Визит
Шрифт:
– - Но как же, сир?
– - удивлённо воскликнул Барон.
– - Мне нужен сильный человек. Амон не ломай его, и своему прикажи попридержать страсти. Несколько лет, пусть он вообще не знает кто мы. Но внушайте ему, что его главная цель - служить человеку, к которому его позже приставят. Пусть он получит хорошее образование. Он умный мальчик, справиться.
– - Магистр, -- Барон всё ещё пребывал в сомнении.
– - Всё так, Изер. Я вижу его великим человеком, до встречи с моим посланцем, он будет везде первым и в борьбе ему не будет равных. Амон позаботься об этом. Пусть он презирает людей и ненавидит их.
Дорн встал с кресла и направился к дверям. Обернулся:
– - Изер. Вечером, самолётом отправь его во Францию. Амон, устроишь всё остальное.
Дорн исчез.
Вскочившие с кресел Амон и Барон, вновь опустились в них. В руке Барона сверкнула стеклом пузатая бутылка.
– - Отпразднуем начало Конца?
– - весело спросил он Амона, тот скептически поджал губы. Барон, пожав плечами поправился: -- Ну, если вам будет угодно, то за "первый камень" заложенный в фундамент.
– - Я тоже хочу за фундамент, -- откликнулся с дивана кот.
– - И потом, ведь я привез его сюда, даже...
– - в голосе кота зазвучала гордость.
– - Он даже погладил меня. Той рукой, что будет в будущем, крушить кости и черепа. Он будет страшным человеком, безжалостным и жестоким. Он будет классным парнем!
– - Подстать классному коту, -- подразнил его Барон.
Проигнорировав реплику, Юм вскочил на стол потянулся, задирая голову к окну.
– - Ба! Уже солнце взошло, -- сообщил он, всем известный факт.
– - Значит нам пора, -- кот выжидающе уставился на Барона. Тот, ехидно улыбнувшись, закончил фразу:
– - ...Спать.
– - Ну нет, -- обиделся кот.
– - На ипподром! Будем делать ставки! Снимем весь банк!
– - Это мысль, -- кивнул Барон.
– - Но, мы ещё не оприходовали эту бутылочку. И потом. Я думаю, Светлане будет интересно посмотреть на бега, -- хитро взглянув на сидевшую у телевизора девушку, подмигнув Амону, предложил: -- Пусть ребёнок развлечётся... Юм, изобрети-ка нам закусочку. Только мышей попридержи для себя.
– - Я сделаю лягушек, -- подпрыгнул озарённый идеей Юм.
– - Ты что, отравить нас хочешь?
– - подозрительно посмотрев на кота, спросил Барон.
– - Имей в виду, этот номер у тебя не пройдёт.
Юм горестно закатил глаза, искоса посмотрев на засыпающую девушку, изображая крик, шёпотом заметил:
– - Вот так всегда! Стараюсь, стараюсь. Для вас же...
– - В чём выражается "старание"?
– - Барон с любопытством посмотрел на кота.
– - Как в чём?! Вы сегодня летите во Францию.
– - И что же?
– - Как что? Нужно потренироваться, а вдруг там любимым национальным блюдом будут кормить?
– - Вот что Юм. Это "национальное блюдо" оставь себе и сооруди нам что-нибудь более знакомое.
– - Жареную саранчу?
– - с готовностью уточнил Юм.
– - Сейчас тебя живую заставлю есть!
– - рявкнул Амон теряя терпение.
– - Паяц несчастный. Удавлю.
– - Спокойно, -- отскакивая на всякий случай, попросил Юм.
– - Зачем так нервничать? Вижу, вижу. Гурманами вы стать не хотите.
– - Отчего же, -- внезапно успокаиваясь и ласково улыбаясь, Амон продемонстрировав клык, предложил: -- От сырого. Ещё шевелящегося...
– - Ну... Ну...
– - выжидающе замер
– - ...Кошачьего мяса, я бы не отказался, -- закончил речь Амон.
– - Что за извращённый вкус!
– - возмутился кот.
– - Ему ещё и шевелящееся подавай!
– - фыркнул Юм.
– - Нет уж. Обойдёшься икрой, грибочками, огурчиками и ещё кое-какой снедью.
– - Это другое дело, -- засмеялся Барон.
– - Оставим живое мясо, на потом.
– - А вы надолго во Францию?
– - внезапно изобразив любопытство, поинтересовался Юм.
– - Зачем тебе знать?
– - прищурился Барон.
– - Да, так... На всякий случай, -- "скромно" потупил глаза кот.
– - Ничего, протухнуть не успеешь, -- успокоил с издевкой Барон.
– - Спасибо за заботу, -- потянувшись за рюмкой, поблагодарил Юм.
Они появились на ипподроме, когда закончился первый заезд и длинная очередь в кассу, говорила о готовящемся втором. Некой однородной массой, бушующей страстями, были заполнены трибуны. Делались ставки, заключались пари. Четверка подошла к тотализатору и с интересом изучила показания счетчика. В фаворитах ходил жеребец под номером семь. Большинство ставок было сделано на него.
– - Превосходно, -- потёр руки Барон и оглянулся на стоящую позади троицу.
– - Пойдём по проторенному пути, или же воспользуемся экстраординарным способом получения денег?
– - О чём речь?
– - удивился толстяк с зелёными глазами.
– - Разумеется, второй способ более интересен. Какой номер в опале?
– - Как ни странно - первый, -- отозвалась девушка, окидывая взглядом табло.
– - На него сделаем ставку, -- сказал Барон и отделившись от группы, направился к кассе.
– - Произведём фурор. Встряхнёмся малость.
Остальные двинулись к трибуне. Светлана с удивлением окинула взглядом раскинувшуюся панораму. По-видимому, здесь проводились не простые скачки. Вся местность была изрыта рвами, высокие аккуратно подстриженные кусты преграждали дорогу. Равно как и брёвна. Здесь верховые проходили сложный экзамен на выдержку, силу, ловкость, быстроту. С десяток скакунов уже стояло на старте, нервно прядя ушами, вскидывая голову, раздувая ноздри. Жокеи с трудом удерживали рвущихся скакунов.
Светлана обернулась, когда рядом прозвучал голос. Немного гнусавя, он сообщил:
– - Четырёхлетки. Посмотрим на что они способны.
– - Они будут проходить эти препятствия?
– - кивая в сторону рвов и кустов, спросила девушка.
– - Да. Это называется стипл-чейз, -- любезно пояснил Амон.
– - Но длина дистанции не велика, каких-то четыре тысячи метров. Последний забег будет на семь тысяч, это гораздо интереснее.
Светлана перевела взгляд за спину Амона. Там вернувшийся Барон, оживлённо жестикулируя, убеждал в чем-то своего собеседника молодого человека лет двадцати. Тот с сомнением на лице всё же внимательно его слушал, не перебивая, хмурясь и сосредоточенно разглядывая гарцующих на старте лошадей. Наконец, молодой человек соглашаясь кивнул, когда Барон показал ему какую-то бумажку. В восторге, Барон дружески похлопал парня по плечу и тот ушёл, держа направление к кассе. Барон двинулся к своим спутникам, и широкая довольная улыбка в сочетании с алчностью, которая светилась в глазах, придавали его лицу хищное и кровожадное выражение.