Viva la M?salliance или Слава Мезальянсу
Шрифт:
— Я уничтожу тебя. Уничтожу это тело и каждую искорку твоей души, связанную с ним. Я уничтожу всё, что ты делала. Я буду преследовать тебя до самого края мироздания. Я перешагну за край и буду преследовать тебя там. В этой, и в любой другой реальности не будет места, где ты могла бы существовать. Не будет никакого посмертия. Только пустота.
Рыжеволосая девчушка закатила очи цвета абсента.
— Прелестно! Прелестно! Я бы даже сказал “charmante”, — карфагенянин перевёл взгляд на пана Праведного, доселе стоявшего молча в метре за спиной Брони. — Будь…те добры, потеряйтесь
— Нет, сестра. Я не уйду. Я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы остановить тебя.
— Сестра? — удивлённо изогнула бровь Ганнибал, а затем обратила взор на оружие чересчур смелого собеседника, и взорвалась смехом, хлопая себя по коленке. — Ха-ха-ха! Мецик, ты, что ли?! Зараза, вот тебя жизнь потрепала! Ты раза в два скукожился, не меньше! Неужто прославленная Лешая не могла раскукожить тебя обратно?!
— Это довольно интересный опыт, Ростинка, — пан Праведный старался не выдавать своей слабости раньше времени. — Совершенно иная динамика, по-другому приходится вести сражение. Возможно, здесь и сейчас мне лучше быть меньше размерами, чтобы было проще уклоняться от твоих атак.
— А, ну да, конечно, — фыркнул Ганнибал, подпирая кулачком подбородочек. — Ты успел за короткий срок сначала привыкнуть к крохотному тельцу, а затем — к тому, как оно ведёт себя в доспехах? Нет, я в курсе, что ты у нас любитель фантастики, но это уже ни в какие ворота! Только в историях про подменышей бывает настолько быстрое обучение.
Ответил карфагенянину не он, а Броня. Некромагичка обернулась к Мецу, взяла у него из рук собственный шлем и умелым чётким движением, не осквернённым дрожью или иными побочными эффектами, обычно сопровождающими одержимость, водрузила его на голову.
— Ладно, хватит разговоров. Это уже становится нелепо. Решим всё на языке оружия.
Шёлковая лента скользнула к ремням, обычно удерживающим шлем, сцепившись друг с другом на подбородке, но ныне порванных из-за неосторожного движения богини, да срастила их магическим методом.
Краем глаза девушка заметила, как выставил перед собой собранное из мелких позвонков оружие пан Праведный.
Слечна Глашек и её ученик были готовы к бою.
По крайней мере, им так казалось.
Однако же всё резко изменилось, когда рыжеволосая девица с зелёными глазами, широко расставив руки в стороны, беспечно откинулась на кресло, обшивка которого тотчас же затрещала, поддаваясь напору толстых алых щупалец, выглядящих словно бы собранными из шматков бескостной говядины.
Лешая поспешила вскинуть пистолет и застрелить противницу прежде, чем та успеет перейти в полностью боевую форму, однако Ганнибал к тому моменту уже успел совершить половину кувырка назад и подставить под выстрелы спину, надёжно защищённую клубком шевелящейся плоти. Вопреки ожиданиям слечны Глашек деревянные снаряды не проросли, несмотря на заложенное в них заклинание, точно бы того и не было.
Однако осознать последний факт Броня смогла лишь когда, бросившись вдогонку за шипами, по привычке подтянув себя боевым поводком с целью ускорения, обнаружила,
Тем временем подоспел пан Праведный, однако его оружие также оказалось неспособно преодолеть защиту карфагенянина. Меж одиноким отростком алой плоти и бывшим самураем завязалось сражение, в котором, казалось бы, рыжеволосая сестричка Меца лично не принимала никакого участия, оставив этот аспект схватки на откуп искусственному интеллекту тентаклей.
Лешая поспешила перекинуть пистолет из правой в левую, чтобы хоть как-то уравняться с поросшим щупальцами Ганнибалом в количестве возможных направлений атаки: благо, богине было доступно умение колдовать обоеруко, пусть даже просыпался этот навык лишь во время одержимости.
И возможно этот трюк оказался бы полезным, однако прежде, чем деревянная рукоятка подаренного верной камеристочкой оружия коснулась левой ладони слечны Глашек, тентакля карфагенянина рассекла напополам и кисть, и предплечье. Вдоль. До самого локтя, едва зацепив последний. И не были ему преградой ни пластины из магонепроводимого материала, ни бронированные: потому и стремились многие некромаги навязать одоспешенному противнику ближний бой, что при должном навыке можно было преодолеть любую защиту. Лишь бы был контакт.
Ведь пробивало доспех не заклинание, а усиленный им физический объект, через который, едва тот коснётся плоти, можно успеть передать смертельное проклятие, что мигом решит исход сражения.
Последнего не произошло. Не то потому, что Лешая успела отдёрнуть руку, не то потому, что мощный магический контур богини был устойчив много больше, чем таковой у простого смертного, не то проклятье противника на самом деле достигло своей цели, но это не оказало ощутимого эффекта на ту, кто заставляет своё тело двигаться не столько за счёт мышц, сколько посредством колдовской силы.
Не желая получить новый тычок тентаклей со стороны врага, девушка спешно отскочила назад, стремительно разрывая дистанцию. Её примеру последовал и пан Праведный, отлично осознавая, что в одиночку он попросту не сумеет ничего противопоставить столь могучему противнику.
Так они и замерли по разные стороны от валяющегося на полу чёрного куска ткани, недавно служившего в качестве чехла для кресла-мешка.
Ганнибал с улыбкой развёл руками и верхними щупальцами, опираясь на два нижних и поджимая ноги, чтобы не мешались в движении.
— Ну? Что скажешь, Лешая? Удалось ли мне тебя удивить?
Броня скосила взгляд на левую руку, от локтя и ниже безвольно болтающуюся словно бы очищенная кожура на недоеденном банане: в ней ещё оставались кости и элементы корсиканского браслета, да и бронепластины давали некоторый запас жёсткости, но, в целом, выглядело всё это совершенно неубедительно. А вот болело, отчего-то, гораздо меньше, чем должно было бы.
Взор синих очей вновь вцепился в фигурку противницы.
— Да. Это действительно удивительно. Самый бездарный косплей на доктора Октавиуса из всех, которые мне когда-нибудь приходилось видеть. Вообще не канон.