Визит
Шрифт:
– - Почему не хватает?
– - глумясь, воскликнул Амон.
– - Соизвольте посмотреть налево.
Вдоль стены, чинно, в ряд, стояли орудия как по виду, так и по назначению, внушающие ужас их смертельным предназначением.
– - Тебе какой гранатомет нужен?
– - полюбопытствовал Амон.
– - У нас имеются ручной, подствольный...
– - повернулся к оторопевшему Саймону.
– - Не устраивает? Тогда, скажем... Противопехотный, противотанковый или может станковый?
– - Это вы напали на корабль, на котором я плыл, -- заикаясь, подвёл итог увиденному Саймон, пятясь от Амона назад.
– -
– - он схватился руками за голову.
– - Без драм, -- поморщился Амон.
– - Пока, -- он подчеркнул слово.
– -Тебя никто не трогает.
– - А! Вам нужен выкуп, -- понимающе покачал головой Саймон.
– - что ж... тысяч пятьдесят моя компания, думаю, сможет выплатить.
– - Пятьдесят тысяч?
– - фыркнул дьявол.
– - Что-то ты себя низко ценишь. Когда забирался сюда, неужели не подумал об этом?
– - Но я обещаю, что буду держать язык за зубами и никому не скажу, что видел контрабанду оружия, -- клятвенно сложил руки Саймон.
– - Может, вы ещё и наркотиками промышляете?
– - поддавшись вперёд, спросил он. В его словах прозвучало не просто праздное любопытство. Это был явный интерес к происходящему на корабле. Глаза его алчно сверкнули.
– - Ну, ну, умерь свой пыл, -- успокаивающе сказал Амон. Весёлые искры заплясали в его глазах. Перейдя на русский, обращаясь к Светлане, заметил: -- Каков шельмец. Уже подумывает, сколько содрать с нас шантажом. Верткий проныра...
– - повернувшись к переступающему с ноги на ногу в нетерпении Саймону, сухо приказал: -- Следуй за мной, -- и уже покидая спортзал, добавил: -- Разберёмся с твоим делом в более тёплой обстановке, -- с ухмылкой, которую идущие сзади не увидели, заключил: -- Так сказать: в дружественной.
Компания поднялась на верхнюю палубу и, следуя за Амоном, направилась к светящимся окнам кают-компании. Саймон зябко поёжился, под пронизывающим осенним ветром. Промокшая ткань была ненадежной защитой в холодную ночь. Громко чихнув, потёр согревая одну ногу о другую. В спину, идущему впереди него Амону, сказал:
– - Надеюсь, переодеться во что-нибудь у вас найдётся? И я бы не отказался от горячего кофе.
Проигнорировав вопрос, Амон не оборачиваясь, прихрамывая, подошёл к дверям каюты. Распахнул её, застыл на пороге, разглядывая присутствующих. Потом, громко по-русски спросил:
– - Юм, это ты играл с канатом?
– - лёгкая злоба звучала в его голосе.
До стоявшей в стороне Светланы, донёсся заинтересованный голос Юма. Он с вызовом ответил:
– - Да, я!
– - Зачем?
– - последовал короткий вопрос. Амон, по-прежнему стоял в дверях.
Саймон со Светланой позади, слышали происходящий в помещении диалог, но не видели его участников, кроме Амона. Ко всему прочему, Саймон не понимал по-русски. Он стоял на ветру, мокрый, злясь что его не впускают внутрь каюты. Ринувшись вперед, он наткнулся на руку Амона, задержавшую его дальнейшее передвижение. Ухватив за лацкан пиджака и удерживая его на расстоянии, Амон ждал ответа Юма на свой вопрос. И он прозвучал с поспешной быстротой, в нём сквозило любопытство:
– - Ловил кита. А что?
– - Посмотри, какую ты рыбу выловил, -- прошипел Амон, входя в каюту и рывком втаскивая за собой, еле устоявшего на ногах Саймона. Протащив
Присвистнув, Барон поднялся с кресла на котором сидел, всплеснув руками, весело улыбнулся Саймону, сохраняя улыбочку на лице, повернулся к развалившемуся неподалеку от него Юму. Причём, по мере разворота улыбка претерпела некоторые изменения и когда окончательно остановилась на Юме, то он увидел лишь её жалкое напоминание. Она странным образом превратилась из лучезарной, сияющей в ехидную, насмешливую. Юм, приподнявшись лениво бросил взгляд на свой "улов". Барон, всё ещё улыбаясь, подтолкнул его:
– - Давай, принимай гостя.
Юм, фыркнув, отвернулся. Уже куда-то в угол, брезгливо сказал:
– - Он какой-то мокрый...
– - А где ты видел сухую рыбу?
– - Барон был сама любезность.
Саймон зашевелился. Ничего не понимая из данного диалога, он решил сам взять "быка за рога".
– - Кто у вас тут главный?
– - шагнув к Барону, спросил он.
– - Хозяин, -- последовал незамедлительный ответ Барона. Юм, в свою очередь, повернулся и впялил зелёные глаза на свой улов, молча изучая его.
– - Это понятно, -- раздражённо кивнул Саймон.
– - Но он здесь?
– - Нет. Он у себя, -- так же незамедлительно ответил Барон. Рухнув назад, в кресло, скинув с него кота, сказал: -- От коньяка, я думаю, ты не откажешься?
– - Предпочтительней виски, -- смягчаясь, сказал Саймон, принимая приглашение и присаживаясь к столику.
– - Кто говорит, что это коньяк?
– - воскликнул Барон, потрясая бутылкой, в которой жидкость изменила свой цвет, став прозрачной как вода.
– - Вы и говорили, -- заметил Саймон.
Послав ему одну из своих лучезарных улыбок, Барон, разливая виски, поспешил оправдаться:
– - Оговорочка, прошу прощения.
Амон повернулся к дверям, втянув стоявшую на пороге девушку внутрь, захлопнул их. Саймон с благодарностью посмотрел на него:
– - Давно пора, а то дует, -- откинувшись на спинку кресла, выдохнул.
– - Хорошо тут у вас. Уютно и тепло.
Взял протянутый стакан, с изумлением осмотрел его, вероятно удивляясь его размерам. Поднес к губам. Отпить из него, так и не удалось. Чёрная тень до этого спокойно залегшая между кустов, пошевелилась, потянулась, и учуяв чужого, бросилась со злобным рычанием. Кресло полетело в одну сторону, Саймон в другую, крича и отпихивая рукой нависшую над лицом оскаленную пасть с длинными, жёлтыми клыками. Прежде чем Амон оттащил Пса от Саймона, тот успел несколько раз с наслаждением вонзить зубы в тело. Ругаясь плачущим голосом, Саймон наконец смог встать на ноги. Испугано уставился на вспоротую клыками руку, побледнел.
– - У-у-убийцы, -- прошептал он, шатаясь на ногах, заикаясь и хлюпая носом.
Подскочивший Барон поднял кресло и, усадив покалеченного гостя, с заботой склонился над окровавленной рукой.
Амон, выведя пса за дверь и закрыв её, присоединился к Светлане, сидевшей на высоком табурете за стойкой бара, с интересом наблюдая за суетой возле Саймона. И когда уже дрожащей, перевязанной рукой, Саймон опять ухватился за стакан, ещё больше предыдущего, Амон фыркнув, отвернулся, чтобы налить себе коньяку.