Визитка злой волшебницы
Шрифт:
– Правда красиво? – спросила Манойлова, решившая, что у Инны перехватило дыхание от восторга.
– Монументально, – честно ответила Инна, переведя взгляд на хозяйку кабинета. Несмотря на разгар рабочего дня, та была в парчовом костюме глубокого винного цвета, по которому были рассыпаны выпуклые шелковые цветы. Большой стоячий воротник и длинная шуршащая юбка придавали Манойловой сходство с королевой из сказки.
Размер 56 – на глаз определила Инна и приветливо улыбнулась рекламодательнице.
– Здравствуйте, меня зовут Инесса Перцева, я журналист «Курьера».
Беседа текла довольно оживленно, потому что Манойлова оказалась на удивление приятным собеседником.
«Светка Медведева права, она отличная баба, которую совершенно не испортило богатство», – думала Инна.
«Континент» Таисия Архиповна искренне считала своим детищем и гордилась его успехами. Интервью получалось интересным, а главное, Инна чувствовала это заранее, – результативным. Она знала, что после выхода ее статьи в «Континент» валом повалят покупатели, а значит, контракт, который фирма намеревалась заключить с «Курьером», фактически был у редакции в кармане.
К концу разговора она все явственнее ощущала горячее желание сделать о собеседнице еще один, бесплатный материал. Та вскользь упомянула, что была в семье десятым ребенком из тринадцати. Мать работала поварихой в столовой локомотивного депо. Этот феномен стоил отдельной статьи, и Инна быстренько договорилась о том, чтобы прийти к Манойловой еще раз.
– А давайте домой, – предложила Таисия Архиповна. – На работе как-то слишком строго все получается. Заодно посмотрите, как я живу.
– Конечно, – согласилась Инна, – давайте, чтобы не откладывать на после праздников, я приеду в эту субботу.
– Давайте, – улыбнулась Манойлова, – записывайте адрес.
Услышав название улицы, Инна снова уронила челюсть на колени. Ее собеседница жила в собственном особняке, в самом престижном городском районе «Сосновый бор». Располагался он недалеко от центра, но был огорожен от городского шума лесным массивом, естественно, сосновым, и шлагбаумом, который отделял его обитателей от простых смертных.
Получить там «вид на жительство» было не так-то просто. Каждый претендент, желающий построить или купить особняк в этой части города, должен был получить одобрение правления и внести немалый взнос на благоустройство «Соснового бора». Инна знала, что переговоры о покупке дома в этом районе уже год вел возлюбленный ее подруги Алисы Игорь Стрелецкий. Будучи председателем совета директоров очень крупного завода, он проходил процедуру согласования на общих основаниях.
Но Манойлова жила именно в «Сосновом бору», и этот факт тоже немало говорил о ее месте в городской табели о рангах.
– Таисия Архиповна, миленькая, – взмолилась Инна, вспомнив о рубрике, за которую в «Курьере» отвечала ее подруга, Настя Романова, – а можно я к вам в гости с фотоаппаратом приеду? У нас в газете есть раздел «Гостиная», там мы на двух полосах публикуем фотографии домашних интерьеров известных людей. И еще ни разу ни у кого
– Конечно, мне не жалко, – улыбнулась Манойлова. – И скрывать нам нечего. С удовольствием покажем, как мы живем.
Дверь открылась, и на пороге кабинета появился молодой человек довольно приятной, но несколько старомодной наружности. Невысокого роста, субтильного телосложения, в круглых очках, с зализанными назад гладкими волосами, в ладно сидящем строгом костюме и галстуке одного цвета с рубашкой – писк последнего сезона. На вид ему можно было дать лет двадцать пять.
– Мама, ты занята? – вежливо спросил он.
– Нет, мы уже закончили, – живо откликнулась Манойлова. – Познакомьтесь, Инночка, это мой сын Коленька.
Молодой человек подошел к Инне, поцеловал ей руку и прищелкнул каблуками ботинок. Мило улыбнувшись столь галантным манерам, Инна отметила, что костюм на нем от Бриони, ботинки явно из кожи антилопы, а очки на самом деле – от Роденшток. Такие же точно очки носили Михаил Горбачев и Билл Клинтон. Вся эта элегантная роскошь, вкусно пахнущая одеколоном Гуччи, так же не вязалась с аляповатым костюмом матери, как и ее кабинет с остальной частью здания.
– Коленька, это журналистка «Курьера». Приехала к нам по рекламе. Я пригласила Инночку к нам в гости на субботу. Она хочет сделать статью про меня и репортаж про нашу квартиру.
– Приезжайте, – улыбнулся Манойлов. – Я буду вас ждать. Мама, у меня вопрос по поставкам партии кафеля, я зайду через десять минут.
– Хорошо, сыночек, – мать ласково посмотрела на мягко закрывшуюся дверь и деловито спросила у Инны: – Голубушка, вы замужем?
– Да. Второй раз, – честно призналась та.
– Жаль, – непритворно огорчилась Манойлова. – Вы Коленьке понравились. Никак его женить не могу. Тридцать два года уже, а все холостяк.
– Как тридцать два? – удивилась Инна.
– Да, мой мальчик молодо выглядит. Я так за него переживаю, так переживаю! Встречается с какой-то учительницей с ребенком. Я так-то не против, но она его старше на пять лет. Мне это, конечно, не по душе. А он сердится.
– А дочь у вас есть? – спросила Инна, вспомнив разговор с Настеной.
– Есть и дочь. Но она еще школьница. У них с Коленькой разница в семнадцать лет. Меня все отговаривали рожать с таким большим перерывом. А я решила, что пусть в старости будет двое детей. И не жалею. Дети у меня замечательные!
– Приеду к вам в гости – познакомимся поближе, – пообещала Инна. – А пока отправлюсь материал писать. Часа через три скину интервью вам по факсу.
– Хорошо, буду ждать, – ответила Манойлова, и Инна покинула гостеприимный розово-зеленый кабинет, больше похожий на королевский будуар.
К пяти часам рекламная статья «Сокровища «Континента» была написана и одобрена заказчицей, не внесшей в него ни одной правки. Светка Медведева прыгала от счастья, а Инна, чувствуя приятное удовлетворение от не зря прожитого дня, поехала домой – есть «бриллиантовые» окорочка и пить «Мартини». Она знала, что заслужила хороший отдых.