Вишневое послевкусие
Шрифт:
Апрель, 1975
Йорк, графство Йоркшир
Праздники кончились, а эйфория не покидала ликующее сердце до начала выпускных экзаменов. Эрнест позволил мне закончить последний курс без спешки, посетил церемонию вручения диплома об окончании и только после всей суеты настоял на моем переезде в поместье.
Жизнь под одной крышей с семейством Эндроу представлялась мне очередным испытанием. Но дружелюбный настрой близняшек и поддержка любимого помогли преодолеть и этот сложный шаг. Я быстро привыкла к новым переменам и уже почти не
Родители несказанно обрадовались новости о предстоящем замужестве, но до свадьбы решили не прилетать. Тем было лучше: мне все еще требовалось время, чтобы обжиться и привыкнуть к установленным порядкам.
От всего, что следовало узнать и запомнить, голова шла кругом. Жизнь в поместье кипела с раннего утра до самого вечера. Порой я просто валилась с ног, едва добираясь до кровати в своей комнате.
А когда я стояла перед зеркалом по утрам, иногда пыталась узнать в отражении девушку, почти три года назад прилетевшую в Англию в поисках новой жизни. Веселую, беззаботную. Которая могла бы носить непозволительно короткие юбки и выпивать алкоголь на шумных дискотеках с друзьями.
Но я ни о чем не жалела, всецело наслаждалась жизнью, которая круто изменилась. Через пять месяцев я должна выйти замуж и официально стать самой счастливой женщиной, начиная с графства Йоркшир и заканчивая родным Канзасом.
Законной леди Арвель.
И мне казалось, что конца счастливей для сказки под названием жизнь не придумаешь.
Отнюдь, я ошибалась.
Ведь увертюра моей головокружительной истории наглым образом без приглашения объявилась на пороге нашего поместья в начале июня.
Глава 1. Приятно познакомиться
Июнь, 1975
Родовое Поместье Арвель
Я поправила темно-каштановые закрученные локоны и еще раз восхитилась новым персиковым платьем.
После переезда тщательная забота о внешнем виде стала моей головной болью, хоть я и привыкла обходиться малым – легкие румяна на бледные щеки, кремовые тени в уголки глаз и бесцветный бальзам для припухлых губ.
Моя мама всегда говорила, что немного вытянутый овал лица с едва заметно выступающими скулами, прямой нос и ровная осанка придавали мне благородства. Она с детства привила мне любовь к себе любой, и я никогда не смущалась ни мелких веснушек, ни чуть разной формы ушей.
Но больше всего мама любила мои глаза. Миндальной формы и насыщенно-бирюзового цвета, с мелкими вкраплениями золотых пятен. И сейчас я смотрела на свое отражение и вспоминала ее слова:
«Никакие губы не передадут улыбку так же искренне, как глаза, Джульетта», – говорила она и всегда была права.
– Леди Лоттен! – я вздрогнула от неожиданности, когда за моей спиной в отражении зеркала появилась просто одетая женщина невысокого роста. – Простите, я вас напугала, – она виновато опустила взгляд.
Я поправила крупную серьгу, обернулась и тепло улыбнулась:
– Просто Джулия.
– Да, леди Джулия, – я мысленно закатила глаза. Наверное, я никогда не привыкну к натянутой учтивости. – Леди Офелия просила передать, что будет ожидать вас у мраморного фонтана в течение получаса.
Я поблагодарила
– Постойте, вы, должно быть, Элиза Мерси? Вы приехали сегодня утром?
– Все верно, леди Джулия, – легкое волнение Лиз выдавали ее руки, непрерывно сминающие хлопковую юбку. – Леди Луиза Арвель распорядилась за вас. Не беспокойтесь, леди Джулия, если вам что-то понадобится – я всегда буду рядом.
Я внимательнее осмотрела ее: худенькая и складная, при моих пяти с половиной футах 3 она казалась ниже меня. Ее немного вздернутый нос, потрескавшиеся губы и зеленоватые большие глаза на округлом смуглом лице придавали новой помощнице простодушный вид. Короткие кудрявые волосы теплого каштанового оттенка выбивались из-под пестрой солохи.
– Я уверена, мы обязательно подружимся, – мне хотелось показать ей, что я далеко не леди Луиза и что в моем присутствии Элиза может чувствовать себя спокойно; но, кажется, я скорее смутила ее. Она рассеянно кивнула, приложив ладонь к румяной щеке.
3
Около 168 см.
– Вы можете идти, Лиз, я сама дойду к фонтану, – сказала я.
Она бросила в ответ что-то вроде «сделаю все, что в моих силах, леди Джулия» и бесшумно покинула спальню, прикрыв за собой дверь.
Я проводила ее взглядом и развернулась к зеркалу:
– Молодец, Джулия, ты только что спугнула свою новую служанку.
Я любила утренние прогулки по цветущему саду. Мне всегда хотелось иметь большой сад, где однажды будут резвиться непоседливые дети. А мы с Эрнестом будем неторопливо идти рука об руку и с улыбкой наблюдать, как они растут.
Предупредив прислугу, чтобы меня не искали в ближайший час, я неспешно шла среди оплетенных дикими розами беседок. Слушала, как птицы заливались в аккуратно стриженых кронах невысоких деревьев. Офелия, должно быть, уже ожидала меня, но я, в предвкушении долгой и, вероятно, бессмысленной беседы, не особо торопилась.
Совсем недавно Офелия перешла границы «дозволенных шалостей» и освежила свои шикарные золотистые кудри ярко-голубыми и розовыми прядями, и подобное окрашивание глубоко задело чувства ее консервативной матери. С того момента, как юная леди выказала эдакую дерзость, Беатрис стала наигранно избегать общества сестры. Тут-то Офелия и решила, что лучшая кандидатура на роль ее новой близкой подруги – это я.
Я не имела ничего против, мы и раньше хорошо ладили. Мне нравился ее чистый акцент, а еще то, как она порой ласково обращалась ко мне на французском. Но общение с девушкой порой утомляло, а поводов избежать дружеских прогулок чаще всего не находилось.
Добравшись до места встречи, я остановилась как вкопанная возле одного из фонарей, наблюдая, как Офелия с наслаждением прохлаждается в мраморном фонтане. Из одежды на ней был лишь легкий полупрозрачный пеньюар из-под дизайнерского платья; она сладко потянулась и с головой окунулась под воду.