Viva la M?salliance или Слава Мезальянсу
Шрифт:
— Ох… — подняла брови Туна. — Вот, как ты мыслишь? Не беспокойся, у тебя есть альтернативные способы сохранить положение семьи. Слунце отлично понимает, что не сохранит престол, если ей будет нечего противопоставить внешнему врагу. Российская Империя, очевидно, не станет союзником Богемии, а коммуняки — не лучшая опора для власти монарха. Остаётся только Македония…
— А род Штернберк прочно повязан с Македонией. И из-за этого ты считаешь, что Лотарингская не кинет тебя с должностью фрейлины, на которую ты метишь. Ну и семейству Маллой, чтобы сохранить своё положение в условиях изменившейся
— По-моему, звучит неплохо, — изогнула бровь Фортуна. — Такой брак ещё и откроет Университету Смерти и Магии дорожку к статусу “ВУЗа, где получают образование потомки короля”. Лично меня все эти снобы из Центра Изучения Внешнего Контура раздражают. А тебя?
— Ты — коварная курва, ты это знаешь? — усталым голосом спросил Дарк.
— Я — влюблённая женщина, — ответила слечна Штернберк и без какого-либо стеснения прильнула к спине молодого человека и мягко обхватила его за шею. — Такие склонны к безумствам.
Сын рода Маллой имел все основания сомневаться в степени влюблённости собеседницы. Та умела притворяться. Этот навык вообще востребован у шляхты, но Туна в данном вопросе могла затмить кого угодно. Даже Теслая, коварнейшая из Семерых, не могла быть уверена в том, что ей удастся потягаться на этом поприще с рыжеволосой красавицей.
Если, конечно, Фортуна Штернберк не является скрытой аватарой богини красоты. Это бы уже совершенно не удивило бы Даркена.
— А я — влюблённый мужчина, Тун. И влюблён я в Ёлко.
— Ты так говоришь, будто бы я собираюсь стоять на пути твоего ей увлечения, — ответила та.
— Ты — будешь стоять на пути моего ей увлечения. Ты такая же жадная, как и я. И ты не допустишь минимального давления со стороны семейства Каппек на своего честно завоёванного мужчину. Ты будешь ревнива, — констатировал молодой человек. — Ужасно ревнива. Просто ревность твоя будет выражаться не в выносе моих мозгов, а в ломании жизни тем, кто покусится на твоего супруга. Который, к тому же, будет в подчинённом тебе положении минимум лет десять: примерно столько потребуется УСиМ, чтобы адаптироваться к новой политической обстановке и уравняться во влиянии с поставщиком связей с Македонией.
— А я смотрю, ты много думал о нашей с тобой совместной жизни, — хохотнула дворянка. — Скажи, раз ты всё так далеко распланировал, как будут звать наших детей?
— Дэмиэн и Самара, жуткие близнецы, одной только улыбкой способные вызвать остановку сердца у неподготовленного гостя, — фыркнул молодой человек. — Смирись, Фортуна, я не дам тебе “обскакать” меня.
— У-у-у, тогда каковы же твои планы? Тебя не устраивает мой сценарий со связями в Македонии. Тебя не устраивает сценарий отца, предполагающий выход на ЕССР. Как ты намереваешься не то, чтобы дорваться до власти, но хотя бы удержаться на плаву в условиях грядущей бури, если отмахиваешься от выгодных браков ради откровенного мезальянса со слечной Каппек? — ехидно вопросила красавица. — Это путь вникуда. Даже твоя возлюбленная это понимает, из-за чего и цепляется за Броню, которой и правда будет плевать на твои шуры-муры за её спиной.
— А это, моя дорогая,
Девушка всё ещё болталась на шее своего романтического интереса, игриво дёргая ножками.
— У тебя нет никакого плана, Даркен. Ты просто импровизируешь.
Некромаг отвёл руку в сторону и спустя секунды две ощутил вес Букля, спустившегося с небес на сей живой насест.
— А вот и нет. Есть у меня план, — возразил пан Маллой.
— А вот и да!
— А вот и нет!
— А вот и да!
— Угху-у-у! Ху-у-у! — присоединился к спору совёнок.
Даркен помолчал пару секунд, а затем тяжело вздохнул.
— Букль прав — это глупый спор. Ладно, Тун, спрыгивай давай с моей шеи.
— У-у-у, — обиженно надулась дворянка.
— Не “у-у-у”, — покачал головой молодой человек. — Из-за таких закидонов тебя и не пускают во внутренний круг. Кстати, а почему ты сама не захотела соблазнить Броньку?
— Соблазнить Лешую, а затем кинуть? — девушка фыркнула, нехотя всё же спрыгивая на пол. — Не буду врать, что не думала об этом, но с тех пор прошло некоторое время. Божественный статус Глашек из шутки и экзальтированных выкриков спасённой ей челяди обратился практически в факт. В него верят уже даже в высших кругах.
— Кидать Броньку? Я предлагал тебе не это. Подобный вывод ты делаешь только потому, что вот здесь вот, — пан Маллой повернулся к собеседнице и выразительным жестом постучал той по лбу, — у тебя попросту нет иных кандидатов в супруги, кроме меня. Ты хоть думала о том, чтобы загрести власть Броньки в свои руки? Жениться на богине. Это ли не восхитительно? Я доволен, что все ресурсы остаются в ковене и никто не мешает мне свататься к Ёлко. Глашек довольна, что вместо вредного мужлана ей досталась прекрасная красотка. И ты в плюсе: синеокая зануда у тебя с рук ест.
— Если бы всё было так просто, — вздохнула Фортуна. — Лешая меня пугает. Пугает до дрожи. И я даже не знаю, что хуже: что она аватара хтонического божества, мечтающего разрушить всю нашу цивилизацию, или что божество избрало в качестве аватары человека, настолько мнительного, жестокого и мстительного? И то, с какой нежностью Глашек заботится о челяди, делу не помогает, а только ещё больше всё запутывает.
Даже понимая разумом, насколько слечна Штернберк фальшива каждую минуту своего существования, Даркен не мог не проникнуться той взволнованностью, теми переживаниями, что нашли отражение на личике рыжеволосой дворянки. Её страх, её неуверенность ощущались искренними.
Пан Маллой осторожно коснулся плечика девушки.
— Туна, ты боишься Лешей только потому, что не видела её в деле. Она, конечно, пугающа, но ещё и прекрасна…
— Прекрасна? — изогнула бровь красавица.
— Не в этом смысле! — возмутился дворянин. — Не как женщина, а как божество! Как женщина Броня просто отвратительна, я это уже говорил! А богиня из неё отличная. Она, как город. Только природа.
— Ты хоть понимаешь, что слова “природа”, “хаос” и “зло” в Форгерии обозначают явления не то, чтобы тождественные, но крайне близкие? — поинтересовалась Фортуна. — Ты, попадалово монотеистическо-христианское.