Вижу противника !
Шрифт:
– Товарищ майор, поведение старшего лейтенанта Белова в бою недопустимо!
– сказал я.- Он должен быть строго наказан!
– Послушайте,- по-прежнему устало ответил Орлов, когда я изложил свой взгляд на случившееся,- старший лейтенант выполнял поставленную задачу. По приказу бой с истребителями врага полагалось вести вам. Вы чего хотели бы? Чтобы Белов ввязался в бой, а потом его неопытные пилоты при вынужденной посадке все пять машин угробили?
Я ушел с командного пункта обескураженный. Может, я не прав? Но сколько ни думал о случившемся, признать себя неправым не мог. Выходило, что не прав командир
Боевой опыт, как и жизненный, приобретается по крупицам, со временем, только вот времени для его приобретения на войне всегда в обрез, и платить за боевой опыт приходится дорого: ценой крови, нередко - жизнью товарищей.
Непогожим мартовским утром, полку поставили задачу прикрыть наступающие войска в районе станицы Красноармейской. Из-за низкой облачности и плохой видимости прикрытие решили производить четверками "лаггов". Ведущим первой четверки приказали вылететь 'мне. Ведомым я взял полкового остряка, находчивого сержанта М. Г. Ишоева. Во второй паре ведущим полетел младший лейтенант С. Ф. Фролов, ведомым - сержант В. П. Юдин, крепкие, жизнерадостные парни. Юдин на фронте был новичком, Фролов уже воевал, но недолго. Считать их зрелыми летчиками не приходилось. Я предупредил обоих, чтобы бдительно следили за воздухом, немедленно докладывали об обнаруженном противнике, атаковали первыми.
Разрывы в облачности около Краснодара достигали значительных размеров, верхний край ее проходил на высоте около 1200 метров, но перед станцией Новомышастовской разрывы в облаках почти пропали, а верхний край облачности превысил 2000 метров, и я решил снижаться. Первыми нырнули в появившееся над Новомышастовской "окно" мы с Ишоевым, за нами - Фролов и Юдин. И только выскочили под облака, справа накинулись два Ме-109. Похоже, вражеские "охотники" сумели нас подкараулить.
– "Мессы" справа!
– передал я по радио товарищам, резко разворачивая "лагг" в лоб ведущему фашисту.
Миг - и гитлеровцы исчезли, скрылись в облаках: то ли не ожидали, что их заметят и не сумели психологически настроиться на схватку в равных условиях, то ли предпочли избежать боя "на лобовых". По рассказам фронтовиков, бой "на лобовых" гитлеровцы не любили и не выдерживали. Но едва мы легли на прежний курс, "мессы" снова вывалились из облаков и пошли именно и лобовую атаку.
Мой "лагг" и самолет ведущего фашистской пары сближались стремительно. Уверенный, что противник отвернет, я шел на него, ловя "мессер" в перекрестие прицела. С дистанции в 300 метров открыл огонь. Гитлеровец не отвернул и тоже открыл огонь. Невероятно быстро вырос в размерах, возник перед мной кок вражеского винта. Отчетливо различив переплет и стекла фонаря кабины, я напрягся в ожидании удара, не желая свернуть и уступить гитлеровскому ублюдку. Столкновения не произошло: в самый последний момент тот не выдержал, ринулся вверх. Последнее, что успел я различить, вернее, угадать по контуру, было хвостовое колесо "мессера".
Сделав левый разворот, я собрался вновь атаковать врага, но фашистские "охотники", снижаясь, уходили на запад, за линию фронта. За хвостом ведущего тянулся серый шлейф. Очевидно, была повреждена водяная система "мессера".
Внезапно
Радость оказалась недолгой. Выровняв машину, я не обнаружил пары младшего лейтенанта Фролова. Сержант Ишоев, отважно и умело прикрывавший мой самолет, сообщил по радио, что Фролов и Юдин еще во время первой атаки ушли на Красноармейскую.
Почему Фролов не выполнил приказ держаться вместе, направился в район Красноармейской, сказать мог только сам Фролов. Найти его в данном районе нам с Ишоевым не удалось, попытки связаться с ним по радио ни к чему не привели. Ни Фролов, ни Юдин на аэродром не вернулись.
Командование сочло наши с Ишоевым действия правильными, но я не находил себе места: опять неудача, не вернулись два экипажа.
Фролов прибыл в полк на попутной машине утром 7 марта. Рассказал, что рация на его самолете отказала после и вылета, что значения моего резкого разворота после выхода из облаков над Новомышастовкой он не понял, так как противника просто не заметил, и счел за лучшее продолжать полет по намеченному курсу. Около станицы Ивановской, оглянувшись, увидел, что машина сержанта Юдина горит и падает, а на него самого идут в атаку два Ме-109. Фролов попытался провести бой на горизонтальном маневре, но был сбит и выбросился с парашютом.
К сожалению, совершать серьезные ошибки в первые дни пребывания на фронте доводилось не только молодым летчикам. Ошибались и опытные. Ошибся и я.
Требовалось произвести разведку дороги в тылу противника на участках Темрюк-Славянская и Варениковская - Крымская. На разведку дороги Темрюк Славянская послали меня. Ведомым вызвался лететь майор Аритов. Стояла низкая, до 300 метров облачность, лететь предстояло под облаками, самолет могла повредить даже шальная пуля, поэтому я опасался за замполита, пытался отговорить его. Но Аритов ничего не хотел слушать.
Маршрут проложили в обход территории, занятой врагом, с выходом в море и полетом над ним до траверза порта Темрюк. Оттуда мы собирались выйти на дорогу Темрюк - Славянская.
Замысел удался. Мы спокойно обогнули линию фронта, над Азовским морем шли без каких-либо осложнений, хотя не видели горизонта, а облака прижимали машины к воде. В расчетное время мы повернули на юг и на седьмой минуте полета заметили темрюкский порт. Я различил стоящие у пирса две большие самоходные баржи. На скорости 450 километров в час я спикировал, с высоты 200 метров сбросил на левую баржу взятые в полет две бомбы, "горкой" ушел под облака. Такой же маневр, сбросив бомбы на правую баржу, проделал Аритов.
Через две-три минуты мы обнаружили большой плац и построенные на нем квадратом фашистские подразделения. Спикировали друг за другом до высоты 30 метров, прошили вражеское каре огнем пушек и пулеметов.
Зенитные орудия по нашим самолетам" не били - уцелевшие гитлеровцы разбегались кто куда.
Убедившись, что на баржах и пирсе порта бушует пожар, мы обошли город Темрюк, очутились над дорогой Темрюк-Славянская. Здесь нас уже ждали: к самолетам сразу потянулись красные шарики - открыла огонь МЗА противника. Казалось, невидимое чудовище выбрасывает вверх огневые щупальцы.