Вкус к жизни
Шрифт:
И пока я отвлеклась на то, чтобы подать ему горячую чашку, успела сто раз отругать себя за эту несвоевременную, а, главное, ненужную жалость.
– Я не нашла корицу, так что будем пить так.
Мартин тут же скривился:
– Не люблю без корицы. Наверно, её спрятали там же, где и вино! – проговорил он и игриво подмигнул мне.
Воздержаться от улыбки было просто невозможно! А уже в следующее мгновение я буквально прыснула от смеха.
– На тот момент я не придумала ничего лучше! – попыталась я оправдаться.
– В таком случае ты могла хотя бы не
– То есть я была на грани провала?
– Не знаю, о какой грани ты говоришь… В следующий раз такой откровенной халтуры я не потерплю!
– А он будет? – отчего-то взволнованно выдала я. – Это следующий раз?..
Мартин понял, о чём я, и напряжённо сглотнул.
– Два дня у тебя есть точно.
– Всего два? – не сдерживая порыв, воскликнула я. – А что потом?
– А потом снег расчистят, и появится выбор, – улыбнулся он, но в глазах скрывалась печаль. Точно как у чудовища в сказке про аленький цветочек. Вот только… я уходить не собиралась и не знала, как бы деликатнее об этом сообщить.
– Разве я не сделала выбор сегодня утром? – проронила я. Мартин благосклонно улыбнулся.
– Можешь считать, что это была репетиция.
– Но так нечестно! Я не обязана переживать этот волнительный момент дважды! А ещё заметила, что ты готов говорить о чём угодно, только не о себе!
– Обо мне уже всё сказано. Разве нет?
– М-м… дай подумать… – делая вид, что размышляю, смаковала я его позитивный настрой. – Мне кажется, есть ещё белые пятна!
Мартин ожидаемо рассмеялся.
– Это даже звучит страшно… Что ты хочешь знать?
– Ну… например, чем ты занимаешься. Это очень интересно!
– Обычно девушек интересует состояние моих счетов.
– Не знаю, не знаю… Наверно, ты общался с какими-то неправильными девушками. По вызову! – непрозрачно намекнула я на недавнее приключение, и Мартин притворно закатил глаза.
– Долго будешь мне это вспоминать?
– Буду! Но сейчас не об этом. Я слышала, что у тебя своя галерея, и есть мастерская. Смею предположить, что ты художник. Ну… или скульптор! – обрадовалась я наличию вариантов. – Дашь мастер-класс?
– Ну вот, ты снова выбиваешься из общепринятых стандартов. В таких случаях принято требовать, чтобы я написал твой портрет.
– Значит, всё-таки художник! – едва не взвизгнула я от переполняющего меня восторга. – Работаешь сейчас над чем-нибудь? Обещаю, что в мастерскую без твоего позволения ни ногой! Я и сама когда-то увлекалась… – скромно упомянула я, но не стала заострять внимание. – Понимаю, что каждая работа – это как ребёнок: любимый, долгожданный…
– Я писал, когда дом был только в проекте, потому мастерская и появилась. Сейчас бы даже не стал тратить на это драгоценные метры.
– Я не верю тебе! – отчего-то вскинулась я, не понимая, как можно добровольно отказаться от этого удовольствия.
– Теперь если и пишу, то нечасто. А выставляюсь и того реже.
– Это неправильно! Ты должен продолжать творить. Я почему-то уверена, что ты безумно талантлив!
–
– Ты поэтому не любишь людей? Они не оценили то, что ты готов был показать миру?
– Юль, в тебе живёт романтик… – по-доброму улыбнулся Мартин и отрицательно покачал головой.
– Значит, после аварии…
– Не могу сказать, что всё произошло одномоментно. Авария – да, она отсеяла многих из близкого круга. Но дело даже не в этом. Просто однажды я задался вопросом: «А зачем мне общество в принципе? Что оно мне даёт?»
– Так… И что же?
– А в том-то и дело, что ничего! Общество, люди вокруг нужны только для самоутверждения. Чтобы было кому похвастать, какой на мне костюм, часы какой марки я могу себе позволить, с какой женщиной пришёл… А мне это уже давно неинтересно. Я живу не напоказ, а для себя. И занимаюсь тем, что по-настоящему увлекает, а не что круто, модно, статусно… Что даёт общество, кроме комплексов? Что оно делает, если не навязывает своё мнение? А мне чужое мнение не нужно!
– И всё же это как-то неправильно… Думать о жизни в таком ключе. А как же общение?
– Общение? С кем? Ты ещё не поняла? Никому и даром не нужен твой внутренний мир! Зато очень важно, чтобы ты был красиво одет, чтобы приятно пахнул. А, ну да... ещё, чтобы не грузил своими проблемами. Но это в идеале! – с насмешкой добавил Мартин. – Для этого я должен с макушкой погружаться в… «общество»? – брезгливо поморщился он, и я печально вздохнула.
– Здорово ты это сказал… Я до такой степени внутренней свободы ещё не доросла…
– Просто у тебя не было возможности посмотреть на происходящее со стороны. Ты всегда варилась в общем котле, а меня жизнь пережевала и выплюнула. И, знаешь, порой, с обочины бывает видно лучше, чем с самой высокой башни.
– Значит, дело всё-таки в той аварии, – некстати заметила я.
– Ну да! Истинное лицо многих, кого я считал друзьями, отчего-то пришлось мне не по вкусу.
– Но ведь нельзя всю жизнь обижаться.
– А я и не обижаюсь. Просто научился фильтровать.
– Но рядом с тобой сейчас только я…
– Значит, фильтр работает, – с уверенностью заявил Мартин, и поспорить с ним было трудно.
В этом разговоре мы так и не пришли к единому мнению, хотя прозвучавшие аргументы прочно засели в голове. И чем дальше мы заходили в суждениях, чем глубже копались в причинах и следствиях, тем больше я находила в словах Мартина не просто эмоции, недовольства, какие-то обиды… В его словах чувствовался той самый опыт. Опыт, от которого на кончике языка горчило.
Разойтись удалось только глубокой ночью. Я не чувствовала усталости, но над Мартином сжалилась и буквально нехотя заставила себя зевнуть. А вот отправиться в спальню не спешила. Вместо этого заняла место у окна, к которому успела прикипеть душой. Круглобокая Луна смотрела на меня, а я на неё. Выдуманный диалог с прекрасным и загадочным спутником Земли заставлял мои щёки краснеть то от смущения, то от прилива возбуждения.