Вивьен. Тень дракона

Хант Диана

Каждый раз, глядя в его синие, как небо над Йёрным морем глаза, кто-то стучит молоточками в висках, перебирает крохотными лапками по коже.

Кто-то словно шепчет на ухо:

– Вивьен, ты пропала…

Пропала. Окончательно и бесповоротно. Просто как в омут с головой.

Кирка-Цирцея! Разве

я думала, что бывает так?

От этого же можно просто умереть!

Я пишу тебе, Дорогой Дневник, а дыхание перехватывает, сердце начинает строчить испуганным зайцем, по телу разливается какая-то неведомая сладкая тяжесть.

Стыдно…

Думала ли я, между прочим, заслуженный учитель года, что буду стыдливо отводить взгляд, что мой голос будет дрожать, что меня будет бросать в жар от случайного соприкосновения рукавами у школьной доски.

Мало мне смотреть на собственного ученика снизу-вверх, рядом с ним я невольно сама оказываюсь в роли ученицы.

Ты спрашиваешь, чему о н учит меня?

Я отвечу.

Силе. Благородству. Мудрости.

Ты говоришь, что этому невозможно научить, что всё это в крови, или есть, или нет.

Да, тысячу раз да!

Знал ли ты, Дорогой Дневник, что ярл Дрэкенс-Лэйр Йон Линдорн возглавил военную компанию в 20-м году? Во время войны в архипелаге Чёрных скал? И что не проиграл ни одного сражения, и даже больше того, во время битвы на Зелёных островах не потерял ни одного бойца?

Он - тот, чьё имя намертво начертано во всех учебниках истории Драконьей Империи. И мне безумно стыдно, что я не сразу поняла, что речь именно о нём! Вместо того, чтобы слушать накануне своего прибытия в Драконье Логово россказни сплетницы Салли, мне не помешало бы полистать учебник истории.

Подозреваю, сестре Тересе было бы стыдно за меня.

Он не разговорчив, этот ярл. И ещё он скромен.

Как же он может учить меня силе, благородству и мудрости, спросишь ты, раз наши приватные беседы (краснею) носят довольно-таки сдержанный характер?

О, если бы ты мог видеть его ауру, ощущать его энергию, дышать атмосферой силы и власти, что он каким-то невидимым способом создаёт вокруг себя…

В

каждом его жесте, движении, слове… целый мир, клянусь тебе!

И… пожалуй, на сегодня откровений хватит.

Завтра рано вставать, а ведь я хотела завтра с утра…

Потом, потом…

***

Вивьен вздрогнула, когда в дверь постучали. Астрид никогда не стучится, к этому, пожалуй, пришлось привыкнуть, а кому, кроме девочки, придёт в голову прийти к ней в предрассветный час?

Оказалось, Грете.

Радушно улыбаясь, экономка вручила корзинку с пирожками - румяными, тёплыми, даже горячими.

Вивьен не удержалась, вгрызлась в румяный бок под довольным взглядом Греты.

– Это во сколько же Марта встала, чтобы испечь их?
– пробормотала Вивьен, пока рука тянулась за вторым.

– После того, как ты, девочка, вылечила её катаракту да ревматизм, можешь считать, что молитвами в маг-храме на всю жизнь обеспечена, - лукаво улыбнулась экономка.
– А это уже от меня. Как двадцать лет долой, клянусь морскими богами! Я уж и забыла, что значит, когда руки-ноги мои, родные, а не птичьи лапы артритные…

– Ой, как неудобно, не стоило!
– пробормотала Вивьен, с восторгом разглядывая тёмно-синий плащ, подбитый шерстью.
– Какая красота!

– Рукодельничаю по вечерам, - хмыкнула Грета. Видно было, что похвала Вивьен ей приятна.
– А ты, я слышала, бухыкала вчера.

– П-простите?

– Да кашляла, кашляла, я имею ввиду. Так уж у нас говорят. Это всё ваши заплывы с Астрид. Девочке ничего не будет, она привычная, а ты заболеешь. Кто тогда позаботится о ребятишках, да и о нашем ярле?

– Но я, - Вивьен чувствовала, как предательская краска заливает по уши.
– Я не забочусь об ярле…

– Ой, да ладно тебе. Как будто я не вижу, что с твоим приездом он словно светиться начал? Вот ты маленькая, от горшка два вершка, чисто пуговка. Я поначалу, да что там я, - все сомневались, как эта пуговка с нашим хозяином сладит…

– Скажете тоже, сладит, - Вивьен зарделась.
– Так говорите, словно он опасный зверь.

– Он - дракон, - напомнила женщина.
– Поверь, кроха, чтобы приручить дракона, самое большое и сильное существо на свете, нужно внутри такой быть, под стать ему. Большой и сильной.

– Ну, не такая я и большая, - смущенно засмеялась Вивьен.
– И уж, конечно, не сильная вовсе.

– Так ведь разве я о теле говорю?
– изумилась Грета.
– Мы, жители шхер, видим побольше других людей, даром, не маги. Когда вынужден выживать с рождения, да ещё и среди такой красоты, как Драконье Логово, не только тела, но и души, милая, закаляются. Мы здесь враз фальшь распознаём, а уж если видим что-то истинное, неопровержимое, то и говорим об этом прямо, как на духу.

Вивьен поняла, что ещё минута, и она просто сгорит от стыда.