Виски для пиарщицы
Шрифт:
Ох! Все женщины так устроены, что сразу же начинают себя накручивать? Или я уникальна?
Иногда мне кажется, что лучше вообще не думать. Вот говорят – включи мозги, включи мозги. И что? Когда их включишь, через пять минут уже хочется отрезать себе голову и сунуть её в морозильник – чтобы прекратила выдумывать всякие ужасы!
– Ой, прикинь! Витторио улетел в Колумбию! – сообщила бабуля. – Будет налаживать оборудование на сахарном заводе в Медельине. Правильно, пусть отвлечётся. Слишком уж его на мне заклинило, это как-то тупо. Мужчина, прежде всего, должен думать о работе,
Безжалостная! Как сурово она обошлась с бедным итальянцем!
– Так, а что у тебя с работой? Хватит киснуть, Риточка! Ты роскошная жар-птица, а не вольерная курица. Выходи на работу. Лично я голосую за секс-шопы. Соглашайся!
***
Внутренний голос мне подсказывал, что сегодняшний запас удачи я уже исчерпала. Я смогла ускользнуть из кабинета гендиректора не покалеченной, и Михаил Иванович не успел разрядить в меня свой охотничий карабин.
Мне безумно повезло!
А когда закончился дневной лимит удачи – из дома лучше не выходить. Надо спрятаться в норке и не шевелиться! Но я не послушалась внутреннего голоса и поехала в аэропорт, чтобы ещё раз встретиться с заместителем директора авиапредприятия и обсудить с ним детали.
Вполне могла бы отложить до завтра…
Октябрь зарядил ледяными ливнями. Однако сейчас мрачные тучи рассеялись, в рваных дырах свинцовых облаков заиграло солнце, и город, умытый недавним дождём, сразу засиял. В лужах лежали алые, лимонные и зелёные листья, блестел чёрный асфальт. Моя «тойота» тоже сверкала мокрыми боками и прикидывалась игривой нимфеткой. Да, для человеческого возраста десять лет – это и есть нимфетка. Но для автомобиля - почти металлолом.
– Ой, нет, не обижайся, ты классная машинка!
– тут же испугалась я и погладила руль. – Совсем не металлолом!
Вся эта техника такая обидчивая, слова не скажи, сразу ломается. Все хотят уважения и признания их заслуг – даже неодушевлённые предметы. А уж что говорить о людях!
…На улице было холодно, и я включила в машине печку. Скользила в потоке мокрых автомобилей, получая удовольствие от непрерывного движения. В голове прокручивался диалог с заместителем директора.
Я решила поставить точку в поисках работы. Хватит. Можно бесконечно просматривать вакансии и мотаться по собеседованиям. Безусловно, этот месяц значительно поднял мою самооценку – я всем нравилась, все меня хотели. Давно пора уже что-то выбрать. Зарплату, сопоставимую с «армадовской», могут предложить только пивовары, торговцы виниловыми членами и «Сириус». Всё это решительно отметаем и соглашаемся на обычную зарплату.
И пусть Соня не умоляет. Никаких секс-шопов!
В аэропорту пообещала, что уже завтра дам твёрдый ответ. Наверное, всё-таки, устроюсь на авиапредприятие. Самолёты – это так романтично. Далековато, конечно, ездить… Зато сейчас, возвращаясь, я уже придумала отличный промоушн для нового работодателя и мысленно набросала план работ на октябрь. Да если так каждый день кататься, я столько успею всего наворотить! Стоит только задать нужную тему, и фантазия начинает искриться бенгальским
Что это было? Я отвлеклась всего на мгновение, отреагировав на резкий гудок, прозвучавший слева. А когда перевела взгляд обратно на дорогу, увидела перед собой чёрный сверкающий бок огромного внедорожника. Словно в замедленной съёмке – и в полной тишине - моя «тойота» впечаталась в заднюю дверь джипа, и я увидела, как мнётся красный капот и покрывается сеткой трещин лобовое стекло…
Глава 8
Наконец, включился звук. Я всё ещё сжимала руль, хотя в этом не было никакой необходимости: моя «тойота» больше мне не подчинялась. Она вклинилась в чёрный «мерседес», и два автомобиля замерли в центре перекрёстка, слившись в страстном объятии.
Я ничего не чувствовала и не соображала, меня будто накрыло пыльным парашютом. Ещё бы, ведь это была моя первая серьёзная авария. Раньше – в первый год вождения - я практиковала минимализм: несколько раз чиркнула чей-то бампер, дважды подкорректировала заборчик клумбы. Вот и всё. В остальном – идеальный водитель. Аккуратный и ответственный. Сто пятьдесят – только на трассе, по городу – не более шестидесяти. Пешеходы – святое, уйду под асфальт перед «зеброй», но пропущу.
И вот… Приехала…
Эх, Маргарита! Ворона.
Но сразу же выяснилось, что я не ворона, а гораздо хуже! Дверь моей машины резко распахнулась, и крупный парень в чёрной кожаной куртке, грубо выдернул меня из машины, вцепился в плечи и начал трясти.
– Да ты <…> совсем <…> <…> идиотка <…>! Курица <…> <…> <…> ! Ты <…> слепая?! Ты <…> <…> <…> <…> едешь <…> <…>?! Да ты же машину <…> <…>! Ты мне угробила <…> <…>!
Я сжалась под шквалом его ругательств. И почему я всегда считала Михаила Ивановича страшным грубияном? Как же я ошибалась! Да наш генеральный - невинное дитя по сравнению с этим парнем.
Светловолосый бугай тряс меня, как тряпичную куклу. Я видела совсем рядом его изуродованное яростью лицо, разинутый рот с выступившей на губах слюной. Успела почему-то заметить, что у него хорошие зубы – ровные, белые… Водитель пылал яростью и был готов меня загрызть, словно злобный бультерьер.
Ещё немного, и он точно это сделает! Нет, пожалуйста, не надо портить мне вывеску! Я же без пяти минут пиар-менеджер авиапредприятия. С выбитым зубом и фиолетовым фингалом мне будет трудновато налаживать контакт с прессой!
Но, как ни странно, я хорошо понимала чувства взволнованного юноши. Увидеть свою любимую игрушку искорёженной - то ещё удовольствие. Сама я старалась не смотреть на скомканный капот «тойоты» и разбитое лобовое стекло.
Это невыносимо!
Ещё хорошо, что не сработала подушка безопасности. В «мерседесе» выстрелили боковые, а мне повезло. Иначе получила бы наотмашь по рёбрам и физиономии. На водительских форумах часто пишут, что при срабатывании подушек водителям частенько ломает нос. И если водитель не начнёт сейчас пинать меня ногами, будем считать, что я везучая, легко отделалась.