Вишенка в паутине

Дымова Марина

Сидеть в окружении разномастных подушек жизнерадостной расцветки, вытянув ноги под плющевой тканью, оказалось ожидаемо приятно. Хозяин квартиры, воспользовавшись приглашением, подвинулся чуть ближе к гостье, прикутал свои босые ступни, но полностью под плед забираться не стал. Видимо, сомнения по поводу того, можно ли считать пытки и пару завтраков основанием для более тесного знакомства, у него были.

— Я не так часто кого-то сюда привожу, поэтому всё спланировано под мои нужды. А так как нужды у меня специфические… то я порой забываюсь, что для большинства

людей это не комильфо.

— Знакомо, — кивнула Ками, смакуя кофе и выбирая из вазочки засахаренные орешки. — Зайяра всегда нервничает, когда натыкается на мои игрушки, а я не всегда успеваю сообразить, что стек и наручники на тумбочке у нормальных людей обычно не лежат.

— Позовите меня в гости, — осторожно попробовал лед директор. — Я не испугаюсь… И подушку в подарок принесу.

— Это ваш фетиш? — отсмеявшись, поинтересовалась переводчица.

— Это мой бзик, — вытянулся на диване мужчина. — Видите ли, пять лет в качестве бордельного раба — не самый щекотливый момент моей биографии.

— Зула Ордис настоятельно просила держаться от вас подальше. Видимо, её не убедил куцый рассказ о халатности на производстве.

— Она видит подчищенное дело и тот кабинет, с которого оно спущено. Соответственно, складывает два плюс два, — не стал отпираться господин Роуди. — Копать ей дальше не дадут, вот капитан и бесится.

— Значит, ты не строитель, который со своей бригадой возводил высотки по всему миру? — уже примерно представляя, что ничего хорошего не услышит, задала вопрос Ками. — И балка из-за нарушения техники безопасности не падала, и судили тебя совсем по другой статье…

— В таком непросто признаться, но переход на «ты» меня обнадеживает, — криво улыбнулся мужчина, собираясь с духом. — Я вообще-то о военной карьере мечтал, а не о бордельной. После армии — контракт, спецвойска, потом меня завербовали, но не так как Хьюмо… Каких-то особых талантов не было, но стрелял хорошо.

— Киллер? — перевернувшись на живот, подперла щеку рукой переводчица.

— Ликвидатор группы зачистки, — оторвался от созерцания потолка и скосил глаза на гостью Гард Роуди. — Но по сути, да…

— А как это с борделем и коллекционированием подушек связано?

— По-дурацки, — выдохнул мужчина. — Наша группа… «строителей» нарвалась на засаду наркокартеля. Ребята злые на нас были, поэтому тех, кого сразу не пристрелили, тем не повезло… Вот как мне. Зима была, холод собачий, а с недобитков одёжки срезали, водой облили и на бетонный пол… Ставки делали, кто быстрей замёрзнет. Потом передумали, правда, поменять нас решили, с министерством за своих сидельцев поторговаться…

— И министерство пошло на уступки? — недоверчиво уточнила Ками.

— Представьте себе, такое тоже бывает, — усмехнулся Гард Роуди. — Но это не от большой любви, а просто интересы совпали. Кто-то из арестованных сынков наркобаронов уже был завербован, и его надо было аккуратно на место вернуть. Так что, да… Меня и одного парня из группы обменяли. Ещё двое до светлого дня не дожили. Переговоры почти две недели шли. И сидели мы всё

это время в неотапливаемом каменном мешке. Из одежды нам тогда, конечно, кое-что побросали, чтоб не загнулись раньше времени… Но выносили при обмене не краше трупов.

— А потом что? Свои выкупили и решили осудить выживших? — округлила глаза переводчица. — Второго парня тоже куда-то упекли? Ну, нафиг! Всё! Налог на «правопорядок» платить больше не буду, — в сердцах, возмутилась она, запустив сиренево-жёлтой подушкой в стену.

— Нет, нет, подождите, — с еле заметной улыбкой на губах, оценил столь бурное проявление эмоций бывший правительственный киллер. — Не до такой степени всё плохо в нашем государстве. Лечение было и реабилитация… А дальше я уже сам накосячил. Забыть не смог… Вот и поквитался с теми, до кого достать успел. Естественно без санкции, без приказа — это было убийство… Повезло, что в комиссии по внутреннему расследованию один мой хороший знакомый оказался, служили вместе ещё до вербовки… Ну, и он посодействовал, чтоб меня не на перепрошивку как буйного психа отправили, а как гражданского по другой статье, так сказать, ввиду особых обстоятельств и за особые заслуги.

— М-да… Потрясающе, — Ками зажмурилась и потёрла лицо руками. — И?

— И? — Роуди не шевелился, словно был уверен, что стоит резко кашлянуть, как гостья тут же кинется к машине босиком.

— Что мне с этим знанием теперь делать?

— Не знаю. Желание плюнуть в меня и дверью хлопнуть после всех откровений не появилось?

— Да вроде нет, — задумчиво нахмурила лоб женщина, прислушиваясь к ощущениям.

— Тогда давайте вернёмся к предстоящей командировке.

Шерра

Вспоминая вчерашнюю встречу, Ками невольно улыбалась в удобном кресле на борту самолета. Несмотря на то, что лежали они с директором довольно долго практически бок о бок, экс-киллер не пытался соблазнить или начать игру. Он инструктировал. Долго и въедливо: куда можно и нельзя ходить не то, что в черте города, а даже в гостинице. Как сбить слежку, как позвать на помощь, чем перевязать разодранную артерию и чем собственно её разорвать… Уж на что госпожа Мортир не считала себя слабонервной, но от большого числа красочных подробностей становилось дурно. Она в принципе не была уверена, что смогла бы что-то из этого в реальной жизни изобразить, но Гард Роуди, видимо, после напутствий чувствовал себя немного легче.

— Спасибо, Ками-со, — Хьюмо сидел на соседнем кресле возле иллюминатора и выглядел слегка пьяным от избытка новых впечатлений.

— Подожди благодарить, мы ещё не долетели. Да и когда долетим… Я буду по двенадцать часов с беженцами общаться, истории слушать, бумаги оформлять… Солнце, пыль, грязь — палаточный лагерь. А ты будешь рядом жариться с табличкой на груди: «Мы здесь! Пристрелите нас скорее!»

Последние слова переводчица проворчала себе под нос, запоздало оглядывая соседние кресла. М-да, не учили её на шпиона… Но, слава богам, самолёт был полупустой.