Вкус греха

Джонсон Алисса

— Будь спокоен, глупец, окажись у меня сейчас лошадь, то я первым делом пнула бы тебя в…

— Мы готовы ехать! — бойко вмешалась Софи, которая уже забралась внутрь, и села рядом с Мирабеллой, оставив место для Кейт и Иви.

— …в голову! — крикнула ему вслед Мирабелла, потом повернулась к Софи, нахмурив брови. — А ты о чем подумала?

— Э… о чем-то другом. О чем-то… — Софи показала на нижнюю часть тела.

Понимание отразилось на лице Мирабеллы, а вместе с ним и довольная ухмылка.

— О, очень хорошо. — Она высунула голову из окна, чтобы выкрикнуть новую угрозу, но Вита уже не было. — Проклятье!

Во

всем Бентоне был только один магазин готового платья, но так как им руководила мадам Дювалль, одного оказалось более чем достаточно. Десять лет назад мадам Дювалль была модисткой в Лондоне и имела некое влияние, но «вышла из моды», частично из-за капризности светского общества, частично из-за того, что не захотела потакать молодым дурочкам в ущерб своей работе, что, по словам леди Тарстон, являлось только очком в ее пользу.

Она вскоре переехала в Бентон по просьбе леди Тарстон и энергично продолжила свое дело, обслуживая Коулов, их частых гостей и местную знать.

Мадам Дювалль, которая родилась, выросла и обучалась мастерству в Париже, не забывала подчеркивать свое французское происхождение. И все девушки сходились на том, что творения мадам Дювалль были искусством.

Ее магазин, как и все остальные, находился в центре города. Юная девушка с приветливой улыбкой открыла им дверь, а потом удалилась, чтобы незаметно сообщить мадам Дювалль о визите ее самых важных клиентов. Прежде чем Мирабелла смогла взглянуть на новые ткани, очень высокая и слегка полноватая дама выплыла из дверей, в которых только что исчезла девушка. Она резко остановилась, громко вздохнула и прижала руки к сердцу.

— Mes cheries! [1]

Молодые женщины уже давно привыкли к подобным театральным выходам, но поскольку те были не только эффектными, но и искренними, оставалось только улыбнуться в ответ.

— Mes belles [2] до чего вы хороши, — ворковала мадам Дювалль. — И зачем я так корплю над вашими нарядами, не знаю. Заверни вас в простыню, и она покажется шедевром нитки и иголки. Но я необычайно рада видеть вас всех… кроме тебя, — обратилась она к Мирабелле, фыркнув и подмигнув. — Ты слишком упрямая.

1

Мои дорогие! {фр.)

2

Мои красавицы (фр.)

Мирабелла засмеялась и, не сумев устоять, наклонилась, чтобы поцеловать ее в щеку.

— Вам удалось убедить меня выбрать не коричневое, а лиловое платье, — напомнила она.

— Да, но я хотела, чтобы оно было цвета слоновой кости. И онахотела цвета слоновой кости, вспомнила Мирабелла, но платье оказалось слишком дорогим и далеко не таким практичным, как ярко-лиловое, на котором пятна не столь заметны.

— На этой неделе я уже второй раз к вам захожу и не уйду отсюда без покупки. Это что-то да значит.

— Oui [3] ,

это много значит. — Она с надеждой улыбнулась Мирабелле. — Цвета слоновой кости на этот раз?

— Боюсь, нечто не столь роскошное. Нам нужно белье.

— Ах! — Мадам Дювалль оглянулась на новых покупательниц. — Вы знаете, куда идти. Осмотритесь, пока я обслужу этих леди, хорошо?

В отличие от рулонов ткани и готовых платьев, предметы более интимного характера были выставлены в отдельной комнате без окон.

— Ты хоть знаешь, чего тебе хочется? — спросила Кейт Иви, когда женщины стали рассматривать товар.

3

Да (фр.)

— Нет, для меня это остается загадкой.

Мирабелла отложила эскиз с нарядами и увидела, как Иви показывает на… что-то на манекене. Светло-голубой атлас слишком простого кроя, чтобы быть платьем, плотно облегал манекен.

— Ну, ради бога, — засмеялась Мирабелла, — зачем нужна такая вещь?

— Понятия не имеем, — ответили Кейт и Иви.

— Чтобы выглядеть аппетитно, — сказала Софи. Все трое разом повернулись в ее сторону. Она пожала плечами, на щеках появился легкий румянец. — Наверное, надо быть замужней, чтобы оценить такую красоту.

— Или стремиться купить что-нибудь красивое и ненужное, — добавила Иви и посмотрела на Мирабеллу.

— Это абсурд, Иви, — хмыкнула Мирабелла. — Мы даже не знаем, что это.

— Похоже, Софи знает.

— Не совсем, — призналась Софи. — Я просто нахожу ее милой. Возможно, это сорочка.

— Слишком длинная, — возразила Мирабелла. — Почти по щиколотку. И ткань не та.

Сорочки шили из прочной материи, выдерживавшей надругательство многократных стирок. Ткань перед ней, казалось, могла растаять от сильного дождя. Она протянула руку и провела по ней пальцем. И тотчас влюбилась.

— Бог мой! — вздохнула она. — Вы когда-нибудь дотрагивались до чего-либо столь же мягкого?

— А, ты, как я вижу, нашла мой маленький эксперимент. Услышав голос мадам Дювалль, Мирабелла виновато отдернула руку.

— Извините, я не должна была…

— Хм. Если бы я не хотела, чтобы ею восторгались, я бы ее здесь не оставила. Как тебе?

— Она божественна, — прошептала Мирабелла и поймала на себе удивленные взгляды четырех пар глаз. — Нет, в самом деле, — оправдывалась она. — На ощупь… как вода. Что это?

— Сорочка.

— Но…

— Но очень непрактичная, да. Многие состоятельные дамы мне так и сказали, — раздраженно вздохнула она. — Странно, не так ли, что даже самые ветреные женщины не хотят побаловать себя этим?

— Потому что не смогут выставить напоказ, чтобы другие завидовали, — проворчала Иви.

— Именно так, моя умница.

— Замужняя женщина сможет, — задумчиво сказала Софи.

— Верно, — засмеялась мадам Дювалль. — Но эта вещица не для вас, jeune mere [4] . Она для мисс Браунинг.

4

Молодая мать (фр.).