Viva la Post Mortem или Слава Послесмертью
Шрифт:
— Не стоит слепо доверять высказываниям распиаренных дураков.
— Не много ли на себя берёшь: самого Омара Хайяма в дураки записывать? — Дарк издал невнятный звук. Нечто среднее между свиным хрюканьем и ворчанием барсука.
Двигатель машины заработал. Почти беззвучно. Однако ощущение, когда гора бездушного металла оживает, просыпается ото сна и лениво разминает свои поршни, не спутать ни с чем.
— Он столь уверенно и гордо говорил о вещах, в которых ничего не понимал. Подобное поведение как раз присуще дуракам, — ответила Броня. — Они очень любят строить свои измышления о жизни из категоричных заявлений, очерчивающих, в первую очередь те границы, что обеспечивают комфорт им самим.
— А
— Я не хотела говорить об этом при Илеге, — нахмурилась Броня. — Или ещё при ком-нибудь из моих родных. Они могли бы сложить два и два. И к чему бы это привело? К новым поводам для волнения о тех вещах, на которые они не способны повлиять. Бессмысленные переживания.
— Вот же леший! Не получилось подколоть, — усмехнулся Дарк. — Победила. Победила. Один — один.
— Два — ноль, — поправила его некромагичка. — Я решила отложить своё право на пощёчины до более удобного момента.
— Ай! — оппонент заранее потёр щёку, не отвлекаясь от управления медленно продвигающимся к воротам гаража кабриолетом. — Ты слишком многое держишь в себе, Броня. Это больно.
— Я — один из немногих людей, кому интересно и важно моё мнение, Даркен, — ответила девушка. — Предпочитаю не давать людям то, что им не нужно.
— Базовый принцип морали? Поступай с людьми так, как хочешь, чтобы поступали с тобой? — улыбнулся некромаг. — Не слишком ли примитивно для тебя, любительницы всего сложного?
— Предпочитаю формулировку Ролза, — ответ не заставил себя долго ждать. — “Завеса неведения”. Но, к сожалению, я вынуждена признать несостоятельность лёгших в основу этих измышлений кантианских теорий. Мир слишком сложен, чтобы хоть какой-то человек мог себе позволить жить, повинуясь исключительно категорическому императиву, — некромагичка даже не задумывалась над изрекаемыми формулировками: подобный стиль речи для неё был привычен и естественен. — Если ты каждые пять минут мысленно проводишь эксперимент “завесы неведения”, низводя себя и окружающих в своей голове до абстрактных единиц с неизвестными параметрами, чтобы принять верное, с моральной точки зрения, решение, ты оказываешься в абсолютно невыгодном положении по сравнению с грязными читаками, открыто подглядывающими в чужие карты, и поступающими каждый раз исключительно в рамках гипотетического императива.
Даркен от души рассмеялся.
— Вот это я понимаю! Старая добрая Броня! Давай! Пой! Пой же, пой, зануда сладкоголосая!
Машина, наконец, миновала ворота, и яркие лучи осеннего солнца заставили девушку недовольно сощуриться.
Глава 10. Рубикон
1.
Насколько сильно может отличаться чувство прекрасного разных людей, если каждый из них развивался под влиянием не одного, а целой плеяды миров?
Как оказалось, не столь разительно, как предполагали некоторые фантасты. С точки зрения влияния на вкусы среднего форгерийца нет никакой разницы, были ли миры, которые он видел, реальными, или родились в голове какого-то особо талантливого визионера. И в итоге уровень эклектики оказывался практически неотличим от того, что знаком каждому жителю XX, XXI и XXII веков. И даже не спрашивайте про XXIII век, там в этом плане, как правило, всё было дико уныло: чаще всего мир сдавался единообразию утилитаризма. Исключения имелись, но чаще всего они касасались, как ни парадоксально, не широких, захватывающих космос, империй, а концентрирующихся
По крайней мере, насколько можно было судить о различных версиях XXIII века по словам людей, заверявших о своём факте попаданчества в Форгерию именно из этих эпох. Не самый надёжный источник.
Так или иначе, различия во вкусах Ришарда Маллоя и Эмиля Фурмана не заметить мог лишь слепой. Если пан ректор обожал вычурную старину, то местный ландвойт предпочитал холодную строгость металла, зеркальные поверхности, сочетание плавных изгибов и острых углов, а также высокую контрастность цветов, разделённых резкими прямыми линиями. Стиль хай-тек, как он есть. Будущее ради самого будущего — таковы заветы оформления “Пражского Торгового Центра”, приютившего под своей крышей, наверное, офисы не меньше, чем сотни компаний.
Вероятно, пан Фурман очень жалел о том, что в его подчинении не было какой-нибудь пафосной научно-исследовательской лаборатории и приходилось перебиваться доходами от торговли и пищевой промышленности, теша себя надеждой когда-нибудь накопить на зарплаты учёным с мировым именем.
По крайней мере у Брони, вынужденной дожидаться развития событий в холле хорохорящегося своей хайтековостью небоскрёба, закрученного в спираль извращённой фантазией архитектора и сверкающего сенсорным экраном с каждой на первый взгляд не предназначенной для этого поверхности, просыпалась тяга к научным открытиям. Она не преминула воспользоваться возможностью, устроившись на уголке вычурного красного низенького диванчика рядышком с чёрным трапецеидальным цветочным горшком, вызвать на крышке приземистого прозрачного кофейного столика браузер с призывно-голубенькой строкой поиска.
Подобное расположение экрана, конечно же, было совершенно неудобным с точки зрения вэб-сёрфинга. Но кто будет в Форгерии ожидать излишней практичности решений от шляхты, отчаянно желавшей вызвать удивление, восторг и зависть каждого посетившего их вотчину? Прозрачные столики с сенсорным экраном и не должны быть удобными. Они должны выглядеть смело и футуристично. Они должны притягивать взгляд своей необычностью.
В конце концов, вы не встретите человека, который увидев подобное чудо, прежде всего пожалуется на неудобство. Нет, нет и нет! Первой реакцией абсолютно каждого будет удивлённый возглас: “да у них тут даже мебель с выходом в интернет!”
Для Брони заметно более важным, нежели удобство расположения экрана, был тот факт, что на крышке стола оказалось куда как проще раскрыть большое количество таблиц и страниц с формулами, чем на планшете, ограниченном не только размерами дисплея, но и несовершенством программного обеспечения. Не прошло и пяти минут, как добрая половина доступной поверхности оказалась завалена окнами браузера, подобно тому, как вполне физическими книгами и справочниками оказывается завален стол какого-нибудь талантливого учёного в кино. Даже подтягивать их приходилось похожим движением: положила руку на краешек окна и тащи на себя. Больше не нужно? Небрежным движением откидывай прочь. За счёт большого доступного пространства фишка с “инерцией” интерфейса получала новую жизнь.
Впрочем, восхищаться техническим новшествам оставалось лишь той части сознания, что не концентрировалась на магических формулах, ботанике и гомункологии. Определённая часть имевшейся информации была знакома некромагичке, уже достаточно давно ухаживавшей за домашним рипсалисом, однако девушке хотелось отойти от уже знакомых шаблонов. А именно, создать несложного самостоятельного уродца с крайне примитивной программой. Понятное дело, что за полчаса такие вещи не делаются. По крайней мере, не студентками-третьекурсницами. Но это не значило, что не стоит и пытаться. Как раз наоборот.