда что? Вирус?
Ольга сунула градусник мужчине подмышку. Выпила стакан воды с таблеткой обезболивающего. Снова заглянула в аптечку. Насколько на него подействуют обычные лекарства? И чем их заменить? Мед? Малина? А если аллергия? Отек Квинке? А в больницу нельзя… Или можно?
Она представила вызов скорой, которая обязательно потребует документы. Конечно, можно наврать, что они утеряны. Представить его каким-нибудь дальним родственником. Интернета нет, проверять будут долго, зато помогут. А если обнаружат что-то не то? Пришельцы вообще анатомически от людей отличаются? Составом крови? И заберут его потом на опыты…
Взгляд упал на часы. Если она не выйдет из дома через двадцать минут — опоздает. А там — зарплата.
Глубокий вдох и выдох позволил собраться с мыслями. Проверить температуру — тридцать восемь и пять. Слишком много. Надо сбивать. Рискнуть и дать жаропонижающее? Или народными методами?
Она посмотрела на гостя. Бледный. Растрепанный. Слабый. Жалко его. И страшно, что умрет. Что она с трупом будет делать? И где еще одного такого же искать, чтобы с его планетой связаться? Вдруг за ним все-таки прилетят…
— Господи, где тебя носит, когда ты нужен?..
В Бога Ольга не верила, но иногда вот находило. Хотелось переложить ответственность с себя на кого-то большого и всесильного. Но вот… Не бывает так. Все приходится делать самой.
Она выдохнула, приподняла мужчину за плечи, обхватила вокруг груди со спины, выдохнула еще раз и потащила его на диван. Оставлять человека с температурой на полу — жестоко. Он ей нужен живой. По возможности — здоровый, и в трезвом уме.
— Сейчас мы тебя вылечим. Выпьешь таблеточку, температура спадет. Будешь весь день пить воду. Во время болезни много жидкости — полезно. А потом я тебе бульончик сварю. Куриный. Раз гречку с тушенкой съел, то и бульончик зайдет. Отъешься, выздоровеешь. А там и твои прилетят… И все у нас будет хорошо.
С последней фразой женщина втащила безвольное тело на диван и аккуратно его опустила. Поправила ноги.
Ольга измельчила таблетку жаропонижающего, добавила в воду, взяла на кухне ложку. Устроила больного поудобнее и повыше на подушке, чтобы голова не запрокидывалась. А дальше начала поить. Аккуратно и медленно. Мысленно отгородившись и от работы, и от воспоминаний, и от того, что где-то за окном рыщут человеко-звери. Осталась она и человек, которому нужна помощь.
— Давай. За маму. Вот, умница. Теперь, за папу. Хороший мальчик. Кто там еще у тебя есть? Братья? Сестры? Давай, за планету твою. Как ее там? Киорис? Имечко, однако. И что оно означает? Ты мне расскажешь, как проснешься. Давай, еще за здоровье. Вот так. Ты же у нас послушный. Делаешь, что говорят. Значит, выздоровеешь. Обязательно. Потому что я тебе так сказала.
Вода с лекарством кончилась, а время уже поджимало. Ольга побежала в душ, затем одеваться. В любой другой день у Петровича можно было бы отпроситься, но не сегодня. Не поймет. Скорее машину пришлет под окна или сам явится. А вот если деньги раздать, можно отпроситься пораньше. И домой. Домой. Наврать, что… родственник приехал. Да. Двоюродный племянник. Или брат. Мало ли. И заболел. Продуло. Бывает…
Она снова потрогала лоб. Поставила градусник. Принесла из кухни графин с водой и бокал. Поставила как можно ближе к дивану. Пить точно захочет. Еще бы в себя пришел, чтобы хоть как-то объяснить.
Тут Ольга вспомнила про гарнитуру, без которой любые слова бесполезны. Начала искать. На мужчине устройства не оказалось. Под одеялом тоже. Она встала на четвереньки и шустро принялась осматривать пол, в том числе самодельное спальное место. И когда устройство выпало из-под подушки, выругалась от облегчения. Еще не хватало его раздавить и лишится возможности разговаривать.
С дивана донесся слабый стон. Женщина обернулась. Инопланетянин с трудом разлепил мутные, явно больные глаза. Попытался заговорить. Она покачала головой, села рядом и приложила к его уху гарнитуру.
— У тебя жар. Я дала лекарство, чтобы его немного сбить. Мне нужно уйти. Очень нужно, но я вернусь. Постараюсь, как можно раньше. Понимаешь?
Он медленно закрыл и открыл глаза. Ольга налила воды и помогла ему выпить. Поправила одеяло. Проверила градусник. Тридцать семь и девять. Действие жаропонижающего обычно часа три. Дальше сильно зависит от организма. Придется рискнуть. Она провела рукой по растрепанным черным волосам и с тяжелым сердцем направилась к выходу.
На работу она, конечно, опоздала. Но Петрович только отмахнулся от объяснений и быстрее потащил ее в кассу, где несчастная кассир Валечка держала оборону за железной дверью. Озверевшие люди ломились в окно, предназначенное для выдачи денег, и ругались. Громко. Нецензурно. И… И все равно с ними ничего не сделаешь. Охрана тоже без зарплаты сидит. На них теперь надежды никакой.
— Оля, спасай. Валя с ними одна не справится. А мне на переговоры надо. Наверх. Я деньги с трудом выбил. С самого утра привезли. Лично контролировал сдачу в кассу. Там всем должно хватить. Христа ради, сделай что-нибудь, а?