Византия и Московская Русь
Шрифт:
И хто покусится сию грамоту сжеши или затаити. и тот таков.
Вы же, честнии старци и игумени, отпишите ми наборзе, да угонить мене ваша грамота на–борзе. что мудрьствуете, понеже еде се есмь не благословил.
А ко Царьюгороду еду оборонитися Богом и святым патриархом и великим сбором. И тии на куны надеются и на фрязы, яз же на Бога и на свою правду.
Писано же си грамота мною месяца иуня в 23 день в лето 6886, индикта перваго.
Мне же их бешестие болшу честь приложило по всей земли и в Царигороде.
Похвала святителю Петру митрополита Киприана [820]
…Прежде сих лет, не вем како — судбами, ими же весть Бог, — и аз смереный възведен бых на высокий престол cea митрополи Рускоа святейшим патриархомь и дивным Филофеемь и еже о нем свяшеннаго сбора. Но к Руской земли прошедшуми, мало что съпротивно съприлучитимися ради моих грехов. И третиему лету наставшу, пакы к Царюграду устремихся. И тамо ми достигшу по многых трудех и искушених, надеюшу ми ся некое утешение обрести, обретох всяко неустроение в царехь же и в патриаршьстве. На престоле бо бяше патриаршьском седя злевъзведеный Макарий безумный, дръзнувый кроме избранна сборнаго, паче же назнаменаниа Святаго Духа, наскочити на высокий патриаршьскый престол царьскым точию хотениемь. Святейший бо блаженый он патриарх Филофий бяше преж[е] тогда, украшая престол великаго вселеньскаго патриаршьства. иже лета доволна добре стадо духовное упасе, и на ересь Акиндинову и Варламову подви–зася и сих учениа раздрушивь поученьми своими,
820
Славянский текст см.: 249, декабрь, 21, стлб. 1942–1946; ср. более короткий вариант: 233, с. 214–215.
821
В оригинале — «Григория», но необходимость поправки очевидна: речь идет о трактатах Филофея против Григоры, см. 109, с. 405.
Но убо дивный Филофей. и Божий человек, и ме–доточный язык, вь таковомь истомлени[и] и болезнех нестерпимых, славословя и благодаря Бога не преста. И по лете усну сномь блаженным, душу же в руце Бога живаго предасть. И причьтен бысть лику патриаршьску, их же и житию поревнова. Царь же, озлобивый его, царство напрасно погуби. [822] Макарий же, иже от него поставленьный, судомь Божиим сборне изметается и извержению, яко злославен, и заточению предан бываеть. На томь же убо сборе и аз с иными святители бых, в томь же свитце изверьжениа его подписах.
822
Андроник IV умер в июне 1385 гола, после второго вооруженного конфликта со своим дедом Иоанном V. В краткой редакции «Энкомиона» нет ссылки на смерть императора, говорится только, что «он разорил империю», — возможное указание на события 1376–1379 гг. (см. 233, с. 215).
Пребых же убо в оное время в Константинеграде тринадесят месяць. Ни бо ми мошно бяше изыти, велику неустроению и нужи належаши тогда на Царьствующий град. Море убо латиною дръжимое, земля же и суша обладаема безбожными туркы. И в таковомь убо затворе сушу ми, болезни неудобьстерпимыа нападоша на мя, яко еле ми живу быти. Но едва яко в себе преидох, и призвах на помошь святаго святителя Петра, глаголя сице: «Рабе Божий и угодниче Спасов! Вем, яко дръзъновение велие имееши кь Богу и можеши напастуемым и болным помощи, иде же аще хошеши. И аще убо угольно есть тебе твоего ми престола дойти и гробу твоему поклонитися, дай же помощь и болезни облегчение». Веруйте же ми, яко от оного часа болезни оны нестерпимыя престаша. И в малых днех Царствуюшаго града изыдох и, Божиим поспешениемь и угодника его, приидох и поклонихся гробу его чюдо–творивому, внегда убо прият нас [с] радостию и честию великою благоверный великый князь всея Руси Дмитрей. сын великаго князя Иоана, внука Александрова.
Такова убо великаго сего святителя и чюдотворца исправлениа. Сипевы того труды и поты, ими же изъмлада и от самыя уности Богу угоди и их же ради Бог того въспрослави, въздарие ему даровав.
Се тебе от нас слово похвално, елико по силе нашей грубой, изрядный в святителех, о них же потекл еси, яко безътруден апостол, о стаде порученомь ти, словесных овцах Христовых, их же своею кровию искупи конечным милосердиемь и благостию. И ты убо сице веру съблюде, по великому апостолу, и течение сверши, яснейше наслажаешися невечерняго и Троичнаго света, яко, небеснаа мудрьствовав, възлете благоуправлен. Нас же, молим тя, назирай и управляй свыше. Веси бо, колику тяжесть имат житие се. В томь бо и ты некогда трудился еси. Но убо понеже тебе предстателя Русьскаа земля стяжа, славный же град Москва честныа твоя мощи, яко же некое съкровище, честно съблюдает, и. яко же тебе живу, на всякый день православнии и светлии наши князи сь теплою верою покланяются и благословение приемлють с всеми православными, въздаюше хвалу живоначалней Троици, ею же буди всем нам получити о самом Христосе, о господи нашем, ему же подобаеть слава, честь и дръжава с без–началнымь Отиомь, всесвятым и благым и животворяшиимь Духом ныне и вь бесконечныя векы, аминь.
Византия лавирует [823] Соборное определение патриарха Нила о незаконном поставлении Киприана в митрополита киевского и об усвоении этого титула новопоставленному митрополиту Великой Руси Пимену. [824]
…спустя немного времени скончался великий князь московский и всея Руси [Иоанн], который, перед своей смертию, не только оставил на попечение тому митрополиту [Алексию] своего сына, нынешнего великого князя всея Руси Димитрия, но и поручил управление и охрану всего княжества, не доверяя никому другому в виду множества врагов — внешних, готовых к нападению со всех сторон, и внутренних, которые завидовали его власти и искали удобного времени захватить ее. [825] Когда таким образом митрополит прилагал все старания, чтобы сохранить дитя и удержать за ним страну и власть, одни предпочитали оставаться в покое и соблюдать мир. а литовский князь, огнепоклонник, всегда готовый сделать опустошительное нападение на всякую чужую страну и покорить себе всякий город, но не находивший никакого доступа в Великую Русь, не хотел оставаться в покое, но задышал огнем [вражды] на митрополита, стараясь наносить ему самые тяжкие оскорбления…
823
Два соборных определения, 1380 и 1389 гг., представляют две противоположные точки зрения Константинополя на русские церковные дела и в черновой форме сохранились в патриаршем реестре, опубликованном в 102, (ср. 27, с. 253–254, 373, 380). Мы даем отрывки, наиболее существенные для понимания двух пространных постановлений.
824
102, II, с. 12–18; 236, прил., стлб. 165–183.
825
Начало документа утрачено, и перевод передает только общий смысл отрывка.
[Следует рассказ, очень враждебный Ольгерду, о поставлении Романа и о событиях 1355–1375 гг.]
По этому поводу сплетены были [разные] обвинения против митрополита, и святейший приснопамятный патриарх кир Филофей, не подозревая злого умысла и обмана, посылает нынешнего митрополита Литвы и Малой Руси Киприана судьею [тамошних] дел, с тем, чтобы он. как и должно, действовал посреднически между обеими сторонами и, как требует справедливость, примирил их. Но он, забыв наказ пославшего, весь предался мысли, как бы самому овладеть тою церковью, и делал все, что находил нужным для сокрытия своего замысла; прежде всего, удалил от себя посланного с ним отсюда сотрудника, или, пожалуй, наблюдателя, опасаясь, чтобы сей последний не узнал о его происках; потом сближается с литовским
[Следует рассказ об отчете византийских сановников, неблагоприятном Киприану]
Сильное негодование и не малое волнение и смятение народное, возбужденное [этим делом] по всей русской земле, утишено было непрестанными внушениями и советами митрополита Алексия, обращенными и ко всем вообще и к каждому порознь. Отправлены грамоты и к нашей святейшей Великой Церкви Божией, с жалобою на облако печали, покрывшее их очи, вследствие поставления митрополита Киприана, и с просьбою к божественному собору о сочувствии, сострадании и справедливой помощи против постигшего их незаслуженного оскорбления. То же самое донесли собору и возвратившиеся оттуда наши церковные послы, и это донесение вполне подтверждено было согласными показаниями многих других пришедших оттуда людей. Между тем митрополит Киприан не оставался без дела, но употреблял все усилия, чтобы войти в Великую Русь и овладеть ею, в особенности когда митрополит Алексий в глубокой старости преставился к Богу. Но как он, несмотря на все свои домогательства, не имел успеха и не был там принят, то пускается в путь, ведущий к нам, и прибегает к священному собору при бывшем пред нами патриархе, прося помощи в том, чтобы занять великорусскую митрополию; а так как и здесь он нашел обстоятельства неблагоприятными для достижения своей цели, то оставался в ожидании, питаясь тщетными надеждами. Спустя немного времени пришли из Великой Руси послы с грамотами, прося поставить им в митрополита прибывшего вместе с ними благоговейнейшаго иеромонаха и архимандрита Пимена и жалуясь на неканоническое поставление Киприана. Послы эти, лишь только мерность наша, божественными судьбами, вошла на высокий патриарший престол, обратились и к нам и вручили грамоты, излагающие мысль и желание пославшего их великого князя всея Руси Димитрия, настаивая, чтобы их просьба была исполнена. А как и митрополит Киприан явился с просьбою о предоставлении ему, вместе с Киевом, и Великой Руси, то мерность наша, признав просьбу великорусских послов справедливою, а поставление Киприана, как совершенное еще при жизни митрополита Алексия, считая неканоническим, поставила подвергнуть все дело о нем тщательному каноническому суду и расследованию, и если окажется, что оно состоялось канонически и законно, то все оставить в прежнем положении и не делать ничего более; в противном случае, лишить Киприана и того, что он имел. При этом он просил, в свое оправдание, рассмотреть какие–то [документы] [826] и чрез несколько дней, прийдя в священный собор, заявил, что он пришел не для суда, а для того только, чтобы искать и получить, что назначил ему собор своим письменным деянием, если это окажется правильным; в противном случае, он готов довольствоваться тою только частию [русской митрополии], в которую поставлен, а от прочего уже отказался. Так он сказал и по–видимому, не ожидая для себя никакой пользы, если в его присутствии будет разбираться вопрос: что должно сделать по просьбе послов из Великой Руси? — тайно убежал, ни с кем не простившись. После этого происходило расследование сперва от том, правильно ли было бы поставить Пимена в митрополита Великой Руси, не назвав его вместе и киевским, то есть, по имени города, который искони был митрополиею всея Руси? После многих прений об этом на соборе, признано было необходимым и справедливым не презирать справедливой просьбы толикаго народа, но, совершив наречение, дать им в архиереи, кого они желают. Приглашен был чрез честнейшего великого хартофилакса и преосвященный митрополит никейский, находившийся в царствующем граде, но не могший присутствовать на соборе по болезни, — дать свой отзыв по этому делу; но он отказался, говоря, что держится соборного деяния о митрополите Киприане и находит оное правильным.
826
Лакуна в тексте. Можно предположить, что в документ было включено подлинное завещание Алексия, упомянутое в письме Киприана к Сергию.
[Защита Киприана Феофаном вызвала продолжительный спор, в результате которого Феофан принял решение большинства]
Таким образом, не встречая ниоткуда противоречия, мерность наша, порассудив соборне с находящимися при нас преосвященными архиереями и пречестными, во Святом Духе возлюбленными нашими братиями и сослужителями: ираклийским, солунским, янинским. амасийским, угровлахийским, созопольским, варнским. понтоираклийским (подал мнение заочно), кельчинским, кернипским, деркским и анхиальским. определила и постановила: во–первых, рукоположить Пимена в митрополита Великой Руси, наименовав его и киевским, по древнему обычаю этой митрополии, так как невозможно быть архиереем Великой Руси, не получив сначала наименования по Киеву, который есть соборная церковь и главный город всей Руси; во–вторых, митрополит Киприан должен быть изгнан не только из Киева, но и вообще из пределов Руси, поелику он получил эту церковь обманом и, как сказано, поставлен неканонически, еще при жизни законного митрополита, оного кир Алексия, который заочно и без суда лишен был своей церкви, что, конечно, противно точному смыслу священных церковных законоположений. Но по снисхождению, имея в виду, что он [Киприан] ушел тайно и не находится налицо, дабы мог быть совершенно осужден, по канонам, постановляем, чтобы он оставался митрополитом только Малой Руси и Литвы; а соборное деяние, на которое он ссылается, объявляем бессильным и недействительным, так как оно состоялось не по канонам. Поэтому и вследствие того, что честнейший иеромонах Пимен, благодатию Всесвятого Духа, чрез посредство нашей мерности, по суду состоящего при нас священного собора упомянутых преосвященных архиереев и по благоизволению и согласию высочайшего и святого моего самодержца, избран и поставлен в настоящего митрополита киевского и Великой Руси, он должен быть и именоваться, по древнему обычаю, митрополитом киевским и, по примеру бывшего пред ним митрополита оного Алексия, взять в свое ведение Владимир и всю Великую Русь.
[Следует обыкновенное описание канонических обязанностей нового митрополита]
Если же митрополит Малой Руси и Литвы Киприан скончается прежде него, то он примет в свое управление и Малую Русь с Литвою и, подкрепляемый благодатию Всемогущего Бога, будет пасти тамошний христоименный народ и один именоваться до конца своей жизни [митрополитом] киевским и всея Руси. А после него, на все времена, архиереи всея Руси будут поставляемы не иначе, как только [827] по просьбе из Великой Руси. Итак, настоящее соборное деяние должно находиться у него, преосвященного митрополита киевского и Великой Руси, во Святом Духе возлюбленного брата и сослужителя нашей мерности, в удостоверение о нем. Писано в июне месяце 6888 года.
827
Павлов предложил в 236, стлб. 183.