Виват, Романовы!

Литаврина Анна

Александр (собрав остатки мужества). Пусть я буду мёртв, но… да! Я хочу вам сказать, что на самом деле мы… здесь…

Елизавета Алексеевна (вставая). Устраиваем оргии! Простите нас!

Павел сначала с недоумением смотрит на них, потом на людей, выползающих из разных углов.

Павел. Э-э-э-э… и сколько же вас тут?

Елизавета Алексеевна (опустив глаза). Очень много, и нам

очень стыдно.

Павел (с укоризной смотрит на сына). Саша, ну как так-то… ты бы хоть жену в это не втягивал…

Константин (вылезая из-под кровати). Отец, это бабушка нас развратила! Она с детских лет всех развращала, вы же сами знаете…

Павел (тяжело вздыхая). Да-да, это ужасно… я помню… мне было ещё меньше, чем вам, когда я шёл в библиотеку, свернул не туда и попал на одну из её оргий. Это впечатление я запомнил на всю жизнь.

Александр. Простите нас, государь!

Кланяется и роняет парик с головы. В смущении пихает его под стол.

Павел. Ну ладно, не буду вам мешать, дети, играйте… то есть никогда больше этим не занимайтесь!

Александр (вдогонку отцу). Пожалуйста, только матушке не рассказывайте! Она осудит нас…

Павел (закатывая глаза). Вот-вот, такая Марьфёдорна стала ханжа! А помнится, в восемьдесят втором году на балу у королевы Марии-Антуанетты мы… ну, в общем… Это я потом как-нибудь…

Уходит.

Все с облегчением выдыхают.

Александр (берёт парик подмышку и направляется к двери). Из-за вас отец теперь подумает обо мне бог весть что!

Сцена 10

Поздний вечер. Покои императора. Павел, одетый в одежды, плащ и корону мальтийского рыцарского ордена, совершает таинственный потусторонний ритуал открытия портала вселенной. В пространстве возникает окно, через которое можно осуществлять связь с любой точкой земного шара.

Перед императором возникает зыбкое, висящее в воздухе марево, которое постепенно приобретает черты комнаты – тронного зала. На заднем плане – красные бархатные портьеры с изображёнными на них языками пламени, как бы охватывающими стоявший впереди большой золотой трон.

Слышен треск и шипение. Наконец картинка замирает и становится чёткой.

Павел (берёт в руки меч, ставит перед собой, упираясь остриём в пол, принимает важную позу и направляет меч). Выходи, страшное чудовище! Я мечтал о твоём появлении всю свою жизнь!

Ничего не происходит. Павел недовольно хмурится, смотрит на часы. Проходит несколько минут. Он в заметном раздражении ходит туда-сюда по комнате. В конце концов присаживается на диван, снимает корону, кладёт рядом меч. Играет с подбежавшей собачкой.

Павел (недовольно

под нос). Нет, что он вообще о себе думает!

Внезапно раздаётся шум, слышны звуки шагов, чьё-то учащённое дыхание.

Павел быстро надевает корону и хватает меч, вскакивая.

Впереди, у самого низа открытого портала появляется очертание затылка головы, она поднимается, поднимается…

Павел (ехидно по-французски). месье Бонапарт, вы опоздали почти на час.

Наполеон садится на трон напротив, одетый в древнегреческую тогу. Вытирает пот со лба.

Наполеон. Приношу свои извинения, ошибка в расчёте разницы часовых поясов. К тому же сюда нелегко подниматься.

Павел. Подниматься?

Наполеон. Да, я предпочитаю работать на возвышении. Мой трон стоит на специально построенном для этой цели постаменте, и к нему ведут почти сто ступенек из белого мрамора. Это позволяет мне быть на высоте во всех смыслах этого слова.

Павел немного нервно оглядывает свои покои и рукой отгоняет собачку.

Павел. Я вижу, вы серьёзно подошли к нашей встрече.

Наполеон. Безусловно! Я был весьма заинтересован, когда узнал, что русский император Павел умеет, как я.

Павел. Что значит «умеет как я»?

Наполеон. Вступать в контакт с порталами вселенной и вести переговоры, не выходя из замка. Я предпочитаю решать мелкие вопросы на дому.

Павел (в сторону). И этот человек держит в страхе пол-Европы? Да он просто трус! (отгоняет собачку)

Некоторое время собеседники молча взирают друг на друга.

Наполеон. Ваше Величество, позвольте спросить?

Павел (ехидно). Позволяю.

Наполеон. Вы – великий магистр тайного ордена чёрного орла и одновременно русский православный император… так почему вы одеты, как католический священник?

Павел (с возмущением). Во-первых, в России свобода вероисповедания, во-вторых, всемогущий Господь един, в-третьих, я же не спрашиваю вас, зачем вам этот трезубец?

Наполеон (недоумённо). Зачем трезубец?

Павел. Да у вас к трону прислонён с левой стороны. Если вы избрали мрачный образ повелителя подземного царства Аида, вывод о чём я сделал, судя по антуражу на ваших занавесках, то вынужден вам сообщить, что вы ошиблись. У Аида был жезл с двумя зубьями.

Наполеон (озадаченно). Э… да?

Павел (с ироничной надменностью). Да. У вас один зуб – лишний.

Наполеон убирает жезл за занавеску.