Виза в пучину

Каландаров Марат

— Согласен, — глухо произносит Игорь и погружается в свои мысли.

А тем временем женщина на эстраде царственным жестом отбрасывает в сторону бюстгальтер и приближается к апогею своего номера — ей осталось освободиться от трусов. И, поскольку таможенник даже в этот кульминационный момент не поднимает взгляд на эстраду, Игорь понимает, насколько озадачен бывший коллега.

— Думаешь, приличная партия наркотиков?

— Нет, — качает тот головой таможенник. — Наркотики — дело для нашего терминала привычное. Ты сам работал в конторе и не меньше меня знаешь, что паромы — отличный

вид перевозок контрабандного товара. Думается мне, что на пароме сегодня переправляют на Запад важный военный груз, и правительство об этом не только знает, но и крышует!

— Есть в твоих словах доля истины, — медленно произнес Игорь.

— То-то и оно! — криво улыбнулся Кохв и решительно потянулся к бутылке.

Уже исчезла со сцены высокая блондинка, чтобы предоставить место мулатке с умопомрачительными формами в легком ситцевом платье. Она со спринтерской скоростью стащила с себя почти все, что на ней было, но, как оказалось, это лишь скромное вступление, а главная часть ее действия — какой-то бесконечный танец под бешеный визг магнитофона.

Бывший коллега окончательно размяк, и, прищурив глаза, покачивался на стуле. Вот-вот он мог оказаться на полу. Игорь подозвал официанта.

— Пригляните за моим другом, — попросил он. — Я подгоню машину.

— Будет сделано, — закивал официант. — Я не спущу с него глаз.

Когда Игорь с помощью официанта дотащил своего коллегу до автомобиля, раздался звонок мобильного телефона.

Факт и комментарий.

Где-то там, за стеной башенных кранов и корабельных радаров лондонского порта, перекатывались гудки приближающихся судов. Мой собеседник, водолаз английской фирмы Rockwater, прислушивался к звуковым перекличкам, а на мои вопросы отвечал нехотя, как бы стараясь не вспоминать трагические страницы, связанные с гибелью парома «Эстония».

— Вам не кажется странным, — заметил я, — что именно ваша фирма выиграла тендер, хотя у конкурентов — и цена была ниже, и техника круче?

— Думаю, здесь сыграли роль две причины, — задумчиво говорит он. — Во-первых, у нас работали только английские и американские специалисты, которые гарантировали секретность результатов исследования. Во-вторых, мы знали о том, что наша фирма имеет прямое отношение к американскому концерну Halliburton, который частично принадлежит самому вице-президенту США Дику Чейни. Тут переплетаются деловые и военные интересы, что и предопределило выбор.

— Я внимательно изучил подводные записи ваших видеокамер. Вы, уже будучи на затопленном пароме, неожиданно получили команду вскрыть каюты на четвертой палубе, и во что бы то ни стало найти таинственный чемодан?

— Была такая команда. Действительно, поиск этого чемодана в план водолазной операции не входил. Нам пришлось вскрыть двери нескольких кают, прежде чем мы обнаружили находку.

— Вы не помните каюту, в которой находился этот багаж?

— Помню. В каюте номер 6130.

— Просматривая записи, я услышал раздраженный голос кого-то из ваших коллег, который возмущенно проговорил, дескать, стоило ли из-за какого-то чемодана тратить столько энергии и времени?

— Я и мои коллеги

были удивлены подобным экспромтам наших руководителей.

— Кстати, — продолжал я, — из отчетов операции, проделанных вами, исчезло упоминание о таинственном чемодане и его содержимом.

— Этого я не знал.

— А фамилию пассажира этой каюты вы знали?

— Нет.

США. СЕНТЯБРЬ 1994 г. ЛЕЙТЕНАНТ ТОМАС СТЕНМАРК

Секретный лагерь американских спецслужб прятался в горной низине. В первый день стажировки Томас наслаждался буйством красок дикой природы. За скалистой стеной начиналась пустыня. В солнечной круговерти песчаные просторы искрились белизной и резали глаза. Ему казалось, что пустыня утопала в снежной накипи. В Стокгольме, как сообщила по телефону жена, выпал настоящий снег. А тут, у границ Мексики, — коловращение жары и духоты.

Вскоре этот контрастный калейдоскоп тропической флоры уже не вызывал восхищение — ему по горло надоели непривычный зной, липкие колючки, оседающие на тело, и непрерывная армейская муштра. Он с нетерпением считал дни, когда же, наконец, закончится этот суровый экзамен на чужбине. Правда, спасение от гнуса и колючек, песчаных смерчей и жаркого солнца было в глубинах океана, где он, офицер спецгруппы подводного плавания самой секретной организации в военном ведомстве Швеции «KSI», проводил многие часы вместе с американскими коллегами. Его вывозили к затопленным кораблям времен войны, в гроты и лагуны, где он облазил трюмы и скалистые места, выполняя задание капитана Мигеля Нортона.

Сейчас тот неподвижно сидел в тени тента, массивный и молчаливый, напоминая гранитную глыбу. Томасу казалось, что этого крупного человека природа очертила неким однообразием — все в нем было какое-то угловатое и квадратное — лоб, широкий подбородок, плечи. Под черной копной кучерявых волос блестели узкие глаза, которые частенько грустно созерцали горную цепь, разделяющую США и Мексику.

— Чего это наш командир, как мне кажется, с грустью смотрит на горные вершины? — спросил как-то Томас сержанта Пака.

— Наверное, потому, — поведал тот, — что где-то там, за горным перевалом, прошло его счастливое детство. Отец окончил университет в Чикаго и приехал в небольшой мексиканский городок преподавать английский язык. Влюбился в местную учительницу истории и не вернулся в Штаты. Когда Мигелю исполнилось девять лет, родители погибли в автокатастрофе, и воспитывал его дядя, кадровый военный, который определил юного племянника в армейскую школу. Вот почему он с грустью и подолгу смотрит на пограничный хребет…

Капитан встрепенулся, взглянул на часы и проговорил:

— Сержант, готовь машину. Выезжаем через двадцать минут.

— Куда? — поинтересовался Томас.

Нортон хотел что-то сказать, но лишь махнул рукой и удалился. У Томаса сложилось впечатление, что его командир считает великим грехом лишний раз открыть рот. Тяжелый, неподвижный взгляд, плотно сжатые челюсти и паутинки морщин в уголках губ отнюдь не свидетельствуют о словоохотливости. У дощатого домика, где размещался оперативный дежурный, капитан обернулся и пояснил: