Вкус любви

Монро Люси

— Покатайся на мне.

— Но ты же не внутри меня.

Поскольку Саймон никогда раньше не принимал ванну с женщиной, он не знал, насколько хорошо презерватив работает в таких условиях. Да у него и не было терпения выяснять.

— Это будет хорошо, поверь мне.

Видимо, она поверила, потому что начала двигаться, совершая небольшое круговое движение каждый раз, когда ее клитор встречался с верхом широкой головки его возбужденного члена.

— Это так изумительно. Я чувствую пузырьки в моем…

— Тебе это нравится? — спросил он, двигая рукой так, чтобы

его пальцы могли играть с пузырьками, нашедшими выход.

— О… О… Да-а-а… Мне это нравится.

Ее движения были так чувственны, и он был рад, что они уже занимались любовью. Он хотел, чтобы это продолжалось. И это продолжалось.

Она каталась на нем, а наслаждение волна за волной омывало его вместе с маслянистой водой. Постепенно ее движения становились все более неистовыми, пока она не замерла на нем, выкрикнув его имя, а ее тело сотрясал казавшийся бесконечным оргазм.

Он тоже кончил одновременно с ней. Эякулировал в воду. Чувственное ощущение бурлящей влаги вокруг усилило интенсивность, и его оргазм продолжался дольше, чем когда-либо раньше. Когда все кончилось, его голова откинулась назад, и он закрыл глаза. Аманда прильнула к его груди, словно увядший цветок, и он прижал ее к себе.

Она поцеловала его в грудь, и он почувствовал, что эта нежная благодарность проникла до самых глубин его души.

Аманда проснулась, не понимая, почему ее окружает живое тепло. Потом она вспомнила. Она в постели Саймона, в его объятиях. Его обнаженных объятиях. Это было почти так же, как в тот раз, когда она заснула, ожидая, что он ослабит свою хватку. Его рука лежала на ее груди, ее рука на его, и их ноги были переплетены.

Только на этот раз она знала, что принадлежит ему.

После ванны он принес ее в свою постель, не дав ей даже возможности вернуться в свою комнату.

Она не возражала.

Будь у нее выбор, она бы осталась в постели Саймона навсегда.

При этой мысли она позволила себе улыбнуться и немного пофантазировать. Она представила, как Джейкоб приносит им необходимую провизию, пока они предаются распутству, не выходя из комнаты Саймона.

Однако когда их тела соединялись, это не казалось распутством. В этом было что-то возвышенное, духовное. Интересно, чувствовал ли Саймон то же самое? Когда она выходила за Ланса, она была девственницей с очень маленьким опытом ласк и никогда не занималась сексом с другим мужчиной. До этого момента.

Это было забавно — знать что они не женаты.

Она предположила, что в этом вопросе тоже отстала от жизни. Однако, даже чувствуя себя странно из-за того, что произошло, она не собиралась отказываться от своего первого опыта настоящей страсти. Потому что было нечто, что поразило ее во время их сладострастной ванны. Нечто, слишком сильно похожее на настоящую любовь.

Она полюбила Саймона Бранта. Действительно полюбила. Только из-за неодолимых эмоций, кипевших в ней, она принимала за любовь те вялые чувства, которые у нее были к Лансу, так же как ради одобрения своей семьи готова была идти на уступки любому ловкому манипулятору.

То, что она

чувствовала к Саймону, было так стихийно, что пугало ее. От мысли, что он может быть с другой женщиной, ее охватывала тоска, и она не могла представить, что когда-нибудь позволит другому мужчине прикасаться к ней так же, как это делал Саймон. Она была не настолько наивна, чтобы думать, что Саймон думает о каких-то долгосрочных обязательствах перед ней, но это не могло изменить ее чувств.

Он сказал ей, что одним из препятствий между ними является тот факт, что они очень разные люди и их образ жизни не совпадает. Для нее это означало, что он не ищет способов что-то изменить. Кроме того, из-за отрицательного опыта в прошлом она сомневалась, что будет добиваться этого, даже если он и захочет постоянного будущего с ней. Мысль о том, чтобы снова выйти замуж, ужасала ее. После свадьбы мужчины меняются. Ланс был любезным и очаровательным, но только до медового месяца.

Небольшие трения начались уже в их первую брачную ночь.

Умом она понимала, что Саймон не был вторым Лансом. Однако чувства не всегда рациональны, а ее чувства слишком многое перенесли.

Может быть, она эгоистична и безнравственна, что хочет взять от Саймона все, что сможет, чтобы заменить воспоминания о своем мучительном фиаско в браке ошеломительной красотой близости с Саймоном?

Саймон пошевелился, его глаза открылись, и несколько секунд они просто смотрели друг на друга.

— Который час?

Она поднялась на локте, чтобы взглянуть через его плечо на часы.

— Начало восьмого.

— Мы пропустили ужин.

Ее желудок откликнулся на эти слова, напомнив, что сегодня она пропустила и все другие трапезы тоже. Они занимались любовью весь день напролет.

— Мы всегда можем спуститься и устроить набег на кухню.

— Еще не так поздно. Джейкоб наверняка оставил что-нибудь для нас.

Мысль о встрече с раздражительным дворецким после стольких часов в спальне Саймона пугала ее.

— Наверное.

Он взял ее за подбородок:

— Что случилось?

— Ничего.

— Да ладно, малышка. Ты вдруг напряглась.

— Джейкоб наверняка считает меня потаскухой.

— Потаскухой? В южной Калифорнии все еще используют такие слова? — спросил он со смехом в голосе.

— Нет, то есть я такого не слышала, но готова поспорить, Джейкоб использует.

— Ты не потаскуха, Аманда.

— Я знаю. Женщины и мужчины постоянно занимаются любовью без особых обязательств.

Он провел пальцем по ее губам.

— Но не ты.

Она ощущала себя слишком уязвимой, но не могла лгать.

— Не я.

Он поцеловал ее так ласково, так нежно, что она почувствовала, как к глазам подступили слезы.

— Это не просто секс, Аманда. Только не для меня.

Ее дыхание превратилось в прерывистый вздох.

— И не для меня.

Больше он не сказал ничего, оставив ее гадать, чем же был этот день, если не просто сексом. Конечно, он не любит ее, но он говорил не так, будто прошедшие несколько часов были потворством физическому наслаждению и только.