Вкус ледяного поцелуя

Полякова Татьяна Викторовна

Он появился через пять минут на противоположной стороне улицы, увидел меня и махнул рукой, лучезарно улыбаясь. Не похоже, что у парня булыжник за пазухой. Он бегом припустил через дорогу и вновь махнул мне рукой. На мгновение его скрыл автобус, а когда он проехал, Борьки я не увидела, зато обратила внимание на перемены в настроении прохожих. Все дружно вытянули шеи, кто-то закричал, а я со всех ног бросилась на улицу.

Борька лежал в полуметре от тротуара, лицо его было залито кровью, вместо рта кровавая каша, ботинок отлетел

в сторону, и я об него споткнулась.

Начала собираться толпа, кто-то звонил в “Скорую”, кто-то в милицию, я наклонилась к Борьке, и он меня узнал, протянул руку и даже не сказал, а прохрипел что-то. Я бухнулась на колени и услышала:

– Они…

– Кто? Кто “они”? – не поняла я. Он повторил “они”, в его горле что-то булькнуло, он вытянулся, взгляд стал бессмысленным, а я поняла, что на моих глазах только что убили человека.

Впрочем, в те первые минуты во мне жила еще надежда, что это все-таки несчастный случай. Борьке все равно, а мне так намного спокойнее.

Но надежды развеялись как дым. Прежде всего виновник происшествия скрылся, хотя это было глупо, Борька игнорировал переход и красный сигнал светофора, так что с точки зрения дорожных правил виноват был сам. Однако водитель стареньких “Жигулей” все-таки скрылся. Дорога в этом месте неширокая, а движение хоть и интенсивное, но водители особенно здесь не лихачили – народу пруд пруди, и все, как один, игнорируют светофор, поневоле начнешь ползти, как черепаха. Но тот, что на “Жигулях”, по свидетельству граждан, не полз, он вылетел из подворотни, разогнался и тормозить вовсе не пытался, а, наоборот, прибавил газа.

Тут, конечно, можно было усомниться в правоте чужих слов, фантазии разгулялись и все такое, но характер травм говорил о другом. Не первый раз мне доводилось видеть покойников, время от времени они возникали в моей жизни, и, как всегда, некстати. Взглянув на Борьку, я поняла: сработано профессионально. А дальше вовсе тьма египетская. Кому надо было убивать Борьку? Сидит себе парень в своей фирме, торгует компьютерами, никому не мешает. Мне ли этого не знать? Однако вот он – у моих ног, окровавленный и бездыханный, значит, кому-то это нужно.

Подъехала “Скорая”, а следом милиция. Я отошла в сторонку и набрала номер Дедовой охраны. С его новым начальником службы мы не очень-то ладили, и я обрадовалась, услышав голос Виталия. Этот был из старой гвардии и понимал все без лишних слов. Втолковав ему, чего хочу, я направилась к милиционеру, сиротливо стоявшему рядом с трупом. Следующие полчаса я потратила на пустые разговоры, хотя и надеялась, что извлеку из них пользу. Но везет мне далеко не всегда, не повезло и в этот раз. Через некоторое время я загрузилась в “Ситроен” и отправилась восвояси в тоске и отчаянии.

Тоска хоть и присутствовала, но все же я была уверена: никакого отношения Борькина смерть ко мне, то есть к недавним событиям, не имеет. Но черная мысль уже разъедала мой многострадальный

мозг, и вовсе выкинуть из головы я ее не могла. Оттого прямиком отправилась к Лялину. Не так давно он был начальником охраны Деда, но счастливо покинул наш серпентарий и, судя по всему, нисколечко об этом не жалел. Он ушел в фирму, которая занималась охраной грузов, на весьма хороший оклад и почтенную должность, а еще в четырех фирмах числился консультантом. В общем, на жизнь ему хватало, а покоя не в пример больше. Я завидовала ему, хотя и мне никто не мешал сменить место работы. Когда-то я даже мечтала об этом, но лишь представлялась возможность, то по какой-то неведомой причине я ею не пользовалась. Загадка русской души.

Офис Лялина с улицы выглядел скромно, а внутри отделан был богато. Кабинет поражал величиной и дорогой мебелью. Сам Лялин, здоровенный мужик сорока шести лет, благодаря рыжим усам, был похож на добродушного моржа. Если учесть, что он долгие годы работал в разведке, таковому впечатлению мог доверять лишь идиот. Лялин – мужик с характером и принципами. У меня вовсе не было никаких принципов, и, должно быть, по этой причине я его сильно уважала. Год назад мы сумели помочь друг другу, и это лишь увеличило взаимную симпатию, оттого, направляясь сюда, я рассчитывала на теплый прием.

– Кого я вижу, – пропел Лялин, крутанувшись в кресле.

– Привет, – хмыкнула я, подниматься он не стал, а я в отместку подошла и смачно его поцеловала, ухватив за уши.

– Не иначе как чего-нибудь попросишь, – скривился он, хоть и явно был доволен. Я взгромоздилась на край стола и немного подрыгала ногами, широко улыбаясь.

Он крякнул, сложил руки на животе, дабы избавить себя от искушения погладить мои коленки, и сказал:

– Хорошо выглядишь.

– Врешь, – не поверила я.

– По мне, так лучше не бывает. Просто удивительно, что ты до сих пор сидишь в девках.

– Вот-вот.

– Не “вот-вот”, а паскудный характер.

– Это точно. Куда мне замуж, меня и в любовницы никто не зовет.

– Я возьму с охотой. Ну что, поладим? – Мы дружно засмеялись, после чего Лялин все-таки похлопал меня по коленке и серьезно сказал: – Рад тебя видеть. Как там в нашей богадельне?

– Нормально.

– Ага. А ты зачем приехала? Неужто хотела на меня взглянуть?

– Тебя это удивляет? – пожала я плечами и усмехнулась: – Газету видел?

– Видел, – кивнул Лялин. – Ну и что? Ветер дует, собаки лают. Ты фотогенична, фотография мне понравилась, а статейка дрянь. Забудь.

– Не могу, – сложив руки на коленях, заявила я. Лялин удивленно поднял брови.

– С какой стати? Неужто Дед решил… Это глупо.

– Уж не знаю, – сказала я с намеком на печаль. – Парень, что был со мной той ночью, погиб час назад. Какой-то урод сбил его машиной в центре города, когда я тихо-мирно ждала его в кафе, чтобы задать ему пару вопросов.